Слушай, — сказала Анджелика, — если тебя стеснит мое присутствие, просто скажи мне. Нет такого закона, который запрещает мужу и жене жить отдельно. По крайней мере, пока нет. Мы всегда можем подождать до рождения ребенка. Если ты хочешь по-прежнему жить здесь один…
Анджелика, ты издеваешься надо мной? — Он не сомневался, что так оно и было. — Неужели мы для этого поженились? Ты уверена, что именно это нужно нашему ребенку?
Возможно, ему только показалось, но при этих словах плечи у нее слегка поникли.
Нет, нет, конечно, нет. Это совсем не то, что ему нужно. — Она отвела глаза. — Я просто не знаю, что на меня нашло.
Этот случай еще раз напомнил им о том, что они теперь пара. Райли понял, что должен быть терпеливым, а терпение не входило в число его добродетелей.
Ну, так мы войдем в дом или нет?
— Конечно, войдем. — Натужно улыбнувшись, она отстегнула ремень безопасности и потянулась к ручке дверцы. Нахмурившись, Райли сделал то же самое. Закрыв свою дверцу, он помог ей выйти из машины. В конце концов, у него тоже были определенные обязательства в этом браке, и он должен их выполнять. Просто он отдал столько сил, чтобы убедить ее выйти за него замуж, что совсем не успел подумать, что будет потом. Он понял это только сейчас.
Абсолютно ясно, что оба они должны научиться жить вместе, приспособиться друг к другу. Райли жил отдельно от родителей с того самого момента, когда ему исполнился двадцать один год. Он привык к своей свободе — уходил и приходил когда вздумается. Более того, он знал, что склонен к переменам настроения, и привык посвящать большую часть времени себе самому. Впрочем, он не сомневался, что у Анджелики тоже есть свои достоинства и недостатки.
Так что он знал, что будет нелегко, но, в конце концов, все могло быть и хуже. Горячий поцелуй, завершивший церемонию их бракосочетания, еще раз подтвердил, что их физическое притяжение друг к другу велико как никогда. Возможно, их брак и был вынужденным, но Райли постоянно ловил себя на мысли, что с нетерпением ждет их первой брачной ночи.
И вовсе не только ради удовольствия. Была еще одна причина. Их первая близость оставила в его сознании ощущение греха, и он спешил избавиться от него. Умом он понимал, что сейчас их связывает только физическое влечение. Вот почему, когда он вспоминал о той ночи, первое, что он ощущал, было всепоглощающее чувство обладания.
Райли засунул руки в карманы и нетерпеливо передернул плечами. Если бы он знал, почему все именно так произошло… Но он был больше чем уверен в том, что память сыграла с ним злую шутку. И если он получил в ту ночь такое большое удовольствие, так что ж, тем лучше.
Он вынул из багажника дорожную сумку Анджелики и направился к дому. Она уже ждала его возле одной из огромных декоративных кадок с орнаментом, что украшали вход в дом. Анджелика дотронулась до сочного розового бутона.
Я не знала, что ты увлекаешься цветоводством.
Я — нет, но у меня есть прислуга, которая следит за состоянием растений во дворе и за бассейном. — Райли ключом открыл дверь и толчком распахнул ее настежь, приглашая Анджелику войти. Как и в большинстве домов южной Аризоны, во дворе Райли не было газона. Газоны не переносили иссушающей летней жары, характерной для этих мест. Вместо этого во дворе его дома среди искусно разбросанных камней росло множество пальм и красивых кустов. Стояли цветы в больших горшках. Все эти растения требовали регулярного ухода.
Пропуская Анджелику вперед, Райли, улучив момент, положил ей руку на талию.
Прошу.
Прикосновение его руки вызвало легкий трепет во всем ее теле. Чтобы освободиться от него, она быстро шагнула вперед.
Райли вошел за ней, несколько озадаченный, и раздраженный ее упрямством. Он опустил на пол сумку Анджелики и бросил ключи в хрустальную вазу, которая стояла на пристенном столике в прихожей. Райли посмотрел на Анджелику, и, когда он увидел, с каким восторгом она рассматривает все вокруг, хорошее настроение вернулось к нему.
Стены в прихожей, как и во всех остальных комнатах дома, были выдержаны в светло-коричневых тонах с белыми вкраплениями. Густые восточные стелющиеся растения кремового, розового и бледно- зеленого цвета покрывали мраморную плитку в прихожей и холле. Справа находилась столовая. Вокруг высокого стола со стеклянной столешницей овальной формы и гранитным основанием стояли стулья, обитые серебристо-серой материей. Слева была гостиная. Там перед мраморным камином стоял изогнутый диван темно-серого цвета. Комната предназначалась как для приема гостей, так и для отдыха. Вся ее обстановка располагала к интимности.
У Анджелики перехватило дыхание.
Здесь действительно очень мило, — сказала она. — У тебя, наверное, профессиональный дизайнер?
Нет, я все сделал сам. — Поймав на себе ее удивленный взгляд, он не смог удержаться от упрека: — А что? Тебе кажется, что хромированное и дымчатое стекло здесь смотрелось бы элегантнее?
По крайней мере, это лучше, чем зеркала на потолке, — неуверенно пробормотала Анджелика.
На прошлой неделе я убрал их, — не сдержался Райли. — Все, кроме тех, что находятся в моей, теперь в нашей, спальне, — добавил он с нежностью в голосе.
Анджелика пристально посмотрела на него. Увидев испуг на ее лице, Райли хотел улыбнуться, но в этот момент она прикусила нижнюю губу. Внезапно ему захотелось узнать, что произойдет, если он сейчас уступит искушению. Он наклонился к Анджелике, чтобы поцеловать ее мягкие, сочные губы.
И тотчас воздух между ними наэлектризовался, как после вспышки молнии, предвещающей летнюю грозу.
Анджелика первой отвела взгляд.
Мне бы хотелось выпить воды, если не возражаешь.
От досады у Райли сдавило горло. Он бы и сам с удовольствием выпил чего-нибудь.
Прекрасная мысль. Пойдем со мной. — Через холл и общую комнату он провел ее в кухню.
Скинув свою спортивную куртку, Райли бросил ее на один из вращающихся табуретов около плиты. Он достал из буфета пару стаканов и начал наполнять их водой со льдом, все время, поглядывая на Анджелику. Та бродила по комнате, трогала покрывало цвета бургундского вина, которое висело на спинке дивана, разглядывала обложки книг в книжном шкафу, занимавшем почти всю стену.
Легкая гримаса исказила его лицо, когда он осознал, что одного взгляда на нее достаточно, чтобы его бросило в жар. Конечно же, она не была красавицей. Ее губы были слишком пухлыми, а нос — слишком вздернутым. Но ее волосы, густые и блестящие, спадавшие волной на плечи, действительно производили впечатление. Желтый костюм из мягкой ткани облегал стройное тело. Это также было очень эффектно, несмотря на то, что он уже явно вышел из моды.
