Как только повозка отъехала от коттеджа и землекопы с чувством удовлетворения неистово и яростно принялись разрушать дом, Ричард вернулся к экипажу, в котором специально оставил Люси, чтобы та не пострадала во время жестокого инцидента. Он увидел, что произошедшее глубоко расстроило ее, и понял, что это, должно быть, напомнило ей то, что она видела в Италии. Описывая все подробности, она как-то рассказала ему о том, как железная дорога в Италии лишила многих людей домов и крова, тем самым аргументируя свой яростный протест против строительства железнодорожных путей в Истхэмптоне, осознавая, что здесь будет то же самое. Ричарду пришлось повысить голос для того, чтобы сквозь грохот глухих ударов и разваливающихся стен Люси смогла его услышать.
— Я сделаю все возможное, чтобы помочь Бобу и Мэг, — сказал он, чтобы убедить и успокоить ее. В ответ Люси только кивнула и опустила глаза в пол, не желая обсуждать это. Затем внезапно Ричарда кто-то сильно схватил за плечо, и резко повернувшись, он увидел пылающие гневом и яростью глаза своего отца.
— Теперь видишь, что чертова железная дорога, строительство которой ты так поддерживал, делает с людьми? И это еще цветочки, ягодки будут потом! То, что сегодня случилось с одним Купером, произойдет со всем курортом! И это будет на твоей совести! Неужели тебе не стыдно? Неужели ты не чувствуешь себя виноватым?
Ричард, не способный сдержать свою злобу и раздражение, стал огрызаться.
— Конечно, вся похвала и честь мужчине, который защищал свой дом, да, я забыл, вы ведь с ним — два сапога пара, оба упрямые как ослы! Ни ты, ни он не сумели встретить радикальные изменения достойно! Да вы оба как страусы, чуть что — сразу прячете головы в песок!
Люси быстро спрыгнула с сиденья и поспешила встать между ними. Никогда еще она не видела, чтобы отец и сын были так злы друг на друга, и не слышала таких внушающих страх слов, которые, несомненно, следовало бы забрать назад.
— Пожалуйста! Перестаньте! Нам и так хватило за сегодняшний день несчастья. Отвезите меня назад в Истхэмптон или я одна поеду, а вы пойдете пешком, и мне все равно, что этот экипаж ваш!
Несомненно, ее дерзкое поведение застало их врасплох, но они поняли, что Люси не шутила и сделает так, как сказала. Ее гнев оказал на мужчин отрезвляющий эффект. Дэниэл, все еще порывисто дыша, стал пробираться к переднему сиденью, раскачивая экипаж массой своего тела, оставив позади Ричарда, который помог Люси занять свое место и присел рядом. Он ударил кнутом лошадь, которая резко метнулась вперед, а Ричард бросил мимолетный взгляд на исчезающий вдали разрушенный коттедж Денвиса. Он решил, что больше никогда не станет терпеть оскорбления отца в свой адрес. Он достаточно уже от него услышал гадостей. И еще долго громыхание разрушаемых стен коттеджа сотрясало воздух в этот тихий осенний день.
Люси казалось, что вот уже четвертый день как курорт, так и деревня жили в постоянном шуме, издаваемом молотами и кувалдами, резкий металлический звук лопат и скрип железа буквально сводил с ума. Очень часто дома взрывали снарядами, от чего содрогалась земля, будто от землетрясения. Джошу и его инженерам оказывали помощь опытные и профессиональные инспекторы, специализирующиеся на земельных работах и каменной кладке, они скакали верхом на лошадях по всей территории и громко кричали, заставляя землекопов поспешно съезжать с дорог. Рабочие не сидели ни минуты, ни одна лошадь не осталась не задействованной, железную дорогу нужно было успеть завершить точно в срок, и каждый подрядчик пытался отхватить кусок побольше. Лошадей, запряженных в повозки и телеги, которые постоянно приходилось чинить, нагружали тяжелым массивным грузом, и вскоре бедные животные теряли силы и способность дальше работать. Дэниэл как в воду глядел, потому что вскоре у него стали требовать его лошадей, привозящих кабинки для переодевания, но Дэниэл не мог допустить этого, зная, что в таком случае отправит животных на верную смерть. Он старался вести тщательное наблюдение, но все-таки однажды самые осторожные и пронырливые землекопы выкрали несколько сильных лошадей, вместо которых завели в стойло других, слабых, тем самым решив обмануть Дэниэла. Все без исключения землекопы и чернорабочие были дикими варварами, грубиянами и пьяницами. Небольшие хижины, сооруженные для их проживания, портили весь пейзаж. Несмотря на то что дома часто белили, так как Джош приказал, чтобы рабочие следили за своим жильем, не мусорили, но все равно мужчины, живя всю жизнь в нищете, привыкнув к грязи и неопрятности, не следовали указаниям Джоша, им по душе больше был свинарник. А потом к ним примкнули их женщины, ставшие причиной частых скандалов и драк, от которых дрожали стены их грязных пыльных хибарок. Ночами они буянили, кутили, звуки их веселья раздавались по всему курорту. Огонь в жаровне пылал так сильно, что казалось, территорию освещают ярко-красные фонари, и он неизбежно манил сюда местных женщин и девушек легкого повеления, которые выходили на улицу, готовые предложить свои услуги, повеселиться и заработать денег. Иногда за разгульными девицами бежали их разгневанные мужья или слишком заботливые отцы, которых чернорабочие зверски избивали, перекидывали через заборы за их безрассудство и за то, что они посмели вторгнуться на их территорию. Но больше всего местные жители боялись пьяных, распутных, похотливых рабочих, которые появились не только в Истхэмптоне и Маррелтоне, но и в других деревнях но соседству. Они вели себя как разбойники, вваливались в таверны и гостиницы, выгоняли клиентов и посетителей, запугивали землевладельцев, разбивали посуду и зеркала — они перешли всякие границы и стали очень опасными. На улицах хулиганы бросали бутылки в окна и фонари, пугали лошадей, запряженных в торговые фургоны, набрасывались на богатые, роскошные экипажи, торжествуя, когда те врезались в какой-нибудь забор или кювет. Они не стеснялись никого и ничего, им было на всех наплевать, они запросто могли совокупляться со шлюхами прямо в дверях магазинов, на обочинах дорог, пренебрегая прохожими.
Городской совет Истхэмптона, председателем которого был Дэниэл Уорвик, принял его предложение о том, что необходимо привлечь на курорт дополнительные полицейские силы на период строительства железной дороги. Запрос был удовлетворен, и тридцать крепких полицейских прибыли в Истхэмптон, чтобы наказать тех, кто нарушает закон и идет против порядка. Иногда в городе удавалось установить мир и спокойствие, полицейские четко знали свое дело, сразу же наказывая нарушителей и хулиганов, которых было так много, что для их задержания и заточения стали использовать подвалы здания, в котором проводились собрания и заседал городской совет Истхэмптона.
