Глава первая
Последние мгновения
Мне очень хотелось провести этот день как-то по-особенному, и поэтому я решила устроить вместе со своими друзьями настоящий пикник на речке! Всё сложилось, к моей большой радости, как нельзя лучше.
И вот мы уже сидели на берегу и объедались принесённой с собой из дома едой. Несмотря на исполненный мой каприз, я чувствовала, что чего-то мне не хватает. Я всё прислушивалась к себе, но никак не могла понять, что же именно не даёт мне покоя.
– Помните, – обратился ко мне и его сестре Алине Алёша, – как мы в прошлый раз пикник на озере устраивали?
– А что было в прошлый раз? – спросила Кристина, которая не была в курсе осенних событий.
– Благодаря этим кумушкам весь наш пикник оказался под водой! – кивком головы показал он на нас с подругой.
– Лично я не виновата, – обиделась Алина, – это Марина опрокинула весь наш обед, а не я!
– Ну да! – засмеялась я. – Сваливай на меня! Ты прекрасно знала, что я боюсь щекотки, но тебя это отнюдь не остановило!
И тут меня осенило: «Ну, конечно! Я соскучилась по тому прекрасному и загадочному озеру, вот в чём дело!».
И когда я предложила пойти туда, все со мной охотно согласились, кроме Кристины, которая почему-то побледнела от произнесённых мною слов.
– Слушай, Марина, – встревожилась она, – мне ведь это озеро сегодня снилось! Я только что вспомнила об этом.
– Ну и что? – удивились мы.
– А то, что нам нельзя туда идти, и точка!
Все мы знали о её причудах, фантазиях и вере во всё сверхъестественное, поэтому лишь улыбнулись в ответ.
– Я не фантазирую! Я серьёзно, не смейтесь надо мной! – обиделась она. – Марина, делаю последнюю попытку: давайте никуда не пойдём!
Меня её слова взволновали, но лишь на время и не до такой степени, чтобы отказываться от своей затеи. А желание моих друзей увидеть «виновника» паники Кристина, наоборот, только подстегнула. Больше всего им теперь хотелось вдоволь посмеяться над нашей паникёршей. В любом случае вышло бы всё по моему.
На улице стояла весна. И всё об этом напоминало нам – и запахи, и земля, и небо, и солнце, и звуки! Денёк выдался замечательным – спокойным, тихим, безветренным, но слегка прохладным – ведь на дворе было только двадцать третье апреля. Снег уже почти растаял, лишь кое-где в низинах виднелись его грязно-белые «бока».
По мере того, как мы приближались к озеру, Кристина становилась всё бледнее, бледнее и молчаливее, что было на неё никак не похоже. Лицо нашей впечатлительной подруги было сильно напряжено так, что на лбу появились две небольшие морщинки.
Когда мы подошли к тёмно-серебристой воде, девушка совсем пала духом.
– Кристин, да что с тобой, в конце концов? – расстроилась я из-за её плохого настроения, причиной которого был всего лишь безобидный сон.
– Ты, по-моему, немного переборщила, тебе так не кажется? – упрекнул её Лёша.
– Не обращайте на меня внимания! – с деланным усилием улыбнулась она. – Наверное, я плохо выспалась.
Когда мы, наконец, спускались по склону небольшого холма к нашему озеру, я поскользнулась, но меня вовремя подхватил Алёша и притянул к себе за талию. Алина с Кристиной переглянулись и лукаво улыбнулись нам. Поблагодарив своего спасителя, я нервно отстранилась от него и поспешила быстрее спуститься вниз.
– Вы посмотрите, – удивилась Алина, – сегодня озеро на редкость неспокойно, никогда его таким не видела!
И она, действительно, была права. Когда я впервые увидела озеро, то почему-то не смогла оторвать от него взгляда. Позже место у его вод стало моим самым любимым. Это озеро, казалось, всегда таило в себе неразгаданную загадку: очень удивительно было то, что при любой погоде, ветреной или тихой, дождливой или солнечной, в этом месте всегда было тихо и спокойно, как будто где-то рядом находился гигантский заслон. Ни одного дуновения ветерка! А сегодня в тихий безветренный день, словно специально противореча самому себе, озеро вело себя очень подозрительно – волны в нём вздрагивали, вздымались и, бурля, даже «бурча», шлёпались с шипением о землю.
– Пойдёмте лучше отсюда! Что-то не так. Быстрее, ну пожалуйста, давайте уйдём! – взмолилась, чуть ли не плача, неунимающаяся Кристина.
Но не только её подвергло «моё» озеро в испуг, Алина и Алексей тоже были не прочь покинуть это бушующее место. Только одну меня привлекали этот плеск, шум, шипение. С каким-то неприсущим мне фанатизмом я разглядывала волны озера. Мне не хотелось уходить, да меня, наверное, и силой не удалось сдвинуть с места!
Шли минуты, и вдруг сильный порыв ветра ударился о моё лицо. Не помню, кричали ли мои друзья или нет, наверное, да, но я ничего не слышала, ничего не понимала. Следующий порыв ветра подхватил меня и начал уносить прямо к озеру. Я сильно закричала, пыталась сопротивляться, но всё оказалось безрезультатным. Кто-то схватил меня за руку, но пальцы его сильных рук не удержали меня, и меня ещё с большей силой потащило в воду. Я увидела прямо под собой большущие волны, затем я успела заглотить как можно больше воздуха в лёгкие, и вовремя, потому что в следующие секунды меня швырнуло сильным ударом прямо в воду.
Воздуха оставалось всё меньше и меньше. В последние мгновения мне показалось, что я увидела в воде лицо, зелёное и улыбающееся во всю ширь своего рта.
Глава вторая
Неделю спустя
– Ты куда собрался? – спросила сестра брата.
– Не знаю, – безразличным тоном ответил он. – Просто прогуляться!
– Можно я с тобой? – улыбнулась Алина.
– Нет, сестрёнка, я хочу побыть один! Ты уж извини, ладно?
– Ты уже целую неделю был один! – заволновалась за брата Алина. – Хоть это и очень трудно, но мы должны с этим смириться!
– Я мог бы смириться, хотя не знаю как быстро, с гибелью своей подруги, если бы она умерла обычной смертью, которой умирают почти все люди, но то, чему мы были свидетелями, никак не укладывается в моём сознании. Тем более, она была так молода, у неё была вся жизнь впереди! Мне кажется, что я скоро с ума сойду! Каждый раз она мне снится по ночам, каждую ночь она не даёт мне покоя! Я до сих пор, как будто вижу её, слышу, как она говорит мне, что не умерла и не понимает, почему все её оплакивают.
* * *
Прошла уже целая неделя, с тех пор, как я умерла, умерла для вас. Но сейчас мне всё равно, я об этом мало думаю. Вернее, я вообще об этом не думаю. И это в порядке вещей. Меня ничто не волнует.
Хотя нет, меня кое-что волнует, вернее сказать – кое-кто. Почему я, когда вспоминаю о нём, начинаю плакать, понимая, что никогда, никогда его не увижу, не услышу его такой близкий мне голос?! Что со
