Она как раз разговаривала с болтливым пожилым мужчиной о тонкостях проведения рекламных кампаний, когда в зал вошел новый участник встречи. Хилари потеряла дар речи и несколько мгновений пыталась сообразить, о чем ее в третий раз спрашивает собеседник. На конференцию прибыл Артур Уорнер...
Он спокойно подошел к Джоэлу и протянул ему руку. Люди, стоявшие рядом, как будто расступились. Казалось, что все отдают ему предпочтение, а Джоэл расплылся в одной из самых ослепительных своих улыбок.
Место проведения конференции давало возможность не соблюдать все положенные формальности в одежде, но присутствующие, не сговариваясь, приняли офисный вид. Мужчины были в легких светлых пиджаках и галстуках, женщины — в костюмах или деловых платьях. И только Артур Уорнер позволил себе явиться на деловую встречу в расстегнутой светло-бежевой рубашке, которая подчеркивала загар, бежевых джинсах из тонкой ткани и легких спортивных туфлях. Удобно и не жарко. Но это был вызов. В таком наряде можно появляться на обеде в пляжном ресторане, но не на конференции. Хилари возмутилась, а все остальные как будто ничего не заметили. Видимо, Артур никогда не утруждал себя соблюдением правил. Впрочем, она прекрасно об этом знала.
Конечно, он замечательно выглядел. Все женщины забыли своих кавалеров и впились в него глазами. Спокойная уверенность, раскованность, легкость и потрясающая сексапильность. Это завораживало.
Артур немного поболтал с Джоэлом, потом направился к буфету с напитками. Он не смотрел по сторонам, не искал знакомых, не протягивал руки. Он просто существовал здесь, как царь зверей в своих владениях. Присутствующие мужчины сами подходили к нему, кланялись, заговаривали с ним, представляли жен. Он спокойно и приветливо отвечал, но не задерживался ни с кем дольше, чем того требовали приличия. Именно он, а не Джоэл, чувствовал себя здесь настоящим хозяином.
Хилари хотела найти предлог и уйти из зала, но в этот момент Артур Уорнер увидел ее. Он улыбнулся, кивнул и направился прямо к ней. Ее собеседник, заметив это, быстро сказал несколько приличествующих ситуации слов и испарился. Хилари замерла: уйти не было никакой возможности, но и приближаться к Артуру не хотелось. Ну что тут сделаешь? Она чувствовала себя кроликом около пасти удава. Знала, что почти не может сопротивляться. Этот человек всегда имел над ней власть.
Последней надеждой стала мысль, что он здесь случайно и не имеет к делам Джоэла никакого отношения. Может быть, ее бывший муж познакомился с ним вчера в баре и рассказал о конференции. Но такое все-таки вряд ли возможно: Джоэл никогда не стал бы приглашать на ответственное мероприятие посторонних людей. Значит, мистер Уорнер не исчезнет, когда ему станет неинтересно. Она вынуждена будет видеть его во все дни работы. Приятное времяпрепровождение, нечего сказать. К тому же ей действительно надо работать, а не разбираться в своих чувствах.
Хилари усилием воли растянула губы в улыбке. Хорош менеджер проекта, который стоит как истукан и не может вымолвить двух слов. Артур находился уже почти рядом. Профессиональные навыки сделали свое дело: когда он заговорил, она была в полном порядке. У нее не срывался голос и не дрожали колени.
— Привет, — сказал он, лучезарно улыбаясь, — не думал, что увижу вас здесь.
— Добрый день, — подчеркнуто официально ответила она. — Я здесь на работе.
Он удивленно поднял брови.
— Джоэл нанял меня для проведения конференции, — пришлось объяснять Хилари.
— Почему вас? — не успокоился Артур.
— Потому что считает, что я справлюсь с задачей лучше других.
— Это я понимаю, — усмехнулся он. — Но не понимаю, почему Джоэл нанял женщину, которая находится на отдыхе с сыном. Разве здесь недостаточно персонала?
— Я работала у него в компании, он просто знает мои деловые качества.
— То есть вы специально приехали сюда для организации встречи?
— Нет, я приехала отдыхать с сыном. Но Джоэл попросил оказать ему эту небольшую любезность.
— Ваш бывший шеф так уверен в вас, что не сомневался, что вы ему не откажете?
Разговор принимал слишком серьезный и личный характер. Хилари понимала, что может поставить все на свои места одним словом. Но именно этого ей делать не хотелось. Пришлось бы вдаваться в дальнейшие объяснения.
— Он просто предложил мне работу. А я просто согласилась. Он знал, что я здесь и на меня можно рассчитывать. Вас удовлетворяет такой ответ?
— Не совсем, — усмехнулся Артур. — Но все, что мне будет надо, я выясню сам, если вы не хотите говорить.
— Выясняйте, — ответила Хилари и собралась уходить, считая, что разговор исчерпал себя. Но он остановил ее.
— Как ваш малыш?
— Спасибо, с ним все в порядке. Он уже забыл о той неприятности.
— Я совсем не вижу его на пляже. Вы не хотите, чтобы он плавал?
— Приехал его отец, и они проводят время вдвоем, — вздохнув, призналась Хилари. Неужели ей придется все время отчитываться перед этим человеком?
— Простите, — криво улыбнулся он, — я позволяю себе вторгаться в частную жизнь.
— Ничего, вы имеете на это право. Если бы не вы...
— Дело не в этом, — оборвал Артур готовые политься благодарности, — просто мне хочется говорить с вами, а я никак не найду предлога задержать вас...
— Никогда бы не подумала, что вы можете испытывать в чем-то затруднения, — ехидно заметила Хилари.
— Могу. Особенно если это касается женщины, которая мне понравилась.
Они замолчали и смотрели друг на друга. Все было очень просто. Их обоих влекла непреодолимая сила. Она чувствовала, как его тело источает желание, видела, как раздуваются и трепещут его ноздри, как горят глаза. Что замечал он, она не знала, но понимала, что любой поворот головы и любой вздох выдают ее.
Здесь было не место и не время отдаваться чувствам. К тому же не с этим мужчиной. Краем глаза Хилари увидела, что Джоэл заметил их довольно долгий разговор и собирается подойти к ним.
— Простите, мистер Уорнер, у меня много дел, — извинилась она, улыбнулась дежурной улыбкой и отошла.
Он не стал ее больше удерживать. Сказано было все или почти все. Артур никак не мог понять, почему ее лицо кажется ему таким знакомым. То, что ему раньше не встречалась эта женщина, он знал определенно, ибо никогда не пропускал эксклюзивные экземпляры. В ней была смесь твердости и нежности, трогательной детскости и чувственной женственности. Она не казалась уж очень красивой, он дал бы ей определение «милая», но это и притягивало больше всего. А глаза? Какие у нее были глаза! Хрустально-прозрачные, зеленовато-голубые, кроткие... Он слишком устал от навязчивых броско красивых женщин, с яркими алыми губами, длинными, словно приклеенными, ресницами, нарисованными глазами, глубокими декольте и вечной лениво-эротической манерой двигаться, говорить, жить... Он хотел нежности и простоты.
