Посвящается моему прекрасному сыну,
родившемуся в тот день,
когда была дописана эта книга.
Полагаю, многие испугались бы, поведи их грозовой ночью в подземный бункер. Но только не я.
То, что я могу объяснить и охарактеризовать, никогда не вызовет у меня испуг. Именно поэтому, спускаясь все глубже, я мысленно перечисляла известные факты. Бункер является реликтом холодной войны; его построили для защиты в те времена, когда за каждым углом мерещились ядерные ракеты. На поверхности здание замаскировали под магазин оптики. Таково было его прикрытие. И что тут еще страшного? А гроза? Заурядное природное явление, происходящее при столкновении атмосферных фронтов. И вообще, если вы боитесь пострадать от молнии, оказаться в такой момент под землей — разумное решение.
Так что — нет страхам. Якобы «зловещее» путешествие меня ни капли не тревожило. Все основано на достоверных данных и логике. С ними управиться можно. А прочая часть моей работы действительно чревата неприятностями. И, возможно именно по этой причине подземный ночной поход меня не волновал. Если бы большую часть времени проводите среди вампиров и полукровок, отвозите их попить крови и помогаете им существовать втайне от остального мира…это, вероятно, вырабатывает у вас крайне своеобразный взгляд на жизнь. Я присутствовала при самых кошмарных схватках вампиров и видела магические трюки, отрицающие законы физики. Моя жизнь протекала в беспрестанных усилиях обуздать свой ужас перед непостижимым и непонятным и отчаянных попытках отыскать хоть какое-то объяснение.
— Осторожно, не споткнись! — предупредил меня провожатый, когда мы принялись спускаться по очередному пролету лестницы. Здесь все сделали из бетона: стены, пол и потолок. Серая шершавая поверхность словно поглощала флуоресцентный свет, который еле-еле освещал наш путь. Бункер был монотонным, холодным и жутковатым в своей неподвижности. Проводник словно угадал мои мысли.
— Мы отчасти расширили и переделали и «начальную постройку. Увидишь, когда доберемся до главной секции.
Ступени, в конце концов, привели нас в бетонный коридор, вдоль которого протянулось несколько запертых дверей. Они оказались современными, с электронными замками, помигивающими зелеными и красными огоньками. Мой спутник подвел меня ко второй двери справа, с зеленым огоньком, и. переступив порог, я обнаружила, что нахожусь в обычном помещении, смахивающем на комнату отдыха. Такие можно увидеть в любом современном офисе. Пол покрывал болотного цвета ковер — жалкое подражание траве. Желтовато-коричневые стены порождали иллюзию тепла. У дальней стены стояли мягкий диван и два кресла, а перед ними — столик, заваленный журналами. Но самое главное — здесь имелась раковина и кофеварка!
— Чувствуй себя как дома, — сказал провожатый. По моим прикидкам, ему исполнилось лет восемнадцать, как и мне самой, но из-за попыток отрастить клочковатую бородку парень выглядел младше. — За тобой скоро придут.
Я не могла оторвать взгляда от кофеварки.
— Можно сделать себе кофе?
— Да, конечно, — отозвался он. — Сколько хочешь.
Провожатый ушел, и я взялась за дело. Молотый кофе тоже вполне мог оказаться реликтом времен холодной войны. Но мне на это было наплевать, главное — наличие кофеина Я прилетела из Калифорнии ночным рейсом н. невзирая на наличие свободного времени, чтобы прийти в себя, очень хотела спать. Глаза слипались. Я включила кофеварку и принялась расхаживать по комнате. Журналы валялись кучами, и я сложила их аккуратными стопками. Терпеть не могу беспорядка. Затем я присела на диван и стала размышлять, чему будет посвящена эта встреча. Здесь, в Вирджинии, я провела изрядную часть дня, докладывая паре алхимиков о состоянии моего нынешнего задании. Я жила в городе Палм-Спрингс и, по легенде, изображала ученицу частной школы. В действительности же я присматривала за вынужденной скрываться Джилл Мастрано Драгомир. Принцессой вампиров. Сохранить ее в целости и безопасности означало удержать ее народ от гражданской войны. Любой конфликт однозначно мог втянуть людей в мир сверхъестественного, таящийся под поверхностью современной реальности. То был вопрос жизненной важности для алхимиков, и меня не особо удивило, что им потребовались самые свежие новости. Но меня изумило другое: они не запросили сведения просто по телефону. Я никак не могла понять, зачем понадобилось тащить меня в бункер.
Таймер наконец пискнул. Я зарядила кофеварку на три чашки — должно хватить на целый вечер. Когда я наливала напиток в стаканчик, дверь отворилась. Вошел мужчина, при виде которого я чуть все не разлила.
— Мистер Дарнелл, — произнесла я. возвращая емкость с кофе на место. У меня дрожали руки. — Очень приятно встретиться с вами снова, сэр.
— И мне тоже, Сидни, — отозвался он, вымученно улыбнувшись. — А ты выросла!
— Спасибо, сэр. — поблагодарила я, хотя и не была уверена в том. что услышала комплимент.
Том Дарнелл — ровесник моего отца. Его темные волосы уже подернуло сединой. Со времени нашей последней встречи у Тома прибавилось морщин, а взгляд голубых глаз сделался тревожным, что прежде было ему не свойственно. Дарнелл занимал значительное положите среди алхимиков и заслужил свою высокую позицию благодаря решительности в поступках и безупречной рабочей этике. Когда я была помладше, Том казался мне энергичным, уверенным и вообще внушал благоговение. Теперь он словно боялся меня, что было совершенно бессмысленно с его стороны. Но, в конце концов, именно из-за моих стараний алхимики арестовали его сына.
— Я очень признателен тебе за то, что ты согласилась прибыть сюда, — добавил Том после затянувшегося неловкого молчания. — Ты проделала долгий путь, да еще в выходные.
— Ничего страшного, сэр, — отозвалась я. стараясь говорить уверенно. — В любом случае… рада помочь вам. — Но я до сих пор не очень понимала, в чем же цель моего прибытия в бункер.
Том несколько мгновений изучающе глядел на меня» потом кивнул.
— Ты очень предана делу. — сказал он. — Совсем как твой отец.
Теперь мне ответить было нечего. Я знала, он хотел сделать мне приятное, но не могла воспринимать его слова как похвалу.
Том кашлянул:
— Ладно. Покончим с этим. Я вовсе не хочу причинять тебе дополнительные неудобства.
И снова я уловила нервные, но почтительные флюиды. С чего он вдруг стал настолько щепетильно относиться к моим чувствам? После того что я сделала с его сыном, Китом, я ожидала гнева или обвинений. Дарнелл открыл передо мной дверь и жестом пригласил пройти первой.
