1 глава. Невеста пропала. Да здравствует невеста!
Уснуть прямо на экзамене — немыслимо!
Я точно помнила, как зашла в аудиторию, вытащила тринадцатый билет, назвала номер преподавателю, села за боковой стол и начала писать. А потом навалилась сонливость.
Да, выспаться в эту ночь не удалось, — как говорится, перед смертью не надышишься, — зубрила, пока в глазах не начали расплываться буквы. В итоге утром с трудом поднялась с постели, проклиная ненавистную юриспруденцию и ночные бдения. Морщась, выпила горький кофе с шоколадом и, вроде бы, взбодрилась. Полная маршрутка взбодрила еще сильнее.
И, попав на экзамен в первой десятке, я чувствовала себя скорее возбужденной, чем сонной, но вот те ж раз — села и начала клевать носом. А потом и вовсе провалилась в темноту, как в яму рухнула. Или как Алиса в кроличью нору. Да только не упала, а зависла словно в невесомости, качаясь на воздушных волнах. Странное чувство.
А потом начало светлеть — сгусток мягкого света плыл ко мне из глубины коридора. И я почувствовала, что стою на полу, а под ногами что-то мягкое. Ковер? Свет приблизился, и предо мной предстал невысокий и немолодой уже мужчина со светлыми, стянутыми сзади волосами. Над левой, поднятой вверх чашечкой ладонью висел пульсирующий опаловым шар — источник света.
Человек остановился в паре шагов и замер, склонив немного по-птичьи голову на бок. Глаза с интересом меня рассматривали. Слишком пристально, требовательно даже, как товар на витрине. Мне бы возмутиться или хотя бы смутиться, но вялое равнодушие — вот и все, что я почувствовала.
Наконец, мужчина насмотрелся вдоволь и, что-то для себя уяснив, удовлетворенно улыбнулся уголком тонких губ:
— Идеально. Только волосы коротковаты, но это не проблема. Скажи-ка, милое дитя, не хотела бы ты выйти замуж?
— Э-э-э-м, что? — заправила я за ухо короткую прядку. Стрижка стильная, может и правда коротковата, но сейчас так модно, да и к лицу. Во всяком случае, все так говорят.
— Выйти замуж. За принца. Не хотела бы? — незнакомец делал многозначительные паузы будто вдалбливал что-то неразумному ребенку.
— Хотела бы, когда-нибудь. Только не за принца, конечно…
— А чем тебя принцы не устраивают? — поинтересовался собеседник.
Перезанималась я что ли? Такие сны снятся. Точно, мое подсознание пытается подсказать, что не в учебе и зубрежке счастье. Кто бы сомневался…
— Да всем устраивают, просто…
— Замечательно! — прервали меня. — А помочь хорошим магам…то есть людям хотела бы?
— Ну, наверное…
— Чудесно! Значит ты, милейшее дитя, не будешь против отправиться вместе со мной на одно очень важное в судьбе нашего мира мероприятие?
Слова врезались в искусственную апатию, заполнившую душу, как иглы в специальную подушечку. Точно подсознание взбунтовалось. Ох, пора просыпаться…
— Подождите, я не могу — у меня экзамен сейчас.
— Дитя, — рассмеялось трескуче физическое воплощение моего бессознательного, — из-за этого можешь не волноваться! Если ты все сделаешь как надо, то об учебе можно будет не волноваться.
— Как надо… — мысли вяло перекатывались в голове. — Кому надо? Вы о чем вообще? Мне просыпаться пора, уж извините…
— Просыпаться? — вскинул брови незнакомец, и глубокие морщинки побежали по лбу. — С этим проблемы. Видишь ли, ты не спишь.
Не успел он договорить последнюю фразу, как окружавший нас полумрак начал таять. Точнее где-то он исчезал, а где-то сгущался, обретая форму предметов. Мебели, если быть точным. Не прошло и минуты, как мы оказались в залитой ярким солнечным светом, проникавшем сквозь высокие арочные окна, комнате, обставленной в викторианском стиле. Изящный диванчик на резных ножках, маленькие креслица в цвет драпированные кремовой тканью, круглый столик, стулья с высокими спинками из светлого дерева, стена украшены панелями с замысловатым орнаментом. Огромное трюмо и цветы, везде цветы: в высоких фарфоровых вазах, плетеных корзиночках и эмалевых горшочках.
