глаза и без того выразительные, брови и ресницы – тоже. Только портишь себя косметикой. К тому же чихнуть и поплакать боишься.
– Спасибо за путёвые заметки, Валентин. Но на этом мы с тобой расстанемся. Давай ползи обратно к Светке-Глотке. Пусть выпускает тебя через дверь. Потому что моя дверь снова заблокирована.
– Ты не попробовала печенье.
– И не буду. Данил уже оценил. А я ему верю на слово. Он тот ещё любитель вкусно покушать.
Валентин встал, спихнув Стёпку в сторону, и потянулся за одной из печенек.
– Я старался. Попробуй.
Я перевела взгляд на печенье: там глазурью были изображены сердечки и завитки.
– Да ты издеваешься, Валентин?
– Нет, попробуй. Пожалуйста.
Мужская рука поднесла мне ко рту печенье. Я упрямо сжала губы и отрицательно замотала головой. Хоть пытай меня, как Зою Космодемьянскую, но рта я не раскрою.
– Вредина, – вздохнул Валентин и одним движением перенёс меня, как игрушку, через всю кухню, усадив на подоконник.
– Ешь! – повторил он, помахав печеньем перед моими губами.
– У-у, – упрямо мотнула я головой.
– Хорошо, – согласился Валентин и положил печенье рядом со мной на подоконник.
В следующее мгновение он обхватил мою шею одной рукой и приложился к ней губами. Мягко и осторожно, нежно. Но какие же горячие у него губы! Нагло прочерчивающие дорожку по шее, вверх к подбородку, ещё немного и… Я дёрнулась как ужаленная, отпихнув его в сторону.
– Не лезь ко мне со своими поцелуями, Валентин!.. После этой… Глотки. Тьфу!
– Да что ты прицепилась ко мне с этой Светкой! – рявкнул Валентин, – не целовался я с ней, ясно тебе? Не целовался! С такими не целуются! Я едва порог успел переступить, как она раздевать меня начала. И уж мои губы её интересовали меньше всего.
– Да мне, вообще, пофиг! Что ты мне всё докладываешь?..
Я пихнула Валентина кулаком в грудь, но он упрямо мотнул головой и обхватил лицо ладонями так, что увернуться не было никакой возможности. И начал целовать меня. Сначала обжёг губы своим поцелуем, нагло и напористо оттянул губу вниз и толкнулся внутрь моего рта языком. А потом начал нежно тереться им о кончик моего языка и обводить губы с внутренней стороны. Чувственно и осторожно. Против воли я начала млеть и тянуться ему навстречу, едва ли соображая, что я творю. Просто поцелуй был такой вкусный, что хотелось ещё и ещё. И уже совсем скоро мои руки сами искали, за что бы зацепиться. Ногти царапали гладкую кожу с перекатывающимися под ней мышцами, гладили широкие плечи. Пальцы зарылись в жестковатые курчавые волосы. Я сжала их и услышала, как из наших соединённых ртов вырвался обоюдный стон. Стон, который мог означать только одно – нам двоим хочется продолжения. Я аккуратно отстранилась:
– Валентин…
Договорить я не успела. Валентин всунул мне в рот печеньку и погладил меня по щеке:
– Жуй. Такого печенья ты точно ещё не ела.
Я послушно принялась жевать. Да, он опять оказался прав, этот здоровяк, свалившийся мне на голову словно из ниоткуда. Печенье было очень вкусным, нежным и рассыпчатым, оно таяло во рту.
– Вкусно? – довольно спросил Валентин.
Я согласно кивнула.
– Ну вот, а ты не верила мне. Это мелочи, самое элементарное. Я много чего могу…
– Да. Например, разрушать чужие жизни.
Я всё же спрыгнула с подоконника и попыталась обойти Валентина, но не тут-то было. Он обнял меня и прижал к себе.
– А ты мне очень понравилась. И я тебе ещё раз скажу, этот задохлик, след которого простыл, тебя недостоин.
– Какой ты! Думаешь, ты достоин?
– Давай, проверим?
Горячие ладони вновь начали скользить по плечам и спине. По телу разливалось такое приятое ощущение и тепло, что хотелось прижаться к широкой груди и просто закрыть глаза наслаждаясь. Ах чёрт, я уже и так это сделала!.. Никогда раньше я не чувствовала ничего подобного.
– Ты удивительная, Лена. Это с первого взгляда понятно и хочется заполучить такое чудо себе.
– Тебе слишком много хочется, Валентин…
Валентин не ответил, лишь прижал меня теснее к себе так, что я почувствовала, насколько многого ему хочется. Да и плавки сейчас не скрывали ничего. Вообще!.. Горячие пальцы скользнули за вырез халатика и осторожно накрыли грудь, мягко сжали сосочек, мгновенно отозвавшийся на ласку. Нет, так не пойдёт!.. Уму непостижимо, как на меня воздействует этот мужчина. Я отстранилась.
– Прекрати домогаться меня, Валентин.
– Домогаться? – рассердился мужчина.
Я вздрогнула. Он расстроено махнул рукой:
– Что ты дёргаешься? Я тебе хоть что-то плохое сделал? Нет… Извиняюсь за всё подряд, комплименты говорю.. Да если бы я козлом был, я к тебе сразу бы в трусы полез не церемонясь!..
Валентин раздражённо дёрнул плечом и пошёл в коридор, потом вдруг обернулся:
– Вот правильно говорят, надо быть козлом. Девушки ссутся кипятком от козлов.
Валентин подошёл к двери и ударил по ней своим кулачищем. Потом резко дёрнул её на себя и вбок, ударил кулаком ещё раз и… вырвал старенький замок из деревянной двери. С корнем!.. Вот тебе и ключ, Леночка. Теперь у тебя нет ни ключа, ни замка.
Я побежала в комнату и быстро натянула штаны с футболкой, забегала по комнате, ища телефон. Нашла. Только сжала его пальцами, как вдруг почувствовала, что его выдернули у меня из рук.
– На минутку, – сказал Валентин и начал набирать чей-то номер, – Славик, будь другом, выручи а? Отправь нашего слесаря… Ну да, Вована… Пусть замок поменяет, со склада возьмёт. Надёжный только пусть возьмёт, не китайское барахло… Нет, до завтра не терпит. Квартира же не будет открытой стоять. Нет, никаких пять минут, пусть прямо сейчас сюда приезжает. Адрес я в сообщении скину.
Валентин потыкал в экран телефона и отдал обратно в руки со словами:
– Жди. Сейчас приедут и поставят тебе замок. Это не так уж сложно для мужчины. Не умеешь сам? Организуй. И можешь не переживать, что приедут посторонние. Я посмотрю, чтобы всё нормально поставили.
Валентин развернулся и начал спускаться по ступенькам
