Иви Марсо
Освещенные шрамами
Замки Эйри — 1
Информация о переводе:
Переводчик: Victorija_16
Редактор: Shottik
Русифицированная обложка: Anastasiya Pozynych
Глава 1
НАЧАЛО… ЧЕРНЫЙ ОЛЕНЬ… СБЕЖАВШАЯ ДЕВОЧКА… ВОЛКИ В СВЯТОЙ ДОЛИНЕ… ШРАМЫ… ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Десять лет назад
— В лесу видели черного оленя.
— Черного? Ты уверен?
— Да, говорят, он был черный, словно ночь.
Шестилетняя Брин сидела под огромным дубовым столом в банкетном зале и пряталась за бархатной скатертью, подслушивая разговор двух охранников своего отца. Ее руки были липкими от недоеденного медового торта, лежавшего у нее на коленях.
Мадам Делис сунула ей это угощение вместе с последней зимней клубникой после пира — единственный человек в замке Мир, который помнил… или заботился… о том, что сегодня было день рождение младшей принцессы.
— Появление черного оленя — одно из предзнаменований войны, — мрачно сказал первый мужчина.
Второй, капитан стражи ее отца, ответил:
— Его видели уже три раза. Мои люди заметили его дважды, и один раз подмастерье с юга Эйри. Команда моих егерей готовится отправиться в путь с первыми лучами солнца. Они убьют его и бросят тушу в овраг. Никто об этом не узнает.
— А подмастерье?
— Кому он расскажет? Беспризорникам в таверне? Никто не воспримет это как нечто большее, чем просто слухи пьяницы.
— Рискованно оставлять его в живых.
— Гораздо больший риск отдавать приказ об убийстве человека во время Собрания Солнцестояния. Ты видел семьи, прибывшие сегодня днем. Гитооты. Сурины. Король Берсладена и три его полудиких сына… они жаждут битвы, даже в своем юном возрасте. Если они узнают об убийстве, это разрушит последние остатки перемирия.
Брин нахмурилась. Медовый торт тяжело осел у нее в желудке. «Бедный олень. Я должна попытаться спасти его, пока они не убили его». Она приподняла скатерть кончиком ложки и выползла наружу, но тут же наткнулась на туфли, которые слишком хорошо знала.
— Брин! — Ее мать нахмурилась, уперев руки в бока. Ее щеки были карсными, а золотистые волосы заплетены в косу. Мамины губы сжались. — Вставай.
Брин поднялась на ноги.
— Почему ты ползаешь по полу, как собака, дитя мое? Да еще во время Собрания! Другие королевские семьи подумают, что я воспитываю язычников, как те принцы Барендур.
Заинтересовавшись этой дикой, пользующейся дурной славой семьей, о которой она постоянно слышала, Брин оглядела толпу, пока не нашла людей, одетых в плащи из медвежьих шкур. Огромный жуткий мужчина в резной дубовой короне, угрюмый и серьезный, и трое мальчиков на несколько лет старше Брин.
Король Берсладена и его сыновья.
В своих тяжелых меховых плащах Брин считала их скорее медведями.
Мама приподняла голову Брин за подбородок.
— Ступай в свою комнату. Смени грязную одежду и смой мед с рук. Скажи Нэн, что ты освобождена от участия в празднике.
Брин не нужно было повторять дважды. Ей больше всего хотелось сбежать с праздника и, кроме того, спасти черного оленя. Она поспешила в другом направлении, бросив взгляд через плечо.
Ее брат, Марс, не стал бы доносить на нее, но сестра, Элисандра, могла. Она заметила Элисандру, сидящую у пылающего очага со своими фрейлинами: руки сложены на коленях, светлые волосы идеально уложены, глаза скромно опущены.
Брин последовала за служанкой, несущей пустой поднос по лестнице на кухню, где она поменяла свои праздничные туфли на сапоги, взяла фонарь и сбежала из замка.
Было темно, стояла безлунная летняя ночь. Она замешкалась, оглядывая темный лес. Даже в шесть лет она знала, что лучше не ходить в лес ночью. Но если у нее и был шанс спасти черного оленя, то только сейчас.
