Академия Магических Ремесел
Пролог
— Митяй, смотри! Вон она, рыжая! — ветер эхом донес до меня знакомый голос деревенского мальчишки. Я обернулась и тотчас же нырнула за дерево. Осторожно выглянула.
Мелькая между деревьями, в мою сторону решительно направлялась орава деревенских пацанов. Человек пять я точно увидела, а сколько их там на самом деле, лучше не думать вовсе. Времени на раздумья, зачем я им понадобилась, не было.
Я развернулась и помчалась стремглав, лавируя между деревьями и зарослями орешника. Лес радушно расступался передо мной, убирая с пути бурелом, отклоняя в стороны кусты, словно, помогая мне уйти от погони. Или мне это только казалось?
— Уходит! Держи ее, Степка! — крик камнем ударил в спину, полоснул ножом по натянутым нервам, и я, не оглядываясь, прибавила ходу. Хруст веток за спиной пробивался ко мне сквозь шум ветра в ушах. Сердце от страха и быстрого бега билось в груди загнанным зайцем. Длинный сарафан путался под ногами, и я приподнимала его свободной рукой. В другой руке болталась из стороны в сторону клетка из прутьев, и голубь, сидящий в ней, смирился со штормом и притих. Собранная бабушкой сумка со снедью, перекинутая через плечо, больно била по боку.
Нужно бы бросить все, бежать стало бы легче. Но как бросить, если голубь поможет бабушке понять, что я добралась до оговоренного места, а имея ужин под рукой, идти всегда веселее. Еще меня не покидала надежда, что погнавшиеся за мной деревенские мальчишки не пойдут далеко в лес, вернутся домой. Зачем им гнаться за мной в такую даль? Решат, что завтра сама приду в деревню, будет у них время помучить меня своими издевками.
Преследователи настигали. Все отчетливее были слышны топот и крики за спиной. Что же делать? Я нырнула в заросли орешника и затихла, как мышь. Мальчишка, нагнавший меня первым, остановился в десяти шагах, видимо, потеряв меня из вида.
— Ну что, Митяй, поймал? Где она? — кричали ему ребята, бежавшие следом за ним и, один за другим, подбегающие к главарю. — Не уйдет, ведьмина внучка! Куда собралась?
Подбежавшие начали обшаривать ближайшие кусты. Я сидела, ни жива, ни мертва, боясь шелохнуться.
Вдруг кусты раздвинулись и сквозь ветки на меня уставились два ярких глаза. «Ну, вот и все», — пронеслось у меня в голове. — «Не послушалась бабушку. Не дождалась дядю, чтобы поехать в академию с ним. Сама. Сама умная. Сама попалась».
Глаза моргнули. Я узнала Митьку — сына зажиточного деревенского гончара, заводилу местных мальчишек. Он был старше меня на пару лет и, когда я появлялась в деревне, они толпой дразнили меня и не давали прохода. Я дралась с ними отчаянно и, зачастую, расквасив нос одному, другому, выходила победителем. Но их всегда было больше и, не смотря на общее уважение деревенских к моей бабушке, меня эти ребята не жаловали.
Мальчишка подался назад из кустов и крикнул:
— Здесь тоже нет! Улизнула рыжая!
— Бабка ейная говорила, что в академию девчонка пойдет, учиться! — перебрасывались сплетнями злые мальчишки.
— Да брешет, поди! Ты слыхал, где эти академии? Нет. То-то же! И я не слыхал!
— Ладно, айда домой! Неча без дела по лесу шастать! — скомандовал вожак этой стаи. Он вынул из кармана штанов моток веревки. — Идите. Я пока задержусь. Силки на зайцев поставлю. Раз уж забрел в такую глушь.
Дружки не стали ему перечить. Не привыкли. Повернулись и пошли в сторону деревни, сминая лаптями попадавшиеся на пути мухоморы.
Митька же вытащил из-за голенища сапога нож и принялся, в самом деле, сворачивать силок.
Я, потихоньку отползая назад, выбралась из орешника. Клетку с голубем пришлось оставить в кустах. Пригнувшись, побежала к широкому дубу. Подпрыгнула, ухватилась за нижнюю ветку и влезла на дерево. Сняла с шеи флакон с зельем и капнула в траву у подножия дуба пару капель. Облегченно выдохнула. Теперь он меня не найдет. Походит, поищет и уберется восвояси.
