Возле телепортационного зала Элор ускорил шаг – явно торопился скорее расправиться с неприятным делом. Я шла, морально готовясь к общению правящих драконов, и пусть кажется, что лёд должен быть спокойной, статичной стихией, ледяной Элемарр очень резок, общаться с ним трудно.
В зале Элор снова положил свою горячую руку мне на плечо, сжал. Взметнулось и опало пламя, и мы оказались на чёрных камнях, а вокруг нас возвышались ледяные стены. Король Элемарр – белокожий, беловолосый, в белых одеждах – выделялся на их серо-голубом фоне, как айсберг в северном море. И только его пронзительно синие глаза казались живыми, несмотря на их арктический холод.
– Медленно, – констатировал Элемарр, не качнув головой в хрустально-серебряной короне. – Культ действует, требуется срочное вмешательство драконов правящего рода, сегодня очередь Аранских. Вот координаты телепортации, поспешите, военные уже там.
Он шевельнул пальцами, и к нам полетела возникшая из воздуха снежинка размером с ладонь. Прежде, чем мы успели что-то сказать, вырвавшийся из этой снежинки снежный вихрь окутал всю площадку, накрыл колючим холодным куполом, и чужое заклинание телепортации швырнуло нас в неизвестность.
Взломанное пространство попыталось нас пережевать, Элор обхватил меня крыльями и золотым огнём, мы вывалились в пустоту и едва успели расцепиться. Инерцией нас проволокло по мокрым камням. Я почти устояла, но камни качнулись, и я всё же рухнула к чьим-то ногам.
– Будь он проклят! Как он смел?! – прошипел плюхнувшийся в ледяную воду Элор, а я подняла взгляд…
Надо мной возвышался принц Арендар. Приподнял бровь. Рядом с ним, беловолосый и бледный, с ничего не выражающим лицом стоял младший сын Элемарра – принц Саран. Тоже тот ещё затейник: пропал примерно одновременно с Арендаром, позже был пойман в приграничном городе, и, похоже, попал туда своим ходом. И судя по слухам – не первый и не последний раз загулял.
Я подскочила и выпустила крылья: возможно, камни ушли из-под ног не сами, а силами драгоценного наследника Аранских.
Мы были на поляне в редком лесу. С неба падали снежинки. Чуть поодаль – среди тёмных безлистых деревьев – стояли маги в броне, драконы. Элор на них и не посмотрел, сразу подскочил к принцу Арендару, резко спросил:
– Почему ты не в Академии?
– Нас вызвали, – ответил принц Арендар недовольно. – Командующий Вальран…
Командующий армии Озарана… я огляделась по сторонам, выискивая этого ледяного дракона в толпе остальных, но его не увидела.
– В Академию, живо! – рыкнул Элор.
– Меня вызвали как наследника… – в глазах вскинувшего голову принца Арендара полыхнуло плавленное золото радужек.
Темноволосый, статный, в этом сумрачном лесу он выглядел даже величественно. И очень упрямо. У меня заложило уши – значит, Элор накрыл нас куполом против подслушивания.
– В Академию, живо! – прорычал он глухо и требовательно.
– Я уже взрослый! – у принца Арендара раздулись ноздри, он резче запахл острыми жгучими пряностями. – И я наследник, и…
– Если ты погибнешь, меня, отца и Лина убьют, – тихо произнёс Элор. – Ты этого хочешь?
Слева расступились маги, в образовавшемся проходе собственной персоной появился Вальран: высокий, статный, с белыми, как у короля и озаранского принца волосами, но более ширококостный.
Ноздри принца Арендара раздулись сильнее, в тёмных кудрях сверкнули искры. Он ступил вперёд, выпячивая грудь и пытаясь казаться выше Элора. Даже вне драконьей формы они вели себя, как драконы.
Вальран остановился метрах в пяти от нас и насмешливо наблюдал за происходящим, а мне совсем не нравилось, что вокруг нас только голубые и синие мундиры озаранцев, и что мы в какой-то глуши. Только бы телепортация здесь работала, а не закрылась после нашего перемещения.
– Я могу за себя постоять, – грозно уверил принц Арендар.
