Глава 1
От этого утра я ожидаю каких угодно неприятностей, но только не появления на пороге дворцового зала императора Карита с рыжеволосым Ранжером за спиной – дедушкой моего недоизбранного.
Но вот стоят они, разодетые в бархатные камзолы с золотыми узорами, и так проникновенно смотрят, что хочется вылететь в окно. Можно даже не открывая створок.
Похоже, в полку молчаливых болельщиков Элора прибыло. Это становится похоже на какую-то безумную комедию. Таким темпом скоро и скрывать правду не получится, потому что кто-нибудь проболтается или случайно подслушает…
– Уйдите, – приказываю просителям, выстроившимся передо мной пёстрой напомаженной толпой.
Драконов в Новом Дрэнте не любят, но просить о милостях являются толпами. Нынешняя порция аристократов, – двадцать восемь штук, все с «неотложными» делами, – осознав, что драконов вдруг стало трое, тоже, похоже, мечтают воспользоваться окном, иначе зачем они отходят поближе к нему в золотые лучи солнца?
Правильно, император и Ранжер весьма недвусмысленно перегораживают единственный выход, выглядят напряжённо, словно готовятся к прыжку, к ним сейчас ни одно нормальное существо не пойдёт. Так можно бесконечно стоять и смотреть друг на друга.
Покачав головой, вздыхаю и направляюсь к выходу – к ним. Оба расступаются и в просторном коридоре пристраиваются по бокам от меня. Такое чувство, что иду под конвоем. Наши отражения скользят по начищенному паркету, перебираются по начищенным до блеска светильникам, зеркальным вставкам в панно, призраками мелькают в огромных окнах.
Мы молчим. Но даже это молчание похоже на спор – упрямый, до хрипоты. Воздух вокруг нас чуть ли не звенит, и бесшумность шагов лишь подчёркивает это напряжение. Оно настолько явное, что караульные в зелёных мундирах невольно отступают, когда мы проходим мимо них.
Наконец я добираюсь до своего второго кабинета – отдельного, для приёма просителей посерьёзнее, служащих и отдыха от Элора. Здесь просторно, стены покрыты полками с законами и подзаконными актами, картами, геральдическими списками, папками архивов – не таких ценных, как тайный архив короля, но тоже необходимых – и прочими полезными бумагами.
Мой массивный чёрный стол возвышается посередине, в простенке между залитыми солнцем окнами, и кресло с высокой спинкой тоже чёрное, но даже в своей мрачности и простоте оно напоминает трон.
Оно единственное в моём кабинете, я усаживаюсь на него, щелчком пальцев активирую заглушающий купол и сцепляю пальцы.
– Я вас слушаю.
Выражение лиц драконов бесценно: да-да, я вам не юная драконесса, боящаяся поднять взгляд от пола, и по силе магии теперь равна дракону правящего рода. Пусть император может лишить меня подпитки родового артефакта Аранских, но теперь я одна из них, и им придётся со мной считаться, ведь они хотят меня уговорить, а я умею пользоваться чужими желаниями.
– В общем, – покашливает Ранжер и косится на императора, – я понимаю суть проблемы.
Так и хочется спросить, что он понимает? Как он может понять, если никогда не был на моём месте, не знает всех нюансов нашего с Элором прошлого? Я мысленно считаю до десяти, готовясь к долгим нудным уговорам и воззваниям к моему долгу перед своим избранным, ведь Элор очень хороший, и ждёт нас впереди прекрасное светлое будущее. Знаю, слышала.
– Прости Элора, – тепло и искренне просит Ранжер. – Он дурак, но он весь мир к твоим ногам положит, стоит только попросить.
Неожиданный поворот разговора. Но это не значит, что не начнут опять давить на совесть. Главное, чтобы с этим закончили быстрее, а то чем дольше они здесь находятся, тем выше вероятность, что нас застукает Элор, и трудно будет объяснить, что здесь делают его отец и дед. То есть, конечно, объяснить-то я смогу, но эти двое могут повести себя нарочито неестественно, в голову Элора закрадутся ненужные вопросы, и мне опять придётся изворачиваться с установками, чтобы он в мою сторону даже не думал.
– У нас не принято вмешиваться в отношения избранных, – напоминаю я.
