Фабиан потер лоб, и Эмили опять отметила, что у него уставший вид.
– А что потом?
Он пожал плечами.
– Поговорим.
– Чего ты хочешь от меня, Фабиан? Признаний? Оправданий? Не лучше ли тебе удалиться?
– Нет, я хочу кофе, – нетерпеливо произнес он. – Потом мы поговорим.
Было очевидно, что он не собирается уходить. Хорошо, она сделает кофе. Ей и самой не помешает подкрепиться. Но он не заставит ее откровенничать!
На кухне Эмили облокотилась на стол, пытаясь хоть немного успокоиться. Затем достала кофейник и набрала воды. Зерна, которые она собиралась размолоть, рассыпались по столу. Проклиная все и вся, она смахнула их в раковину. Наконец, приготовив чашки и сварив кофе, она отправилась в гостиную.
Эмили застыла на месте, увидев Фабиана с Кларой на руках. Он ласково говорил ей что-то, заботливо поглаживая.
Ее бросало то в жар, то в холод. Она поставила поднос на столик.
– Что, черт возьми, ты делаешь?! Отдай ребенка мне.
Фабиан ничего не ответил, а девочка испугалась и расплакалась.
– Ей нужно медицинское обследование, – холодно произнес он.
– Да кто ты такой, чтобы обследовать ребенка?
Так вот почему он здесь! Вот почему попросил меня приготовить кофе и отправил на кухню.
Клара продолжала плакать, и Эмили потянулась к ней. Фабиан сразу же отдал девочку. Без сомнения, громкие голоса напугали малышку.
Фабиан заговорил тоном обвинителя:
– Твой ребенок плохо питается. Девочка явно истощена. Как, черт возьми, это могло произойти?! – В этот момент он совершенно не был похож на врача, ставящего диагноз, он был раздражен и не скрывал этого.
Эмили постаралась подавить волнение.
– Ты врач-педиатр. Ты, должно быть, видел тысячи недоедающих детей. Как это обычно случается?
Фабиан смотрел на нее с каменным лицом. В комнате установилась напряженная тишина.
Эмили знала причины детских заболеваний. Главная из них – бедность и невежество родителей. Она успокаивала девочку, с вызовом глядя Фабиану в лицо, не позволяя осуждать себя. Где-то рядом жужжала оса, в воздухе застыл стойкий аромат роз. Постепенно Фабиан успокаивался. Он пригладил волосы и вздохнул. У него был озадаченный вид.
– Это ведь не твой ребенок, не так ли?
– Да. – Эмили погладила малышку по голове. Жаль, что она не моя, пришла внезапно опасная мысль, не сулящая ничего хорошего.
– Почему ты заботишься о ней?
– Я хочу, чтобы ты ушел отсюда. У тебя нет никакого права торчать здесь и задавать бестактные вопросы.
Его лицо исказилось от гнева.
– Судьба детей – дело каждого. Я не уйду до тех пор, пока не узнаю, что с этим ребенком. – Его тон не терпел возражений.
Здравый смысл подсказывал Эмили, что Фабиан прав. Интерес к малышке понятен, и нечего человека осуждать. Он врач и хотел убедиться лично, что девочка получает правильный уход. Но Фабиан взбесил ее тем, что вошел в дом как хозяин и пытается обвинить в безответственности.
Да, он врач, опытный и компетентный, он провел много времени с больными детьми, это дело его жизни.
Против воли родителей он отказался от престижной практики в городе, ибо считал, что дети в слаборазвитых странах больше нуждаются в его помощи. Двенадцать лет назад Эмили любила этого человека, благоговела перед его мечтами и идеалами, ставшими понятными и близкими ей. Фабиан был героем в ее глазах, он был ей интересен и близок.
И до сих пор интересен.
Восхищение было сильнее злости. Эмили сделала несколько ровных глубоких вдохов, чувствуя, что успокаивается.
– Девочка попала ко мне из социальной службы. С ее родителями произошел несчастный случай. Сейчас они в больнице, но скоро поправятся.
– А почему малышку отдали тебе?
– У меня есть лицензия воспитателя. Я регулярно вожу ребенка к врачу. – Эмили вновь погладила девочку. – Мне дают советы по уходу за ней.
Фабиан засунул руки в карманы и пристально посмотрел на нее. В воздухе витали невысказанные мысли и вопросы.
– А у тебя есть собственные дети? – тихо спросил Фабиан.
– Нет.
– Ты хотела много детей, – продолжил он задумчивым тоном. – Я думал, к этому времени у тебя уже будет парочка.
– Ну что ж, не получилось.
– Мне очень жаль.
Фабиан внимательно изучал ее лицо.
Эмили закусила губу и отвела взгляд, поглаживая головку Клары. Она не собиралась доверяться Фабиану. Ей вовсе не хотелось рассказывать о том, что врачи не находили у нее причин, не позволявших забеременеть. Значит, причина крылась в Энди. Это ему надо было обратиться к врачу. Но он так этого и не сделал.
Эмили не хотела, чтобы кто-либо жалел ее, тем более Фабиан.
– Я подогрею кофе, – сказала она как можно спокойнее и, усадив Клару в коляску, пошла на кухню.
Оказавшись одна, Эмили почувствовала, как ее глаза застилают слезы. «Ты хотела иметь много детей», – сказал Фабиан. Да, это так. Тогда, давным-давно, они разговаривали об этом, и он вспомнил. Она была единственной дочерью в семье. Поэтому все время хотела, чтобы в ее доме раздавался детский смех.
Этого не случилось.
Эмили поставила кофейник на огонь, смахнув слезы.
А у Фабиана есть дети? В его доме не было слышно детских голосов, но это ничего не значит. Дети могли остаться с родственниками или друзьями. Здоровые, веселые ребятишки. Двое, а может быть, трое…
Она не хотела этого знать. О боже, не хотела знать о нем ничего. Это было бы слишком болезненно. Она не хотела видеть этого человека. Позади раздались шаги.
– Позволь мне помочь тебе, – сказал Фабиан.
Он потянулся за чашками. Возглас досады вырвался у него, когда он взглянул на Эмили.
Все плыло у нее перед глазами из-за слез. Она поспешно отвернулась и достала платок.
О черт, почему он зашел именно сейчас? Меньше всего ей хотелось, чтобы Фабиан застал ее плачущей.
На самом деле никакого повода для слез не было. У нее замечательная жизнь: любящие друзья, хороший дом, достаточно денег, отличная работа и главное – Клара, о которой она могла с любовью заботиться, пусть и временно. В общем, имела очень многое, по крайней мере намного больше, чем когда-то ее мать. Я должна быть довольна. Да так оно и есть. Нет причин себя жалеть.
Она почувствовала руки Фабиана на своих плечах.
– Мне очень жаль, – сказал он тихо. – Я вовсе не хотел тебя обидеть. Извини, что подозревал тебя… в эгоизме. Я должен был понять, – добавил он и обнял ее.
Какую-то долю секунды Эмили чувствовала себя под защитой теплого и сильного мужского тела. За этот миг перед глазами проплыли сцены, когда Фабиан держал ее в своих объятиях. Тогда существовало лишь желание. Губы сливались в безумном поцелуе. Страсть встречалась со страстью. И вот снова… искушение, такое болезненное искушение…
