Чудовищная правда - К. А. Найт

Серия «Заброшенный город», книга вторая

Переводчик: Фрея

Редактор: Персефона

Вычитка: Ведьмочка & Джелато с шоколадом (до 12 главы)

ТАЛИЯ

Судорожно выдохнув, я еще раз окидываю взглядом место, где мне предстоит работать. «Нано Индастриз» — лаборатория в жилом районе Атеса ‒ впечатляет.

Самое высокое здание в городе, как сияющий маяк, и я буду в нем работать. Более того, я получаю возможность что-то изменить и повлиять на то, как мы живем. Компания наняла меня за мою специализацию в области генетики, но о своей истинной страсти я помалкиваю, пока не заслужу их доверие. Знаю, что придется пройти путь с самого низа, но надеюсь, что после того, как я завершу исследования, которые они хотят, и предоставлю им результаты, я смогу заняться тем, что мне нужно ‒ нет, необходимо.

Я хочу исследовать влияние выращиваемой нами пищи на жителей бедных слоев населения нашего мира, особенно на детей. Я перевела взгляд на трущобы, виднеющиеся за высокими зданиями. Я бывала там несколько раз, пыталась помочь, чем могла, раздавала еду и одежду, но после последнего раза, когда дала маленькой девочке пальто, а на следующий день нашла ее с перерезанным горлом, перестала туда ходить. Поняла, что так я не смогу помочь. Нет, мне нужно было сделать что-то более значительное и важное, чтобы изменить наш образ жизни.

Богачи живут по другую сторону моста, не испытывая недостатка в еде, а денег столько, что и не потратить за всю жизнь, бедняки же страдают от болезней, искорененных много лет назад, слабого здоровья и даже врожденных дефектов, которых можно было бы легко избежать. Во многом это связано с продовольственными пайками, которые раздают время от времени, но дело не только в этом. Стали болеть и дети богачей. Случаев мало, но мой друг в больнице дал мне посмотреть на их показатели, и я оказалась права.

Наши тела и химический состав меняются.

Мне нужно выяснить, почему и как это остановить, пока не стало слишком поздно.

«Нано» для этого самое подходящее место. Расправив плечи, откидываю назад светлые волосы, поправляю очки в черной оправе и врываюсь в здание, словно на войну.

Большая часть утра проходит в спешке. Меня отправляют в службу безопасности, где сканируют отпечатки пальцев, а также сетчатку глаз, тело и руки. У меня берут кровь, а также измеряют мой рост и вес. Перед тем, как дать мне допуск, меня осматривают и проверяют. На подобные углубленные тесты я в удивлении приподнимаю брови, но, думаю, в таких проверках есть смысл. Исследования, которые здесь проводят ученые, очень важны, и не хотелось бы, чтобы кто-то, кому они не принадлежат, заполучил их в свои руки.

После проверки службой безопасности меня ведут по вестибюлю и сканируют через турникеты. Я уже ждала лифт, когда возникла тревога, заставившая меня и сопровождающего мужчину обернуться, чтобы посмотреть.

Какая-то женщина борется с охраной, забрасывая их вопросами.

На шее у нее на толстом ремешке висит камера. Черные волосы девушки, словно ловят и поглощают весь свет. Смелая и безрассудная, она совсем не похожа на меня. И тело у нее шикарное по сравнению с моим, особенно в нелестном джемпере и брюках, в которые она одета. На ней облегающий белый топ, заправленный в черные джинсы с большим ремнем, и кожаная куртка. Глаза девушки сверкают, когда она продолжает бороться с ними и кричит, пока охранники выводят ее из вестибюля.

— Журналисты, — огрызается он с негодованием в голосе, но потом выдавливает из себя улыбку, глядя на меня. Я игнорирую его улыбку. Уже привыкла к мужчинам, которые используют против меня свой рост и телосложение. На меня всю жизнь смотрели свысока. Не имело значения, что я родилась богатой или что родители были стипендиатами до своей смерти. Важно лишь то, что я пытаюсь попасть в сферу, где доминируют мужчины, и они это ненавидят. Из-за этого они начинают нервничать и чувствовать себя слабаками. У меня хорошо подвешенный язык, но я научилась не поднимать глаз, позволяя своей работе говорить за меня.

Я работала усерднее, чем любой другой человек, чтобы получить степень доктора медицинских наук, и сейчас не собираюсь трусить. Я всю свою жизнь посвятила исследованиям и надежде улучшить наш мир.

Я запрокидываю голову и киваю с хорошо отрепетированной улыбкой — насмешливой, но не вызывающей. Мамочка гордилась бы мной. В конце концов, я взяла с нее пример.

Она была еще одной женщиной, пытавшейся изменить мир, созданный мужчинами.

— Пожалуйста. — Мужчина жестом просит меня войти в лифт, и войдя, поворачиваюсь лицом к дверям, и мы поднимаемся вверх навстречу моему будущему.

Три года спустя

ТАЛИЯ

Сбросив кроссовки, я со стоном падаю на диван, не удосужившись включить свет, после того как в изнеможении зашла в пентхаус и заперла двери. Лунный свет из панорамных окон рисует игривые тени по всей просторной современной квартире, пронизывая сердце ощущением безудержного одиночества. Никто не ждет меня дома, никто не беспокоится, что я опоздаю, и никто не переживает, что меня не было здесь уже два дня.

Когда-то был, но больше нет.

Он предал меня. Я думала, что он любит меня… да, и я думала, что люблю его, но, наверное, я больше любила саму идею о нем. Мне нравилось не чувствовать себя одинокой и иметь кого-то, кто разделяет те же ценности и идеалы, но все это оказалось ложью. Я начинаю понимать, что в одиночестве есть сила, но в такие ночи, как эта, я скучаю по своим родителям.

Я поворачиваюсь, глядя на их снимок над камином. Фотография висела в их особняке, но я никогда не хотела жить их жизнью. Мне хотелось проложить свой собственный путь, поэтому особняк остался нетронутым, а единственное, что я забрала, — это картину. Мамины карие глаза и светлые волосы, а также серые глаза отца, в которых бушевала буря, как и в моих, когда я злюсь, заставляют меня скучать по ним еще больше.

Сегодня я скучаю по ним еще сильнее. Как бы мне хотелось позвонить им и услышать их голоса еще раз, чтобы родители напомнили мне, что