Наверное, так бы оно и было. Так должно было быть. Но отчего-то мальчишка, расставив силки, походил, поискал меня, осмотрелся, а потом уселся под мой дуб.
Сумерки стали стремительно спускаться на лес, но мой преследователь не уходил, оставаясь на добровольно выбранном посту. Была — не была. Не вечно же мне теперь сидеть на этом дереве. Кинула в него желудем. Парнишка поднялся, всматриваясь в крону дерева.
— Эй, чего тебе нужно? Почему не ушел домой? — спросила я.
— Спускайся. Я не обижу, — очень серьезно произнес мальчишка.
— Почему не выдал меня?
— Не ты одна учиться хочешь. Я тоже хочу учиться. С тобой пойду.
— А дома знают, что ты учиться собрался?
— Узнают. Позже, — мальчишка насупился. — Если узнают раньше — не пустят.
Я спустилась с дерева. Развязала сумку, достала завернутые в полотенце пирожки с капустой. Парнишка оживился.
— Ешь, — предложила просто.
Мальчишка схватил пирог и, молча кивнув, поблагодарил, с уже набитым ртом.
Глава 1
— Аришка, вставай! — домовенок добросовестно толкал меня в бок, приплясывая от нетерпения. — Ты чего это дрыхнешь сегодня, а? Пришла поздно, не евши, уснула, — ворчал мой помощник и спорить с ним было бы глупо, ибо он был прав, — Полина вон уже на тренировку ускакала.
— Встаю, Елисей, — я села на кровати — дубовой, с резными спинками и ножками, — и зевнула. — В лаборатории вчера засиделась. Зелье новое готовила.
Умылась, привела себя в порядок, заплела косу и, надев рубаху и любимый зеленый, с вышивкой, сарафан, пошла на завтрак.
Зрелище, открывшееся мне с лестничной площадки общежития, было одновременно прекрасным и ужасающим. Прекрасным потому, что эльф, стоящий на карнизе открытого окна, и, собравшийся перепрыгнуть на каменный выступ смежного с башней коридора, был поистине прекрасен. Высокое, стройное, тренированное тело молодого красавца было напряжено, словно у хищника перед решающим броском. Длинные, светлые волосы развевались по ветру. Весь его облик говорил о нечеловеческой собранности и высокой концентрации момента.
Ужасен же по понятным причинам. Окно, на карнизе которого обосновался светловолосый красавец, находилось на вершине башни общежития для адептов. Слишком велик был шанс, что при всех физических и магических сверхспособностях эльфа, через несколько секунд серые камни площади примут на себя эльфийскую высокородную лепешку. Мое отношение к этим прекрасным и во всех смыслах достойным экземплярам ни на секунду не заставило меня усомниться в правильности дальнейших действий.
Я метнулась вниз по лестнице, растолкала локтями толпившихся и наблюдавших за этим безобразием эльфов, ухватила за камзол, едва стоящего на карнизе, недоумка, и со всей дури дернула на себя. Шлеп! Не удержалась на ногах, свалилась на пол, приземлившись мягким местом. Дурень, в смысле, парень, полетел прямо на меня. Сгруппировавшись в полете, он сумел не придавить меня, а сграбастал в охапку и, перекатившись, уложил поверх себя.
Вот так мы и лежали. Он, обхватив меня, прижимал к себе. Я, довольно удобно устроившись, смотрела в его дивные раскосые глаза. Эльфа я видела впервые, да еще так близко! Боже мой, до чего же он красивый! Брови вразлет. Прямой, совершенной формы нос. А уши! Я едва не взвизгнула от восторга. Ни разу еще не видела, чтобы кому-то так шли его собственные длинные уши!
Рука, оторвавшись от его плеча, сама потянулась их потрогать, но я вовремя спохватилась и сменила курс непослушной конечности. Поправила себе за ухо рыжую прядь волос, упавшую ему на лицо. Открылся твердый подбородок с четко очерченными, словно вылепленными, губами, и жилка, пульсирующая на шее, прямо над воротником камзола с золотой пуговицей. Гулкие удары его сердца эхом отдавались в моей груди и расходились по всему телу, разгоняя и учащая мой пульс.
Эльф глядел на меня потрясенно и недоуменно, почти завороженно. Серо-голубые глазищи широко распахнуты, губы приоткрыты. Да что же он так пялится-то? Какая невидаль? Может, у меня тоже… уши выросли? Или что там, пятачок, вместо носа? В наступившей тишине многолюдного холла я не узнала свой голос:
