Попандос, или Как я стала принцессой горгулий
Езерская Валентина
Глава 1
— Слава Богам Алестериума, она очнулась! — услышала я радостные вопли прямо возле уха.
Кто-то ласково погладил по волосам, определенно это была женская рука. Мягкая, небольшая и приятная. И меня как током ударило. Я и забыла, когда меня вот так жалели в последний раз.
Мама умерла, когда мне стукнуло десять лет, а младшему братишке было почти три года. Тогда я озлобилась на весь мир, оценки в школе резко упали, а поведение ухудшилось настолько, что даже отец махнул рукой. Про таких, как я, говорят, что их воспитывает улица. Притом не самого лучшего района.
Я поморщилась недовольно, чем вызвала новую волну радости. И чего они вокруг такие шумные и счастливые? Голова жуть как раскалывается, хорошо же меня приложило. Думала, все уже, отправлюсь на тот свет. Повезло.
Я двинула руками и ногами. Еще как повезло! Я могла ими пошевелить. И почувствовала воодушевление.
Когда упала с крыши на спину, что-то хрустнуло, тело пронзила острая боль, а потом туловище и конечности словно оцепенели. Тогда еще подумала, что повредила позвоночник. А потом огромный баннер, задетый во время падения, спланировал прямехонько на меня…
Вот уж порадовались те уроды, что гнались за мной. Ну, ничего, выпишусь из больницы...
Тут я задумалась, а в ней ли родимой нахожусь?
Я все еще лежала на чем-то мягком и никак не могла открыть глаза. Веки казались тяжелыми, просто бетонными.
Где это я, интересно? Тому, что я жива, мог обрадоваться только один человечек. Мой брат. А я тут целую толпу собрала, визжащую и благословляющую каких-то богов.
Черт!
Неужели в секту попала? Глаза, зараза, не продрать. Хоть бы увидеть, где оказалась, а то стремно как-то. Захватили мою руку в плен и похлопывают по ней какой-то шершавой лапой. Что за сердобольный старик?
Мне все же удалось приподнять одно веко.
Лучше бы не открывала глаз, увиденное повергло меня в шок. А я уже радовалась, что ничего не повредила. Мозги точно пострадали, иначе как объяснить вот это?
Каменное ожившее чудовище хлопало меня по руке, страшное такое, что во сне даже не приснишь, но смотрело на меня с такой любовью...
Надеюсь, не с гастрономической.
Я с трудом сглотнула, удержавшись от визга. Только глаза зажмурила от страха. Вдруг исчезнет, рассосется само собой? Я на своем маленьком веку многое повидала, но вот такое! Это какой секты-то последователь? Демонической?!
— Дочурка моя ненаглядная, это твой папочка. Открой глазки!
Я еще сильнее зажмурилась. Не-не, а сама руку тихонько освободила и прижала к груди пока еще невредимую, а сердце так и заходится в ритме тяжелого рока.
— Доченька, — послышался такой нежный и певучий голос, что я все же клюнула, открыла глаза и увидела женщину невероятной красоты.
Длинные светлые волосы спускались по груди наклоненной в мою сторону красавицы неопределенного возраста и терялись за чертой постели. Не удивлюсь, если они касались пола. А глаза!
Я зависла, как моник компьютера. Большие, как бирюзовые озера, и в них светилась житейская мудрость и разлились сияющими просторами любовь и безмятежность. Разве такие бывают?
Но при этом в глазах плыла лодка, которая качалась от волнения набегающих волн, и эта лодка была направлена на меня.
Я растерялась и почти забыла про чудовище. Вспомнилась мама. Я ее плохо помнила, но остались некоторые фото. Их я хранила, как особую ценность. Так она смотрела бы на меня, если бы узнала, что дочь в больнице. Сердце сжалось от тоски и жалости к себе. Эх, Томка, угораздило же тебя!
Но привыкшая не канючить, тут же себя одернула. Постойте! Я, вроде, как в палате должна быть, может, галюны накрыли? А что, вполне. Ну откуда взяться этому монстру в реальности?
Я уже более спокойно разглядывала его. А ниче такой. У этого редкостного красавца еще и крылья за спиной в сложенном состоянии свисали. Точно демон.
