— Мы с Кит, любим путешествовать на яхте. В марте, когда сходит лед, — ответил он рассеянно. — Я вас не ушиб?
— Другими словами, не задавай лишних вопросов, Марни Карстайрс.
— Ваш ум яснее ваших глаз, — снова улыбнулся он.
— Спасибо вам, Кэл, — поблагодарила она уже без тени иронии, — вы здорово рисковали.
— Я бы не сказал, — возразил Кэл.
— Вы мне фактически жизнь спасли, — настаивала Марни.
— Уверены, что можете сесть за руль?
Намек понятен: он хотел поскорее от нее избавиться. Сердце у нее упало.
— Да, я в порядке. До свидания, Кэл, — твердо ответила она, села в машину и двинулась с места, оставив за собой полицейскую мигалку, маленький синий автомобильчик и Кэла, который желал стать ее любовником.
Следующие несколько дней стали самыми мучительными в жизни Марни. Ей казалось, будто время остановилось, минуты тянулись, словно часы, и иногда она готова была закричать от мысли, что навсегда разлучена с собственной дочерью. В такие моменты она думала, что не надо было ей рыться в бумагах матери — неизвестность не так ужасна.
Она плохо спала и потеряла в весе. Оставаясь одна в школьной библиотеке или дома, сидя на крыше и глядя на океан, она ловила себя на том, что прошел целый час, а она и не заметила. Мыслями она непрестанно возвращалась в то кафе, вновь и вновь проигрывая сцену появления дочери. Каждую нотку в голосе Кит, ее манеру говорить.
И еще она думала о Кэле. Он прокрался в ее сны, стал хозяином ее мыслей. Она вспоминала о его долгом, упоительном поцелуе, и все остальное меркло в памяти.
И она в который раз призывала себя? «Забудь Кэла Хантингдона, забудь о его существовании».
В субботу Марни и ее друг Марио отправились на тренировку по скалолазанию, а в воскресенье она с головой ушла в генеральную уборку дома. Она связывала в узелки вещи, которые больше не намеревалась носить, подметала в кухне, отчищала с плиты грязь, сортировала книги и журналы. Где-то в середине стопки журналов она обратила внимание на обложку: «Инженер с большой буквы» — гласила надпись.
Марии открыла нужную страницу. Кэл в легком летнем костюме с группой официальных людей в Гане. Кэл, обнаженный до пояса, рядом с новой водоочистительной системой где-то в Южной Индий; Кэл в ботинках со стальными мысками и одежде цвета хаки руководит строительством глазной клиники в Бангладеш.
Забыв об уборке, Марни уселась на пол и принялась читать, жадно глотая строчки. Кэл был не только главой Бернхэмского университета, но и инженером-консультантом благотворительных организаций в сложнейших зарубежных вопросах.
Журнал вышел два с половиной года назад — еще до того, как умерла Дженнифер.
Марни отложила журнал и отправилась в кухню выпить чашку чая. Ночью ей снова снился Кэл.
Через два дня она осталась в школе после уроков. «Пумы» из комптонской средней школы должны были играть с их школьной баскетбольной командой.
В обязанности Марни входила продажа с лотка прохладительных напитков и хот-догов. Она спешила по коридору, доверху нагруженная булочками. Подойдя к лотку, она заметила, что несколько девочек из команды гостей уже ждали ее. С некоторым недоумением Марни обратила внимание на их отнюдь не красно-зеленую форму комптонской «Пумы».
Надпись на синей футболке ближайшей из девочек гласила: «Бернхэмские медведи». Побледнев, Марни свалила булочки в беспорядочную кучу и слабеющим голосом спросила:
— А что вы здесь делаете? Вы ведь, кажется, в нашу лигу не входите?
— Теперь входим, — радостно сообщила ей одна из девочек. — Нас включили пару дней назад.
— Ничего себе! Вы здорово похожи на одну из наших нападающих! — удивилась другая. — Прямо зеркальное отражение. Я думала, такое только в книжках бывает. Можно мне пачку чипсов с укропом?
— Да, пожалуйста. — Марни почувствовала, что холодеет от ужаса. — Она быстро закрыла лоток и поспешила обратно к столовой. Ей срочно нужен телефон. Она попросит Кристин заменить ее, а потом уберется отсюда как можно дальше.
Марни завернула за угол и тут же столкнулась с еще одним игроком из Бернхэма — Лизи, школьной подружкой Кит. Лизи уставилась на нее так, словно видела перед собой Кинг Конга.
— Послушайте! — крикнула Лизи. — Да вы просто копия... Кто вы?
Как ни парадоксально, но, назвав Марни ходячей бомбой замедленного действия, Кэл попал в самую точку.
— Простите, я тороплюсь, — пробормотала она и ускорила шаг. К счастью, столовая была пуста. Дрожащими пальцами она набрала номер Кристин.
Трубку никто не брал.
Марни медленно опустила трубку, подняла глаза и быстро поискала номер телефона школы инженеров Бернхэмского университета. Секретарь соединил ее с кабинетом Кэла. Раздался гудок, после чего автоответчик голосом Кэла возвестил о том, что сегодня он уже не появится, но завтра утром непременно перезвонит вам, если вы оставите ему сообщение.
Ладно, только спокойно, подумала она, главное — сохранять хладнокровие. Сейчас ты пойдешь прямо к руководству, скажешь, что у тебя болит голова, и поднялась температура и что чувствуешь ты себя хуже некуда. А потом выйдешь черным ходом и понесешься по улице так, словно вся адская нечисть сидит у тебя на хвосте.
Она позвонила еще одному учителю, и тот пообещал непременно подъехать в течение получаса. Она посмотрела на часы — игра должна начаться через пятнадцать минут. Все будет в порядке, успокаивала себя Марни.
Расправив плечи и покрутив головой, чтобы расслабиться, она подошла к двери и открыла ее.
Кит и Лизи стояли рядом, в нескольких шагах от входа.
Лизи была явно взволнована, Кит же просто потрясена.
— Если вам нужен телефон, то он находится в конце коридора, — приветливо и спокойно сказала Марни, сделав вид, что не замечает выражения их лиц.
— Вы похожи на меня, — раздался напряженный и в то же время неуверенный голос Кит.
Впервые в жизни Марни посмотрела своей дочери прямо в лицо.
— Возможно, немного. Правда, глаза у тебя другие, и волосы светлее, чем мои. Извини, я должна...
— Вы моя мать? — выдохнула Кит. — Моя настоящая мать?
Марни изменилась в лице, она откуда-то издалека услышала свой голос, тщетно пытающийся звучать изумленно:
— Я не понимаю, о чем ты, твоя игра скоро начнется, и вам обеим лучше поторопиться.
— Вы должны быть ею, — произнесла Кит, игнорируя ее слова, — вы слишком похожи на меня. Видите ли, я не родная дочь своих родителей, они сказали мне об этом, когда я была еще маленькой. А потом моя мама умерла. — Она запнулась. — Я имею в виду другую маму, не родную. Я спрашивала отца о моей настоящей матери. О вас. Он всегда очень сердится, когда я задаю ему такие вопросы, но я должна знать, неужели вы не понимаете? Я обязана знать!
