Мэгги Стивотер - Баллада: Осенние пляски фей

OCR : Индиль; Spellcheck : Санна

Мэгги Стивотер «Баллад: Осенние пляски фей»: РИПОЛ классик, Москва, 2011

ISBN 978-5-386-03112-1

Перевод: Ю. Деглина

Музыкальный колледж Торнкинг Эш - не простое учебное заведение. Здесь собрались самые одаренные дети, среди которых арфистка Дейдре Монаган и Джеймс Морган, волынщик, у которого могут поучиться даже мастера.

Джеймсом увлечена коварная муза Нуала, которая должна выпить его талант до дна и в День Мертвых, Хэллоуин, забрать жизнь. Но любовь преодолевает даже такие преграды. Только благодаря ей Джеймс побеждает королеву фей Элеонор и спасает жизни Нуалы и арфистки Дейдре.

Я - охотник. Увидев желанную цель, я иду за ней, выслеживаю и приручаю ее.

Вернее, не «ее», а «его». Люблю молодых талантливых мужчин, и чем они красивее, тем лучше. Приятнее. Раз уж мне приходится смотреть на них до самой их смерти, пусть хотя бы радуют глаз.

Я не жестока, я щедра. Все они умоляли осчастливить их моими дарами: красотой, вдохновением и смертью. Я превращала их заурядную жизнь в нечто выдающееся. Я - лучшее, что было у любого из них.

Пожалуй, я не охотник, а благодетель.

Сегодня я ни та, ни другая. Кто-то призвал меня в осенний лес, воплотил мою неуловимую сущность в живом теле. Я никого не вижу, но чувствую растворяющиеся остатки заклинания. Звук моих шагов по сухим листьям тревожит, напоминает об уязвимости. Моя человеческая форма непривычно шумная, слишком выделяется среди кроваво-красных зарослей. В воздухе висит аромат жженого тимьяна и горящих листьев: запах заклинаний и осенних костров. Как только подвернется подходящий человеческий разум, хотя бы обрывок мысли, нужно отсюда убираться.

- Привет, фея.

Обернувшись, я успела увидеть только летящий мне в лицо железный прут.

от: ди

кому: джеймсу

текст сообщения:

ты все еще экстрасенс? можешь увидеть что с нами будет? по-моему те кто преследовал нас летом не успокоились, я думала они отстанут.

отправить сообщение? да/нет

нет

сообщение не отправлено.

сохранить сообщение? да/нет

да

сообщение будет храниться 30 дней.

Музыка - смысл моей жизни.

Перед тем как подать документы, я проштудировал все брошюры музыкального колледжа Торнкинг-Эш. Они утверждали, что школа будет развивать наши и без того изрядные музыкальные способности, и обещали сложную, интересную программу. По их версии, мы - выпускники - должны стать суперподростками с разнообразнейшими талантами, а глубина нашего образования и дополнительные курсы произведут впечатление даже на приемные комиссии университетов Лиги Плюща.

Тогда я подумал: «Круто!» К тому же туда поступала Дейдре, а значит, я был обречен.

Оказавшись на месте, я обнаружил, что учеба - это учеба, как сказала бы Маргарет Тэтчер. Что в лоб, что по лбу. Правда, я проучился всего-то семь дней; возможно, отличия проявляются позднее. С другой стороны, я не очень терпелив. Да и вряд ли дополнительные курсы по теории музыки так уж сильно отличают нас от студентов обычных колледжей.

Наверное, я бы меньше переживал, будь я, к примеру, виолончелистом. Тогда я вступил бы в одну из восьми миллионов групп кампуса. (Зачем называть территорию школы кампусом? Выпендрежники!) Когда люди говорят «музыкант», они не имеют в виду волынщиков. Если мне скажут еще хоть слово о народной музыке, я кого-нибудь ударю.

В общем, первые шесть дней мы проходили «ориентирование», в ходе которого выяснилось, где идут занятия, как зовут преподавателей, когда в столовой подают обед и что дверь на четвертом этаже моего общежития заедает. На пятый день я начал понимать, что делаю. На шестой я уже чувствовал себя как рыба в воде.

На седьмой мне стало скучно. Вечером того самого седьмого дня я сидел в машине брата и слушал музыку - подавать со злостью, приправив тоской. Я где-то читал о таком исследовании: одну группу подопытных крыс ученые заставляли слушать рок, а вторую - классическую музыку. Не помню деталей, но суть в том, что крысы, которые слушали классику, тихо и мирно продвигались по карьерной лестнице, а крысы, слушавшие рок, превратились в каннибалов и разорвали друг друга в клочья. Я не знаю, какая группа так на них подействовала, поэтому мне трудно судить о цели эксперимента, но я точно знаю: если бы меня заставили две недели подряд слушать «Pearl Jem», я обязательно съел бы своего соседа.

В общем, шел вечер седьмого дня, потому что на правой руке у меня было семь отметок: шесть вертикальных черточек, перечеркнутых седьмой, чтобы обозначить конец недели. Я сидел в своем крошечном мирке, врубив басы на такую мощность, что вибрировали ягодицы. В общежитиях правила насчет громкости строгие - особенно в то время, когда кто-нибудь занимается, так что музыку особо не послушаешь.

Солнце прожигало красную дорожку за зданием общежития. Учебные корпуса выглядели величественно, с колоннами в южном стиле, но у общежитий никаких архитектурных претензий не было: просто коробки, слепо пялящиеся тысячей немигающих глазниц.

Музыка играла так громко, что стук в стекло я сначала не услышал. Лицо стучавшего меня неожиданно удивило: круглое, заурядное, неуверенное. Пол, мой сосед по комнате. Гобоист. Наверное, при расселении решили, что мы подружимся на почве того, что у нас обоих язычковые инструменты - больше ничего общего у нас нет.

Я опустил окно:

- Соус к картошке будете?

Пол рассмеялся гораздо громче, чем заслуживала моя шутка. По-моему, он меня побаивается.

- Смешно.

- Обращайся. Чего надо?

- Я в комнату собирался, ну… - он неопределенно взмахнул тетрадью, - задание по началам анализа делать. Ты вроде тоже хотел?

- Хотел? Не-е-ет. Но придется.

Я выключил радио и вдруг обнаружил, что, несмотря на жару, весь пошел гусиной кожей. Я втянул руку в машину. Мое подсознание - шестое чувство - нашептывало на непонятном языке, заливало душу холодом, будто предупреждая: «Назревает что-то странное». Я-то думал, что прошлым летом это чувство полностью исчерпалось.