Подмена: кого я люблю? - Анна Кривенко

Мишель устало выгнула спину, закончив утомительную стирку. Оглянулась на четырехлетних близнецов. Те спокойно играли на деревянном полу, пытаясь сложить во что-то неведомое детали пластикового конструктора. Эти игрушки остались по наследству со времен её детства: родители привезли конструктор ещё с Земли. Именно поэтому многие детали оказались сколотыми или затёртыми…

Но мальчикам они нравились, так что на пару часов в доме устанавливалась полная тишина, позволяя молодой женщине спокойно заняться домашними делами. Ведь очень часто Мишель приходилось часами успокаивать плачущих или ссорящихся детей…

Быстро бросив выполосканную одежду в металлическую миску, женщина поспешила во двор, чтобы ее развесить.

Сегодня утром, как всегда, было довольно прохладно. Погода на планете Земля-2 была своеобразной. Часто шли дожди, стремительно сменявшиеся пекущим солнцем. Всё могло меняться туда или обратно несколько раз на день.

Мишель поставила миску на затоптанную траву и подошла к забору, осторожно выглядывая на улицу. Никого.

В груди тугой змеёй шевельнулась привычная боль: Ян так не вернулся вчера после их ссоры. Ушёл, хлопнув дверью. Где он сейчас? У любовницы?

Перед глазами вспыхнула противная картинка, как жесткие мужские губы целуют шею шикарной блондинки, а та протяжно стонет в ответ…

Зло тряхнула головой. Да, это всего лишь подозрения, и у неё не было доказательств, что муж спит с этой развратницей-вдовой Эллен Бин, но… слухи об их связи ходили довольно давно, так что… причины для сомнений были.

Да, их брак на грани развала, их отношения превратились в фарс, но всё же… ей всё равно было больно.

Правда, не менее болезненно ощущалась ссадина на щеке, которую Ян оставил вчера перед уходом.

Выдохнула, привычным жестом проведя по темным кудрявым волосам. Волосам редким, усталым, как и она сама. Ведь часто не хватало более витаминизированного питания, особенно, когда посёлок щедро заливало дождями, и овощи на участках портились. Всё-таки семена этих растений были привезены с Земли и до сих пор чувствовали себя не самым лучшим образом на чужой планете…

Руки дрожали, когда Мишель развешивала бельё, а мысли постоянно возвращались ко вчерашней ссоре.

Вчера утром Ян проснулся с дурным расположением духа, что в последнее время происходило очень часто: близнецы не дали ему выспаться. Дину, видимо, приснился плохой сон, а Рон ревел за компанию.

— Да угомони ты их уже! — почти зарычал муж, прикрывая голову подушкой. — Закройте рты!!!

Гневный крик мужа испугал детей ещё больше, и вопль поднялся нешуточный.

Мишель обняла близнецов, убаюкивая их и едва не плача сама. Она понимала, что они не успокоятся так просто. Пройдет час, может, два, прежде чем они придут в норму, а Ян терпеть эти два часа был определенно не готов.

— За что мне такое проклятье на голову??? — послышался раздраженный ропот мужчины, когда он резким движением отбросил одеяло в сторону и отправился в уборную. Его обнаженная крепкая спина была ужасно напряжена. — У всех дети, как дети, а у меня больные на голову!!!

Мишель до боли прикусила губу, сдерживая обиженный и возмущенный всхлип.

Да, Дин и Рон родились нездоровыми. Они медленно развивались и к четырем годам совершенно не разговаривали. Диагноз единственного в деревне доктора — старика, ещё хорошо помнящего Землю — был неутешителен: аутизм в тяжелой форме.

Ян тогда долго пил, услышав подобный вердикт, и пропал из дому почти на неделю. Мишель же заливала горе слезами, понимая, что её мучения не закончатся никогда…

Но через несколько дней она взяла себя в руки. Это её дети, её плоть и кровь! Какие бы они ни были. Она их любит и сделает всё возможное, чтобы устроить им полноценную жизнь! Вот только отношение супруга заставляло впадать в уныние.

Ян не любил сыновей: они его просто раздражали. В то время, как соседские трехлетки уже вовсю разговаривали и даже учились читать, близнецы лишь закатывали многочасовые истерики и не давали спать по ночам.

Когда Ян вчера вернулся из уборной, то молча натянул на себя одежду, оставив рубашку расстегнутой и щеголяя мускулистым гладким торсом — объектом вожделения всех местных красавиц. Поплелся на кухню, налил себе кофе и залпом его выпил. Потарахтел бутылками, ища, наверное, что-то покрепче, но не нашел, потому что начал ругаться себе под нос.

Дин ещё подвывал, а Рон устроился на материнском плече и начал дремать.

Мишель чувствовала, как у неё ужасно ноет спина от напряжения, но боялась даже сдвинуться с места, чтобы не растормошить детей вновь.

Целых сорок минут ей пришлось сидеть в кресле и мучиться от ломоты в теле, но близнецы наконец-то уснули, и она смогла аккуратно перенести их в кровати.

Вышла к Яну измученная, с искаженным от боли лицом. Темные волосы, едва достигающие лопаток, были всколочены: Мишель не успела причесаться. Старая пижама, которая единственная спасала её от ночных холодов, местами протёрлась до дыр. Её давно пора было выбросить, но рука не поднималась. А на покупку новой просто не хватало средств.

Ян вдруг окинул её таким взглядом, что Мишель поплохело. В этом взгляде чудилось глубокое отвращение, словно он смотрел не на жену, а на сморщенный гнилой стручок.

Мишель выпрямилась и поспешила в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок.

Из старого, местами исцарапанного зеркала на нее смотрела женщина с заострившимся подбородком и запавшими глазами. Кожа казалась дряблой, волосы безжизненными. Большие зеленые глаза — гордость Мишель в прошлом — поблекли.

Скривилась.

С болью вспомнила идеальный облик Эллен Бин. Та, не обременённая детьми, а теперь ещё и мужем, всегда блистала на всю деревню колдовской красотой. Ей уже несколько мужчин предложили замужество, несколько десятков, по слухам, предлагали постель, и абсолютно все мечтали сделать любовницей…

В том числе и Ян.

Мишель не хотелось этому верить. Просто потому, что это было больно. Просто потому, что такого удара она боялась не пережить…

Хотя… отношения с мужем уже четыре года, как были совершенно испорчены. Когда-то у них была любовь. Наверное. Но это было очень-очень давно…

— Мишель! — недовольный крик Яна из кухни заставил женщину вздрогнуть. Она перестала себя разглядывать, очень быстро надела домашние утепленные штаны, длинную рубашку и мягкие тапки. Ополоснула лицо водой, быстро вычистила зубы, а волосы просто заколола на затылке.

— Сделай мне нормальный завтрак! — муж не удостоил ее даже взглядом, листая страницы новёхонького ежедневника.

Мишель засуетилась около электрической плиты, поджарив яичницу с