— Вы себя плохо чувствуете? — раздался встревоженный голос.
Мэтью открыл глаза — перед ним стояла молодая женщина в ярко-красном свитере и короткой, не доходящей до колен юбке.
— Нет, все в порядке, не волнуйтесь, — сказал он и улыбнулся. — Просто немного устал.
— Понятно. — Женщина присела рядом, с любопытством его разглядывая. — Неужели вы здесь работаете?
— Жду приятельницу, — нехотя ответил Мэтью. У него не было ни малейшего желания заводить новое знакомство.
— Я тоже. — Она протянула руку. — Меня зовут Мэри.
Мэтью не оставалось ничего другого, кроме как пожать теплую ладонь. Он мельком взглянул на настенные часы — еще только половина третьего, Элис освободится не скоро. Так какой смысл сидеть здесь и вести пустые беседы? Он встал и, вежливо поклонившись, сказал с деланным сожалением:
— К сожалению, мне пора. Рад был познакомиться.
Мэри разочарованно вздохнула, а Мэтью торопливо направился к выходу. Похоже, сегодня на редкость неудачный день. Но что его так смущает? Ведь он давно привык к повышенному вниманию женщин и почти перестал обращать на это внимание. Может быть, причиной тому холодность Элис? Но не все шансы упущены: за ужином Мэтью постарается вернуть ее расположение. Конечно, роль приятеля его не устраивает, но на первое время сгодилась бы и она.
А там постепенно он добьется своего. Ведь Элис испытывала к нему какие-то чувства прежде, он хорошо знал об этом. Если бы пять лет назад в Париже он повел себя по-другому, то кто знает, как сложилась бы его жизнь сейчас.
Мэтью до сих пор не мог себе объяснить, что заставило его последовать за Кэтрин. Эта девушка обладала удивительной способностью увлекать за собой людей. Ее властный характер так воздействовал на человека, что он становился похожим на загипнотизированного кролика перед удавом, не мог шевельнуться и лишь покорно подчинялся воле охотника.
Еще в Лондоне, в первую встречу с Кэтрин, Мэтью понял, что она к нему неравнодушна. Но воспринять юную девушку в качестве возможной любовницы не мог. И соглашался на все более частые свидания лишь потому, что боялся обидеть ее. И еще потому, что надеялся: однажды и старшая сестра присоединится к ним в долгих прогулках по улицам вечернего города.
Элис, которую он почти не знал, казалась загадочной, как скрытый за густой пеленой тумана сказочный остров, таящий в себе несметные сокровища. А Кэтрин с первых же минут рассказала о себе все — о своих привычках и желаниях, о страхах и мечтах, о том, что любила и что ненавидела. Ее молодость и неопытность умиляли Мэтью, к тому же ему немного льстило то, что он так быстро завоевал доверие девушки, принадлежащей, по сути, к другому поколению.
Но через месяц он неожиданно понял, что попал в умело поставленную ловушку. Если он пытался под каким-либо предлогом уклониться от очередной встречи, Кэтрин начинала говорить о том, что жизнь ее пуста и бессмысленна, что лучше покончить со всем разом, бросившись с моста в Темзу. Этот шантаж злил Мэтью, но проверять на деле правдивость ее угроз он не решался. И шел на свидание: у него попросту не было другого выхода.
Потом Элис уехала в Париж: Кэтрин сообщила об этом с торжествующей улыбкой, словно здесь была ее заслуга. И Мэтью сделал вид, что это известие нисколько его не огорчило. Но где-то в глубине души ощутил глубочайшую печаль: как будто мираж, к которому он так стремился, внезапно растаял, не оставив после себя и следа.
А Кэтрин продолжала осаду: так расчетливый полководец не тратит даром силы на быстрый штурм, а выжидает, когда у запертых в крепости людей закончатся припасы и терпение, и они сами сдадутся на милость победителю. Но Мэтью оказался крепким орешком: за несколько месяцев знакомства он даже ни разу не поцеловал Кэтрин, не высказал желания остаться с ней наедине.
Хотя она старалась быть соблазнительной и красивой. Облегающие платья, подчеркивающие стройность фигуры, умело сделанный макияж, нежные, словно невзначай, прикосновения — весь арсенал женских уловок был пущен в ход. А Мэтью оставался все таким же неприступным и равнодушным, будто имел дело не с привлекательной девушкой, а с нарядно одетым манекеном.
Надо сказать, это давалось ему не слишком легко: все-таки Кэтрин была очень хороша собой. Но он прекрасно понимал, что, поддавшись один раз желанию, вынужден будет жениться. В семействе Пристли к таким вопросам относились очень серьезно, а Кэтрин вряд ли удержалась бы от рассказа о своем первом любовном опыте: она «по секрету» поведала бы матери или бабушке о ночи, проведенной с Мэтью, и тогда…
В начале октября главный врач клиники предложил ему съездить в Париж на конференцию. Это была нечаянная удача, и Мэтью тут же согласился. Мало того, он приложил все усилия, чтобы Кэтрин ничего не узнала об этом. Отдохнуть хоть несколько дней, побыть самим собой, вдохнуть полной грудью холодный воздух парижских бульваров… И увидеть Элис!
Нет, он не думал о скоротечном романе, но образ этой женщины запал в душу еще с того момента, когда Мэтью увидел ее в приемной больницы: заплаканные глаза, бледное лицо с высокими скулами, рыжеватые пряди волос, россыпь веснушек на щеках. Но в дверях квартиры, куда он позвонил ранним утром, его встретила совсем другая женщина.
Она стала еще красивей, но не это главное. В Элис словно бы появился прочный стержень: из хрупкого, склоняющегося под ветрами стебелька получился великолепный, полный жизненной силы цветок! Ужин в ресторане только укрепил Мэтью в мысли, что эта прелестная женщина должна принадлежать ему. И все шло к тому: обнимая Элис за узкие плечи, он уже представлял, как они сейчас поднимутся в ее квартиру, погасят свет и, медленно раздевшись, соединят свои тела в одно целое, сольются в поцелуях, даря друг другу несказанное наслаждение…
Но Кэтрин все испортила. Узнав от родителей об отъезде Мэтью, она умудрилась успеть в аэропорт и попасть на последний в этот день рейс до Парижа. И она так властно потребовала своего, что Мэтью не смог отказать. Он ушел с Кэтрин, оставив Элис в одиночестве. Но что заставило его так поступить? Все тот же страх, что влюбленная в него девушка совершит какую-нибудь глупость. Хотя Кэтрин меньше всего была похожа на человека, готового расстаться с жизнью из-за сердечных переживаний. Но рисковать Мэтью не мог.
Когда они сели в машину, он сердито спросил:
— Зачем ты приехала?
— Я подумала, мы неплохо проведем время в Париже. — В голосе Кэтрин не было и намека на смущение или сожаление. — Кстати, я давно хотела спросить: как ты ко мне относишься?
Он сжал руки, сдерживаясь из последних сил. На губах вскипали обидные и жестокие слова, но он понимал, что оскорблениями ничего не добьется.