— Где мы? — мне бы начать беспокоиться, но сквозь безразличие, завладевшее душой, не пробивалось ни одной эмоции.
— В будуаре принцессы Эванджеллин.
— Зачем?
Я посмотрела на свое отражение в идеально начищенном зеркале и явственно ощутила свою чуждость этому месту. Моя лучшая белая блузка и строго регламентированная длинной по колено обтягивающая черная юбка выглядели дешево и неуместно. Стало стыдно, что стою на белоснежном ковре с густых мягким ворсом в своих запылившихся лодочках.
Мотнула головой — не о том я думаю. Не о том…
— Зачем? — удивленно переспросил мужчина и указал на стул. — Присаживайся, милое дитя. Времени у нас мало, но постараюсь рассказать о печали нас постигшей.
Я послушно села, хотя в груди начали зарождаться первые нотки беспокойства. Давно бы пора.
— Начну с представления. Меня зовут Клемонт и я личный советник его величества короля Эрмундта. Сейчас ты находишься не в своем мире, а… как бы тебе объяснить… в межмирье, временно созданном пузыре. Тут были воссозданы личные покои принцессы, чтобы она могла чувствовать себя как дома, — он обвел комнату руками. — А создан сам пузырь для того, чтобы было проведено бракосочетание светлейшей принцессы и…кхм…ее будущего мужа… — Клемонт замялся. — Понимаешь ли, милое дитя, в нашем мире живут два народа, долгое время враждующих друг с другом. Одни, Светлые, — это мы — приверженцы белой магии. Ты ведь знаешь, что такое магия? — я тупо кивнула. — А другие, Темные, напротив — порождения мрака. Но вот недавно было заключено долгожданное перемирие, скрепить которое должна свадьба между младшей дочерью нашего короля и средним принцем Темного императора.
Я снова кивнула. На самом деле я уже перестала понимать, что происходит.
— Это ведь не сон?
Клемонт закатил глаза и тяжело вздохнул:
— Переборщил с анестезирующим чувства заклинанием. Та-а-ак, сейчас… — он прикрыл глаза, зашептал что-то, тонкие длинные пальцы словно перебирали невидимые клавиши.
И вялое безразличие отступило. Чувство — будто одеяло сдернули и вместо уютного тепла — колючая пробуждающая прохлада. Я резко вскочила, по спине побежали мурашки. Первым порывом было воскликнуть: «Где я?». Но мне ведь уже объясняли… Ноги подогнулись и опять рухнула на стул.
— Это все… настоящее? — только и смогла пробормотать. — Я правда в другом мире?
— Межмирье, — учтиво поправил мужчина.
— А как я тут оказалась?
— Не это важно, — отмахнулся он. — Зачем — вот что важно. И мы уже почти подошли к этому моменту. Я уже сказал, что должно состояться бракосочетание принца и принцессы враждующих народов. Но накануне этого важного в судьбе нашего мира события произошло прескорбнейшее происшествие — ее высочество принцесса Эванджеллин бесследно пропала. Представляешь ли ты, милое дитя, какие последствия это может иметь?
— Эм, не очень хорошие.
— Ужаснейшие!
Я попыталась сделать печальное выражение лица, но покоя не давал другой вопрос:
— А я-то здесь причем?
Клемонт бросил короткий взгляд за мою спину, и я обернулась. На стене висел масляный портрет: молодая красивая девушка с медовыми волнистыми волосами, нежной персиковой кожей, розовыми бутонами пухлых губ и нежными зеленоватыми глазами… С ужасом в этой красавице я узнала себя. Приукрашенную копию себя.
Пока я с ужасом рассматривала свой-чужой портрет, мужчина продолжил:
— Ты, милейшее дитя, точная копия принцессы. Вы были рождены в один день в разных мирах. Мы называем это — зеркальными близнецами. И это поистине редчайшая удача.
Он говорил, а я чувствовала, как краска покидает мое лицо и сжимается сердце в груди.
— Нет…нет…нет…
— Да, дитя, — расплылись в сухой улыбке губы собеседника. — Мы вынуждены просить твоего сотрудничества.
Нет. Нет. Нет. Нет…
