— Ни то, ни другое. Но у моего организма есть такая особенность: спина болит, если я не довел до конца хорошее дело.
— Хорошее дело?
— Нас ведь, к сожалению, прервали.
— Это я сделала.
— Вы так никогда не поступили бы, если бы мы не были в телестудии. Спорим?
Он подмигнул ей. И Софи поняла, что ее бастионы тают, как мороженое в вазочке, что стоит на подносе…
— Ванильное?
— Нет, фисташковое. С горячим шоколадным соусом по моему фирменному рецепту. Лед и пламень — как вы.
Его глаза интригующе блестели. В них светилось нескрываемое восхищение. Софи почувствовала, что ее сердце застучало быстрее: слова Оливье были так приятны. А его забота — так трогательна… Ничего общего с мужчиной, который провоцировал ее на немыслимые поступки на глазах у тысяч телезрителей. И тем не менее перед нею стоял он. Но думать о мотивах его поступков сейчас решительно не хотелось.
Она отступила назад, пропуская Дюррана. в номер.
— Заходите. У меня дико болит голова, но я очень люблю фисташковое мороженое. Вы не смогли подыскать более подходящего момента для визита ко мне?
Она улыбнулась, забирая вазочку с подноса, и, немного смущаясь, зачерпнула ложкой восхитительное лакомство.
— М-м-м, вкусно…
— Так же вкусно, как мой молочный шоколад?
Вполне невинный вопрос, если бы не тон, которым он был задан.
— Почему вы здесь? — решительно сменила тему Софи. — Любой более или менее нормальный человек в это время спит.
— А вы? — ухмыльнулся Оливье.
— Может, я не настолько нормальная, как кажется.
— Я с удовольствием продолжил бы с того момента, на котором мы прервались в студии. — Его голос звучал, как музыка.
Софи редко сомневалась, если нужно было спросить напрямую.
— Вы хотите меня поцеловать?
— И не только.
Что мешает ей выставить его за дверь? Как любого нахала, который подбирается к ней? Софи запаниковала. Оливье разрушал ее годами выстроенную защиту. Она готова сдаться всего лишь после одной-единственной встречи с человеком, который на фото ей даже не понравился. Он показался ей вульгарным, недостойным внимания. И вот он сидит напротив и теперь кажется ей чертовски привлекательным. Ее тянуло к нему, внутри будто плавился горячий шоколад.
Она жила по двум принципам: дисциплина и целесообразность. К сожалению, еще воздержание… Но тому была причина: Стив. Если внять разуму, она должна попросить Оливье уйти.
Сейчас. Немедленно.
Пока ей окончательно не отказал рассудок.
Но колени предательски дрогнули, когда Оливье сделал шаг вперед. Он осторожно забрал из рук Софи вазочку с мороженым. В его потемневших глазах светилась улыбка. И вопрос…
Софи вдруг жгуче захотелось отдаться чувствам, не думая ни о чем. И вообще, у нее есть тысяча доводов в пользу Оливье и ночи с ним. Это ведь практически научный эксперимент. Разве не так? Она должна выяснить, что означает мучительное покалывание по всей коже, когда она смотрит ему в глаза.
И дрожь в коленях.
И частое сердцебиение.
И учащенное дыхание.
Софи вдруг ощутила себя девчонкой, у которой вот-вот будет свидание с первым в жизни мужчиной. Бесенята в глазах Оливье обещали славное приключение. В конце концов, даже с позиций целесообразности имеет смысл провести ночь с этим кондитером. Ничто не расслабляет лучше хорошего секса. От него проходит даже головная боль, безо всяких таблеток. А еще повышается общий тонус, и настроение наутро будет отличным. Если не явятся сожаления о содеянном. Но это вряд ли.
К тому же, в отличие от Стива, Оливье не станет потом предъявлять никаких собственнических претензий. Он живет в Веве. После этой ночи их пути разойдутся. Навсегда.
Итак, она просто должна провести эту ночь с Дюрраном. Принятие этого решения вызвало у Софи головокружительное облегчение. Это, оказывается, так приятно — разумно сдаться на волю обстоятельств…
Однако, как бы там ни было, для него она должна сохранить имидж холодной бизнес-леди. Доступность — не ее качество.
— Что ж, тогда приступайте, — деловито заявила Софи.
Цвет ее широко раскрытых глаз напоминал лед альпийских вершин. Прохладная голубизна с искорками заходящего солнца. На мгновение Оливье утонул в ней.
Софи, бесспорно, самая сексапильная женщина из всех, кого он встречал в жизни, а повидал он немало. Но ее поведения он совершенно не понимал — то ли налицо пресловутая женская логика, то ли эта женщина действительно очень, очень странная. Она поцеловала его так жарко и так страстно, что он даже забыл, где находится. А потом снова стала чужой и далекой. Будто дала обет не проявлять своих чувств. Может, она смеется над ним? Или это такой элемент любовной игры? Очень сложно анализировать поведение женщины, когда так хочешь ее.
Оливье чуть вздрогнул, когда Софи положила ладони ему на плечи. На щеке он ощутил прикосновение ее губ, теплых и мягких, так контрастирующих с выражением ее глаз. Не женщина, а сплошные противоречия. Но Софи не собиралась останавливаться на невинных поцелуях. Его кровь взыграла, когда ее язык проник к нему в рот. Оливье просто не мог не ответить.
Его руки гладили ее спину, шею, грудь. Каждый участок ее кожи. Ее тело становилось мягче и податливее. Оливье приоткрыл глаза, чуть отстранился, жадно разглядывая Софи.
Невероятно притягательно действовал на него ее наряд. Холодная, недоступная северная красотка и послушный нежный китайский шелк — контраст возбуждал так, что Оливье уже едва владел собою. Какая же Софи настоящая? Впрочем, разве это важно сейчас, когда она — в его объятиях… Он чувствовал, как Софи прижимается к нему, читал в ее глазах, чего она ждет от него. Он расстегнул пуговки на ее пижаме и…
При виде ее обнаженного тела он запылал. Требовалась прохлада… Взгляд Оливье невольно упал на вазочку с мороженым.
Он очень бережно опустил Софи на пол — она не сопротивлялась. Зачерпнул ложечку подтаявшего лакомства и капнул ей на грудь. От неожиданности женщина ойкнула, но тут же застонала от удовольствия, потому что Оливье принялся слизывать холодную сладость с ее кожи.
Софи нежилась, наслаждаясь каждым моментом этого волнующего приключения. Она не ждала ничего особенного от Оливье, но ночь, судя по всему, обещала стать самой увлекательной в ее жизни. Хотя бы потому, что такого с ней никогда не случалось. Всю жизнь она четко контролировала свои связи, а после Стива… Нет, не надо думать о Стиве в такой момент…
Руки Оливье уверенно, дюйм за дюймом, исследовали ее тело. Софи хотела попросить его двигаться помедленнее, но вместо этого обняла его и обвила ногами его талию. Что могло бы разжечь его сильнее?! Все тормоза были сорваны.
