В объятиях Февраля - Татьяна Михаль

* * *

– Брат, тебе не кажется, что ты нарушил все допустимые правила мироздания?

Голос моего брата Марта звонкой капелью заполнил мой неуютный дом.

– Твои ветра и морозы унесли невинные жизни, что не должны были покидать свои миры раньше срока… – добавил младший брат, Декабрь.

Небрежно взмахнул кистью. В руке в то же мгновение из вороха снежинок возникла хрустальная чаша, наполненная терпким янтарным напитком, что своей жгучей смесью согревает и возвращает на миг воспоминания о жизни и её извечной боли.

Братьям не предлагаю. Им не по вкусу.

А я медленно делаю глоток…

На несколько мгновений ощущаю взрыв вкуса и огня. Жгучей лавой опалённое горло сжимается в спазме. Но всё быстро исчезает и вновь погружает меня в безразличную тьму, лишая эмоций, вкуса и чувств.

– Не кажется, – ответил я братьям сухо и безразлично.

Повернулся в их сторону и, окинув стройные станы братьев быстрым взглядом, указал на свободные кресла и диваны.

– Не стойте, братья. Как говорят у людей, в ногах правды нет…

– Твой дом превращается в тлен, Февраль. Мебель прогнила и осыпается трухой… – заметил Март, не скрыв своей горечи и сожаления.

– Брат, ты взлелеял своё горе и перенёс его на судьбы людей! – яростно молвил Декабрь. – Мы в ответе за них и не имеем права забирать тех, что должны жить…

Пожал безразлично плечами.

– Какая разница? Одной жизнью больше или меньше?

Братья возмущённо переглянулись и сжали руки в могучие кулаки.

– Ты забыл своё предназначение, Февраль, – жёстко сказал мой младший брат Март.

– Напомни, – улыбнулся в ответ. Но глаза мои оставались такими же мёртвыми и безучастными.

Март в два шага преодолел расстояние между нами и, склонившись, произнёс:

– Ты же так важен для миров, брат! Неужели ты всё забыл? Ты тот, что очищает людские души от грехов, своими ветрами! Яростными метелями уносишь все их печали и невзгоды. Забираешь неприкаянные души и отправляешь туда, где им и место… Но ты всё забыл и своё дело превратил в хаос…

Подошёл и Декабрь.

– Столько неприкаянных душ, Февраль. Они страдают. А люди утратили веру. Они забыли, что именно ты, брат, очищаешь миры от скверны, избавляешь от горя… Почему? Ведь прошло столько столетий…

– Аишу не вернуть, Февраль. Смирись уже с этим, а если не можешь, то хотя бы не перекладывай своё горе на вверенных нам людей!

Посмотрел на своих братьев и на мгновение ощутил злость, гнев, но и они быстро исчезли. Чувства едва коснулись моего нутра и потухли. Нет во мне больше жизненного огня.

– А то что? – спросил безразлично.

– Нам придётся собрать совет, брат, где будем решать твою судьбу.

– Нам придётся выбрать того, кто сможет выполнять твою работу, а ты… Ты будешь развеян, Февраль.

Рассмеялся им в лицо – громко, но глухо. Безжизненный смех вызвал недовольные гримасы на лицах моих братьев.

Когда прекратил свой издевательский смех, я сказал:

– Давно пора это сделать. Я говорил об этом на прошлом совете.

– Брат, послушай! Ты самое важное звено в нашем деле! Встряхнись! Возьми себя в руки! Ты нужен людям! – воскликнул звонко Март.

– Мы даём тебе ещё два срока, если ты не изменишься, то…

Декабрь не договорил, но эти слова прозвучали ранее.

Я кивнул головой и развернулся к своему излюбленному занятию, которому посвятил уже бесчисленное количество лет – вновь стал смотреть на рыжие языки пламени, пожирающие сухие поленья.

Огонь… я смотрю на него, слышу вой своей вьюги, что как верный пёс кружит у моего дома, дожидаясь ласки хозяина.

…Смотрю и погружаюсь в себя. Оставляю мысли, время, саму жизнь где-то далеко, а сам ухожу… Растворяюсь, будто меня не было и нет… Устал… Не радуют больше миры, рождённые Создателем, которыми я когда-то восхищался. Не трогает больше людское горе, которое я забирал и уносил прочь, очищал людские души от скверны и грехов… Не слышу больше зов неприкаянных душ…

Потому что меня тоже нет…

– Пошли брат. Он нас больше не слышит…

– Но что же нам делать, Март? Скоро вступит в свои права Январь! Люди так надеются, что всё плохое исчезнет! А он…

Молодые мужчины посмотрели на когда-то красивого и статного брата, что после гибели своей невесты превратился в собственную тень…

Братья покинули неприветливый дом.

Миниатюрные сильфиды, сияющие в темноте дома белыми всполохами искр, выглянули из-за угла и зашептались:

– Вы слысяли? Они развеют насего господина!

– Нузьно стё-тё дь-елать!

– Его надо спася-а-ать!

– Но как?

– Глупая! Любовью, конесьно…

– И где зе мы возьмём любо-о-офь?

Сильфиды переглянулись и в один голос запищали:

– Нузьно найти девуську!

– Красивую!

Одна сильфида притопнула ножкой и сказала:

– Господин будет недоволен. Он нас наказет!

– Луцьсе пусть наказет, чем его развеют…

– Отправимся в мир, где много свободных девусек!

– Да-а-а!

Сильфиды закрутились вокруг своей оси и превратившись в ворох снежинок, отправились в мир на поиски свободной красивой девушки.

Февраль даже не догадывался, насколько быстро и насколько сильно изменится его жизнь. И привычному порядку увядания придёт конец.

* * *

Дую в варежку, стараясь своим тёплым дыханием согреть замёрзший нос.

Отбиваю чечётку в прохудившихся сапожках, но ног не чувствую совсем. Не помогает чечётка.

И маршрутный автобус что-то долго не приходит. Может колёса примёрзли к дороге у автобусика?

Оглянулась вокруг и как назло ни одного павильона или магазина поблизости нет, чтоб погреться зайти…

Уууу… как холодно!

А ещё темнота такая, что вдвойне холодно.

Одинокий фонарь тускло освещает покосившийся козырёк остановки и одну-единственную меня.

Конечно, из этого района все на своих машинах разъезжают…

Бррр…

Подул ветер и пробрал до самых костей. Ещё мороз так кусает за щёки и пробирается через ткань, будто пытается заморозить меня до смерти!

Раздался звонок моего телефона.

С огромным нежеланием стянула с руки варежку и полезла в сумку. Деревянными пальцами еле вытащила наружу холодный прямоугольник, который высвечивал ненавистный мне номер.

М-да…

Маман моего друга, у которого я живу – последний человек, с кем бы я хотела пообщаться на холодной остановке.

Но ответить нужно, а то ведь домой не пустит.

Дом. Это ведь не мой дом.

Пока нормальную и постоянную работу не найду, приходится прогибаться и терпеть закидоны неврастенички, которая именуется мамочкой моего бойфренда.

Да, вы верно поняли, я живу со своим парнем вместе с его мамой.

Квартира