– Нашей смерти хочешь? – повторил Элор, наступая на него, но в его рыжих волосах не сверкали искры, и в целом внешне он выглядел увереннее, твёрже. Разница в возрасте чувствовалась.
И принц Арендар опустил плечи, выдавил:
– Нет.
– Тогда телепортируйся в Академию и молись Великому дракону, чтобы в этот раз избранная у тебя появилась, – велел Элор.
Так лихо перекидывать окружающих, как ледяной Элемарр, он не мог, и ему пришлось ждать, когда недовольный принц Арендар окутает себя пламенем телепортационного заклинания. Несколько мгновений – и он исчез.
Пусть и не подала вида, но выдохнула с облегчением: похоже, это действительно нападение культа Бездны, а не ловушка для Аранских.
– Ты тоже уходи, – Элор пригладил волосы пальцами с отросшими драконьими когтями. – Здесь не место молодняку.
Похоже, заклинание защиты от подслушивания он накинул и на озаранского принца, стоявшего слишком близко к нашему наследнику.
На лице принца Сарана не дрогнул ни единый мускул, лишь в показательно безразличном голосе звучала обречённость:
– Я не могу. Отец велел участвовать.
Элор бросил на него сочувственный взгляд:
– Глупо.
Но он ничего не мог поделать против этого решения озаранского короля: на своей территории они имели право воевать какими угодно силами, даже одним из принцев. Саран, кстати, как и принц Арендар, не мог найти избранную, и их отборы в Академии должны провести в один день – в знак дружбы наших стран. Но Озаранцам повезло больше: оба старших принца избранных нашли с первых отборов.
– Ты тоже уходи, – не глядя на меня, приказал Элор.
«А пёрышек ему не дать мешок с тележкой?» – возмутился Жаждущий крови, и у меня внутри шевельнулся страх пополам с предвкушением.
Я его давно не кормила – месяца три, наверное. Он проголодался, и порой я ощущала этот его жгучий голод, тоску по крови, надежду снова почувствовать азарт и упоение битвой.
После месяца в хранилище мне его вернули, Элор при всей своей подозрительности не мог не признать, что я действительно не порабощена своим призванным оружием. Но кормить его следовало: он от этого явно рос, становился сильнее, и мне нужна эта сила. Культисты – отличная еда для него: я слишком хорошо помнила свою беспомощность в их лапах, чтобы спустить такое.
«Многоликая, звук», – приказала я мысленно и уловила её недовольство. Я не ощутила, как она частично перестроилась, выпуская тонкие металлические пластинки для драконов, просто знала, что она это сделала.
Метод культистов по внушению тоже основывался на звуке, но на том, который мы не слышим. Вибрация за гранью нашего осознанного восприятия, но оказывающая влияние на разум. Для каждых существ – своя. Вытягивать нужную вибрацию я начинала с помощью этих пластинок, вкладывая в них телекинетическое усилие и с помощью Многоликой достаточно ускоряя. Этой вибрацией можно было подействовать на существ, но только вблизи и после некоторого времени применения.
Эту «малую» вибрацию я использовала как метроном для моей телекинетической силы, превращая её в мощные, бьющие по сознанию волны, и хотя щиты отсекали магию, сама вибрация жила в воздухе.
А когда она достигала цели, я чуть, на грани восприятия, подстраивала мой «безжизненный» ровный голос, и для цели он становился значимым, внушающим доверие.
– Мне нужно покормить меч, я останусь, – ответила я Элору, находившемуся в фокусе вибрации, ослабляющей его критическое мышление, вводящей его в состояние близкое к трансу и делающее восприимчивым к моим словам. – Так будет лучше.
Взгляд Элора стал немного рассеянным. Я же судорожно изливала из себя силу, чувствуя, как с каждым мгновением от напряжения начинает гудеть голова.
– Хорошо, – кивнул Элор, и я с облегчением остановилась. А он медленно развернулся к командующему Вальрану и снял защиту от подслушивания. – Так что случилось?
Вальран, тоже немного дезориентированный моим воздействием, ответил с секундной задержкой:
– Я рад, что вы, наконец, закончили служебные и семейные разборки и решили обратить внимание на борьбу с Культом. И вполне благоразумно отправить младшенького в безопасное место, всё же третий, ещё и от человеческой женщины, ему только…