– Скрывать избранных от дракона запрещено законом, – тут же вворачивает император Карит. Ланабет на него не хватает. Наверняка тайком сюда сбежал, она бы донимать меня не позволила.
– И за любовниц его прости, – добавляет Ранжер. – Это всё по глупости.
Он стоит плечом к плечу с императором Каритом. Элор похож на обоих, и у меня немного безумное ощущение, что он раздвоился.
– Я подумаю над этим вопросом, – обещаю как можно искреннее, могу даже подумать, хотя моё решение от этого не изменится. – Но пока мне надо заняться делами вручённого Элору королевства: оно само собой управлять не может.
Ранжер мне улыбается:
– Если уйдёте на брачные недели, этим заниматься не придётся, а потом детки, приятные заботы. Карит за королевством присмотрит, порядок…
– Почему опять я? – возмущению императора нет предела. – Я что, самый крайний? На мне империя висит!
На его лице почти ужас, кажется, он впервые осознаёт, что в случае раскрытия моей личности и наступления брачных недель и моей беременности ему придётся на год, а то и два, подменить Элора в управлении страной.
– Крайний, – подтверждает Ранжер и похлопывает его по плечу. – Ты покарауль там в коридоре, чтобы Элор нас не застал. А я пока с девочкой потолкую.
С девочкой… я даже не сразу понимаю, что это он обо мне.
Глава 2
– Потолкуй-потолкуй, – ворчит император Карит, воровато оглядываясь на дверь. – Только быстро: не забывай, нам надо вернуться прежде, чем Лана заметит наше отсутствие.
А не обменяться ли мне метками с императрицей Ланабет, чтобы предупреждать её о неповиновении супруга? Была бы сейчас такая метка, явилась бы грозная императрица, и как ветром сдуло бы обоих сватов.
– Не переживай, всё успеем, – Ранжер само дружелюбие. – Иди…
– Удачи, – полушёпотом желает император Карит и, бросив на меня странный взгляд, покидает кабинет.
Дверь закрывает бесшумно.
Я опять вздыхаю и устало смотрю на Ранжера. Он – на меня.
– Как вы узнали? – вопрос важный: надо понять, насколько родственники Элора расслабились.
Он становится серьёзнее. Подходит к моему столу. В свете солнца седые пряди его рыжей гривы отливают золотом.
– Сегодня я заглянул во дворец, – Ранжер обходит стол и тянет моё кресло за подлокотник, легко разворачивает меня вместе с ним к себе и присаживается на корточки. Так Ранжер оказывается ниже меня, но его это, судя по всему, ничуть не смущает. – Решил всех пошевелить, чтобы помогли Элору с поисками, но меня попросили не вмешиваться. И по лицам я понял, что дело нечисто.
– Кто вам рассказал? – понятно ведь, что не на лицах он прочитал ответ.
– Карит, конечно, – улыбается Ранжер. – Ланабет сегодня принимает экзамены у женщин, подавших заявки на службу в ИСБ, и я смог выпытать всё, что меня интересовало.
ИСБ… упоминание почти родной аббревиатуры неожиданно кольнуло ностальгией и ревностью: пятнадцать лет я была единственной обладающей властью женщиной там, приказывала, а теперь на моём месте Ланабет, и она намного свободнее, она перекраивает службу на свой лад. Скоро всё там изменится… и пусть, в любом случае мне там нет места.
– И вот я здесь, – разводит руками Ранжер. – Поговорить.
– Слушаю.
Он вглядывается в моё лицо и медлит, но тепло его глаз, эта чуткая внимательность сама по себе давит.
– Вы торопитесь, – напоминаю внешне равнодушно, но мне не нравится этот разговор и то, что Ранжер, в отличие от остальных, пытается сократить эмоциональную дистанцию между нами.
– Ты знаешь Элора лучше, чем драконессе стоит знать своего дракона до встречи с ней, – в его голосе звучит такое искреннее сочувствие. – Эти пятнадцать лет тебе было невыносимо тяжело: находиться рядом, видеть его с другими драконессами, сталкиваться со всеми дурными чертами Элора, с его нетерпимостью к менталистам, почти похоронить его… Это тяжкое испытание. Не каждое сердце такое выдержит, не разбившись.
