просила хотя бы для вида навестить и притащить дурацкие апельсины. Я тоже женщина, и я понимаю тебя. Поэтому я приняла удар на себя, чтобы тебе не было так больно.
На секунду я замерла, а потом по щекам покатились слёзы.
— Прости, что рассказала, — Мама села рядом со мной на корточки и обняла. Я уткнулась лицом ей в плечо, — Я знаю, как много он для тебя значил. Даже больше, чем Олимпийские игры.
— Нет, — Покачала головой я, — Ты всё правильно сделала и тогда, и сейчас. Извини меня, я так тебя ненавидела! А оказывается…
Я стала плакать громче, а мама молчала и обнимала меня. Вдруг зазвонил мой телефон:
— Полина?
— Да, Ирина Васильевна, — Я удивилась.
— Ты можешь приехать в травматологию и привезти самое необходимое? Мыло, зубную щётку, полотенце и прочее? Мне больше некого попросить, а сама я отойти от дочки не могу.
— Конечно! — Мигом отреагировала я, — Приеду как можно быстрее!
— Что случилось? — Спросила мама.
— Даша попала в больницу.
С мамой мы поехали вместе.
— Ирина Васильевна! — Подбежала к ней я, — Как она, её можно увидеть? Что случилось?
— Муж избил, — Тихо произнесла она, — Даша едва успела вызвать полицию. Потом уже из реанимации позвонили мне.
— Состояние стабильное? — Спросила мама, — Ей сделали операцию?
— Ещё нет, — Вздохнула она, — Будут делать. Пластическую. Она будет выглядеть нормально, но былую красоту не вернёшь.
— Боже, Ирина Васильевна! — Я села рядом и обняла её. Женщина заплакала.
— Это я во всём виновата, — Всхлипнула она, — Я думала, что он такой хороший, положительный парень, она говорила, что счастлива, а я… не разглядела.
— Побыть с Вами? — Спросила я.
— Нет, идите. Мне нужно пережить это самой.
— Позвоните, когда её можно будет навестить.
Этой ночью мы с мамой вместе поехали ко мне и одетыми легли на двуспальную кровать.
— Полина, я понимаю тебя, — Произнесла мама, — В смысле, насчёт Димы. Я знаю, что такое трудно простить и забыть. Я до сих пор не могу простить твоего отца.
— Расскажи подробнее, почему он ушёл?
— Из-за моего стального характера. Он казался таким робким, трогательным, добрым сначала… Мне казалось, такой человек мне и нужен. На деле он был бесхребетным: работал через пень-колоду, а я пыталась его мотивировать. Сначала мягко, потом, когда я ушла в декрет, стала давить на него всё жёстче и грубее. И в какой-то момент он ушёл за хлебом и не вернулся. Мужчиной в семье была я.
— Знаешь, — Пробормотала я, — Я несколько раз была на свиданиях с братом Лёши. Он казался таким серьёзным, надёжным, статусным… А на самом деле обыкновенный абьюзер. Я рада, что вовремя разглядела это, но мне жаль, что этого не разглядела Даша в его брате. Я замечала, что она грубит мне, и сокращала общение, а не пыталась реально помочь.
— Солнышко, — Вдруг мама погладила меня по щеке, — Ты делала всё, что могла. Даша не понимала, что ей нужна помощь, но в том, что случилось, виноват её муж и никто больше.
— Знаешь, мама, — Вдруг произнесла я, — Я недавно познакомилась с хорошим парнем.
Следующим утром я позвонила Серёже.
— Новый заказ? — Спросил он.
— Нет… Серёж, просто приезжай ко мне домой. Пожалуйста. Мне нужна поддержка.
— Что случилось?
— Моя близкая подруга… она попала в беду.
— Высылай адрес, уже еду.
Парень приехал не с пустыми руками, но и не с цветами: он принёс вкусные и дорогие продукты. Я вдруг поняла, как сильно хочу шоколадный торт, увидев угощение.
— Как ты? — Спросил он.
Мы сели на диван, он укутал меня в плед и положил руку на плечо.
— Знаешь… моя подруга ещё со школы, сестра, фактически… Её избил муж. Я ещё не видела её, мама Даши убита горем. Ты фотографировал их. Никто не мог представить, что он способен на такое.
— И правда… Они выглядели влюблёнными и счастливыми. Ты винишь себя?
— Да.
— Не стоит, — Произнёс он, — Мы не можем исправить того, что уже произошло. Но ты можешь навещать Дашу и помогать ей восстанавливаться. Если захочешь, можем приезжать вместе. Я всегда тебе помогу.
— Она помогла мне… очень во многом, — Вдруг поделилась я, — Я занималась парным фигурным катанием, и партнёр уронил меня, когда мы выполняли поддержку. Мне сделали операцию на колене, но Дашка терпела мои сопли-слёзы и делала всё, чтобы я выздоровела.
— Вот видишь, — Произнёс он, — Ты выбралась. Сохранила и красоту, и походку, открыла успешный бизнес. И она выберется. Я знаю, что ты всё для этого сделаешь. А я во всём тебя поддержу.
Я повернулась к нему и нежно поцеловала. Секса не было — я лежала у него на коленях несколько часов, а он молча гладил меня по волосам.
— Даша! — Произнесла я, как только её разрешили навестить.
В ней было невозможно узнать красавицу с кукольным лицом: заплывший глаз, выбрита половина головы, где ей наложили швы и замазали зелёнкой. Я чуть не начала плакать сама, но знала, что ей нужна поддержка, а не жалость со стороны лучшей подруги.
— Польк, — Горько улыбнулась она. Я села рядом.
— Как это… как это произошло?
— Да мы скандалили ещё до свадьбы. Я знала, что он вспыльчивый, но он говорил, что никогда не поднимет руку на любимую женщину. Я, на свою голову, раскопала, что не на подработки он ходит, а изменяет направо и налево. Я первая его ударила, а потом… ну, вот.
Я не знала, как реагировать, но она продолжила:
— Польк… — Пробормотала она, — Ты была единственной, кто понимал, что со мной происходит. Я сама не понимала, слишком сильно любила. Мне жаль, что я отвергла твою помощь.
— Даша… какие прогнозы дают врачи?
— Заживёт, как на собаке, — Усмехнулась она, — Глаз спасли, волосы отрастут, зубы вставят.
Я не знала, что сказать, но она сама спросила:
— Ты всё ещё встречаешься с его братом?
— Нет, — Пробормотала я, — Гриша в прошлом. Я не одна привезла тебе продукты.
— Так-так? — Чуть улыбнулась она.
— Мы с Сергеем стали парой. Сейчас он сидит в коридоре. Это он донёс пакеты.
— Я очень рада за тебя, — Тепло сказала она, — Ты сильная, Польк. Ты оправилась после операции, пережила предательство, нашла хорошего человека. Я счастлива за тебя. И я… сделала выводы. Я тоже оправлюсь. Я всё для этого сделаю.
— Я тоже всё для этого сделаю и буду рядом.
Эта книга посвящается всем, кто пострадал от домашнего насилия.
Даша выбралась. Её оперировали лучшие врачи, а потом
