Но пару недель назад желание побросать в чемодан вещи и уехать стало посещать ее все чаще.
Холли перевела взгляд на Нейта. Она была готова к тому, что он начнет спорить, но он медленно кивнул:
– Думаю, я могу это понять.
– Можешь?
– После колледжа я работал в одном из лучших отелей Чикаго, где часто останавливались звезды. Конечно, актеры и рок-музыканты – это не то же самое, что и особы королевских кровей…
– Достаточно похоже.
– Так вот, я довольно быстро понял, что их жизнь не всегда такая счастливая и беззаботная, как это кажется обожающей толпе фанатов. Особенно когда им приходится прятаться за темными очками и париками и никогда не пользоваться парадным входом, где ждут поклонники и вездесущие папарацци, чтобы хоть немного отдохнуть.
– Всем кажется, что они знают тебя лучше, чем ты сам, только потому, что каждый день видят тебя по телевизору, – печально вздохнула Холли.
– Не всем. Я чувствую, что совсем не знаю тебя.
– Нейт…
Но он уже повернулся к окну, по которому стекали струи воды.
– Жизнь звезд казалась мне невыносимой. Все эти журналисты, двадцать четыре часа в сутки не оставляющие их в покое, и менеджеры, которые постоянно давят на них…
– И совсем никакой личной жизни. А вместо менеджера у меня есть мать.
– Но ведь целых пять раз тебе удалось сбежать сюда из дворца на все лето.
Холли чуть улыбнулась своим воспоминаниям:
– Бегая по острову в одном купальнике, с волосами, забранными в хвост, я была совсем не похожа на прекрасную принцессу. Наверное, поэтому мне на время удавалось забыть о своей тиаре, – рассмеялась она.
Но Нейту было совсем не весело.
– Не понимая, что происходит, я чувствовал себя полным идиотом. Холли… Холлин. – Он тяжело вздохнул. – Наверное, последние пару лет я казался тебе таким дураком.
– Нет, Нейт, нет, это не так. Честно. Я думала, что ты… – «Идеальный! Великолепный! Моя единственная настоящая любовь!» Холли почувствовала, что краснеет. – Ты был моим лучшим другом.
Конечно, это ложь. Он был для нее гораздо больше, чем просто друг. В пятнадцать лет ее голова была полна романтических фантазий о том, что в будущем они с Нейтом поженятся и всегда будут вместе.
В будущем, которое не могло стать реальностью.
– Я очень скучала по тебе. – Она выдохнула эти слова, удивившись сама и удивив Нейта.
– В то лето, когда ты первый раз не приехала на остров, я все время ходил к дому, в котором вы с бабушкой останавливались. Я надеялся, что вы просто немного запаздываете, но гости приезжали, а вас все не было. Наконец мои родители рассказали мне, кто ты на самом деле. Я был потрясен.
Холли услышала боль в его голосе. Ей и самой было очень горько. Она помнила, как умоляла мать и бабушку отпустить ее на остров.
Я не могу помочь тебе, девочка моя, – сказала ей тогда бабушка. – Пора принять свою судьбу. Надеюсь, ты никогда не забудешь, кто ты такая.
Но прошло десять лет, а Холли до сих пор не знала, кто же она на самом деле.
– А та женщина, которая приезжала с тобой, действительно была твоей бабушкой? Или просто частью прикрытия?
– Нет, она правда моя бабушка.
– Мать твоей матери, да? Мне казалось, что у нее был техасский акцент.
– У моей мамы он тоже есть, по крайней мере, когда она позволяет ему проявиться. Очень редко, – нахмурилась Холли. – Она сделала все, чтобы забыть о своем прошлом. Когда она, королева красоты из Техаса, вышла замуж за короля, ее не слишком хорошо приняли в Моренсии. Ее малейшая ошибка вызывала слухи и пересуды. Матери пришлось приложить много сил, чтобы ее наконец признали.
– Наверное, ей пришлось нелегко.
– Это так.
Возможно, поэтому Холли позволяла матери контролировать свою жизнь. Она знала, скольким пришлось пожертвовать Оливии, чтобы стать королевой, которую хотели видеть на своем престоле жители Моренсии.
– Значит, твоя мать хотела, чтобы ты приезжала сюда?
Холли невольно рассмеялась, услышав это предположение:
– Господи, нет. Это была бабушкина идея. Она была уверена, что я должна узнать свои американские корни. Одна из ее подруг рассказала ей об этом острове, и бабушка решила, что это прекрасное место для отдыха. Она хотела, чтобы у меня было настоящее детство.
– Сложно винить ее в этом.
– Мама винила, – вздохнула Холли. – Они постоянно спорили из-за этих поездок. Оливия считала, это неподобающее занятие для юной принцессы, и очень боялась, что однажды об этом пронюхают журналисты.
– Настоящая битва королев.
Она мрачно взглянула на него.
– Прости. А как насчет твоего отца? Что он думал о твоих летних каникулах?
Ее отец? Король Франко был очень занятым человеком. Иногда Холли задумывалась, помнит ли он, что у него есть дочь?
– Отец не считал, что они мне необходимы. В конце концов, он родился в королевской семье и не знал другой жизни, – стараясь говорить безучастно, ответила Холли. – Он немного разочаровался во мне еще в момент рождения, ведь он хотел сына-наследника, а других детей у него нет.
– Но ведь ты в любом случае наследуешь трон?
– Да. Но он очень хотел сына.
Этот факт в свое время вызвал немало слез и страхов у Оливии. Жители Моренсии и так были не слишком довольны своей королевой, а уж после того, как она не смогла родить мальчика…
– Я рад, что на свет появилась именно девочка, – тихо сказал Нейт, и Холли почувствовала, что краснеет под его пристальным взглядом.
Нейт медленно поднял руку и осторожно коснулся кончиками пальцев ее щеки. Прикосновение было едва ощутимым, но Холли показалось, что в нее ударила молния и кровь заискрилась от крошечных электрических разрядов, распространяющихся по всему телу. А потом Нейт чуть склонил голову и поцеловал ее.
Он уже целовал ее раньше – целую жизнь назад, в последнее лето на острове. Это был ее первый настоящий поцелуй, и сердце тогда билось так быстро, словно пыталось вырваться из плена грудной клетки.
Но сейчас все было по-другому. Еще никогда в жизни Холли не испытывала такого всепоглощающего желания, подобного бьющемуся в окна шторму. И так же, как перед этой бурей, перед ним невозможно было устоять. Холли сама не заметила, как ее руки обвились вокруг шеи Нейта, как она прижалась к нему всем телом, отдаваясь страсти, которую всегда вызывал в ней этот мужчина, и только он один.
– Холли, – выдохнул Нейт.
Этого короткого слова оказалось достаточно, чтобы вернуть ее к реальности. Она больше не была мечтательной пятнадцатилетней девчонкой и понимала всю безнадежность фразы «если бы все было иначе». Если бы она не была принцессой. Если бы Нейт был сыном благородного лорда. Если бы они хотя бы жили в одной стране.