Ее фонарь освещал тропинку сквозь деревья к Святой поляне с водным святилищем. Ночью все выглядело иначе. Вода казалась такой черной, что Брин не могла разглядеть рыб на мелководье.
В нескольких футах от нее хрустнула ветка, и она замерла.
Затем послышались чьи-то шаги.
В лесу внезапно стало тихо. Брин слышала биение собственного сердца. Но испугалась крика совы. Она схватила фонарь и побежала обратно в замок. Затем остановилась. На тропинке впереди виднелись мокрые красные пятна и кусочки шерсти.
Кровь и шерсть были черные, словно ночь.
Она нашла оленя, но не первая. Позади нее хрустнула ветка. Из тени раздалось рычание. Она успела разглядеть только два желтых глаза. Второй волк напал на нее прежде, чем она успела закричать.
Их когти царапали ее ребра, разрывали платье, резали плоть, как ножи. Затем, из ниоткуда, на поляне появился кто-то еще. Кто-то, кто не кричал, когда волки набросились и на него, кто терпел их острые когти, лишь стонал, продолжая сражаться, пока волчья кровь не смешалась с его собственной.
Мальчик в плаще из медвежьей шкуры.
Один из принцев Барендур… самый младший. Должно быть, он увидел свет ее фонаря на краю леса.
Он напоминал медведя.
Ее медведя.
* * *
Десять лет спустя
Брин стояла полуголая в покоях королевской портнихи, окруженная швеями, которые одевали ее в платье для ночного бала. Но хуже всего было выслушивать очередную нотацию от своей матери, королевы, когда она затягивала лиф платья Брин.
— На празднике барон Мармоз пригласит тебя на танец. Соглашайся, но не показывай слишком большого желания. — Ее мать зацепилась пальцем за булавку и ахнула. Она выронила булавку, и ткань платья упала с груди Брин. Прежде чем Брин успела схватить его, ее грудь оголилась. Одна из служанок ахнула, увидев шрамы.
Покраснев, Брин поспешила прикрыться. Мало кто знал о неровных, уродливых линиях, идущих от левой груди и огибающих талию до основания позвоночника: только портниха, врач, ее брат, сестра и родители.
— Прикройся, — прошипела ее мать. — Быстро.
Брин поспешил это сделать. Будет ужасно, если пойдут слухи о том, что принцесса Мира изуродована. Особенно сегодня. Ее мать договорилась с Румским бароном о том, чтобы он остался на десять дней, в честь Собрания Солнцестояния. Ему было тридцать лет, а Брин — шестнадцать, но мать заверила, что у него приятная внешность и он отличный охотник… не то чтобы у Брин был выбор в этом вопросе.
Мама хлопнула в ладоши.
— С примеркой покончено. Вы ведь сможете закончить сами, правда, мадам Нелл?
— Конечно, миледи, — сказала портниха и взмахом руки приказала помощникам удалиться.
Как только они ушли, Брин прикусила губу и повернулась лицом к матери.
— Что, если барон не пригласит меня на танец?
Королева Хелена нахмурилась, глядя на вырез Брин, а затем что-то прошептала портнихе, которая опустила вырез на три дюйма. Ее мать криво улыбнулась.
— Теперь пригласит.
Весь замок был занят подготовкой к празднику Первой ночи, поэтому, как только Брин освободилась, она поднялась по длинной лестнице в сторожевую башню замка. Там не было ничего особенного… пустая каменная комната с открытыми окнами, слабо защищавшими от ветра… но она взяла с собой деревянный табурет и уселась на него, ожидая прибытия гостей. Прошло совсем немного времени, и появились первые кареты.
Она наблюдала, как одна за другой прибывали старейшие семьи Мира. Она заметила несколько девушек ее возраста, одетых не по погоде… не только Брин должна была найти себе мужа сегодня вечером. В конце концов, подъехала карета, запряженная четверкой черных лошадей с неухоженными гривами. Возничий был одет в плащ из медвежьей шкуры и резную дубовую корону.
Ее рот приоткрылся. Король Барендур! И он управляет собственной каретой!
Ее сердце начало громко стучать. Уже десять лет никто из Берсладена не приезжал в земли Мира, и не зря. Она провела рукой по шрамам на ребрах, скрытым под платьем.