А мои галюны решили поговорить.
Надо же, послушаю.
— Рагр, ты же знаешь, какая она молчаливая, слова не вытянешь, зачем давишь на нее? — произнесла с упреком женщина неземной красоты.
— Душечка моя, — вот тут у меня рот открылся, и я во все глаза посмотрела на ожившую каменную статую с Нотр-Дама де Пари. Такое ласковое обращение из уст чудовища вообще дезориентировало, и при этом монстр выглядел виноватым и слегка заискивающим. — Я же переживал, что мог потерять нашу ненаглядную девочку.
До меня стало понемногу доходить.
Ангел и бес спорят о моей судьбе. Кто заберет мою душу. Я все же умерла, а ведь впереди у меня еще столько непрожитых лет! У-у-у!
Печалька. Знала бы, что ад и рай существует, вела бы примерную жизнь.
«А уже фсе, фсе, фсе, а надо было раньше…»
Пригорюнившись, я медленно обвела комнату глазами. А обстановка тут интересная.
Огромный пещерный зал, уставленный старинной мебелью. Вокруг куча непонятных и таких же уродливых созданий, как то чудище, только женского рода, разодетых в смешную одежду. Слева провал вместо окна, а из него открывался чудесный горный пейзаж с радугой. Хоть полюбуюсь на прекрасное в последний раз, пока этот демон не утащил в ад. А плохие девочки только туда и попадают. Каюсь, пару приводов в полицию имела за драку.
— И все же, давай позволим ей отдохнуть, раз миновала смертельная опасность.
Этот бес по имени Рагр явно не хотел уходить, но послушно последовал за ангелом.
Это они передышку мне дали? Ну, спасибо.
— Мы навестим тебя, как только ты проснешься, — ласково произнесла женщина, жестом показывая всем удалиться из комнаты.
Я почувствовала облегчение.
Толпа шумно вздыхающих и сочувствующих покинула зал, и воцарилась долгожданная тишина. Может, поспать? Только вот головная боль не проходила, да и стремно отключаться в незнакомом месте. Решила подняться, вдруг выйдет?
Получилось.
Получилось вновь испытать шок. Да что такое! Этак я точно свихнусь, если до этого еще мозги не поехали. Чего это у меня ноги такие серые с синим оттенком, как у трупа? Руки не лучше. А ногти вдруг когтями стали? А длина волос почище, чем у русалки будет. Где тут зеркало?
Я поискала и увидела туалетный столик. Хотела встать, но что-то за спиной мешало, тяжесть какая-та. Глянула и обомлела.
Мамо-о-очки! Крылья!
Попробовала пошевелить, а они возьми — да и раскрылись, и так, что я на колени упала, запутавшись в собственных волосах.
Обратили! В демона!
Я с колотящимся сердцем, подхватила волосы, как подол ночнушки, резво бросилась к столику с зеркалом, получилось неловкими прыжками. Жутко мешали крылья, создавая перевес, но мне удалось их сложить с горем пополам.
Добравшись до объекта, жадно вгляделась в зеркало. И тут меня ждало очередное потрясение.
Мое лицо! Уже не мое.
Я жалобно застонала, схватившись за щеки, трогая волосы и с ужасом оглядывая себя в отражении зеркала.
Сине-серая физиономия, на лбу над бровями наросты небольшие. Нет, так на личико я очень даже ничего. И фигуристее, и выше, чем была. Глаза невероятные, как у той женщины, что недавно вышла из комнаты, но цвет кожи?!
Как у тех странных загробных существ.
Я с тоской трогала щеки. Кто я?!
От шока не устояла на ногах и плюхнулась на пуфик, что стоял возле столика.
— Ай! — вскрикнула испуганно.
Я что-то придавила, притом свое.
Я подскочила и посмотрела назад, а в глазах аж потемнело. Хвост! Самый натуральный хвост! У меня!
Мама! Роди меня обратно!
Сижу, реву, всхлипываю, а этот гад, в смысле хвост, нервно оттарабанивает по полу дробь. Я в жизни вообще не нюня, но тут любой заплачет. Это что же получается, я теперь такая всегда буду? Я все думала, что маленькая ростом, груди нет, так еще, оказывается, зря жаловалась.
