Последний эфир - Тесса Хейл

Боль. Не было ничего, кроме вспышек света и бесконечного моря агонии. Но в этом море были обрывки моего сна. Лицо мужчины, которого я еще не узнала, но каким-то образом знала. Разъяренный мужчина, выкрикивающий угрозы в коридоре. Огонь.

Сердитый голос превратился во что-то другое. Мое имя.

— Аура!

Но это был не сердитый мужчина. Это был кто-то другой, голос, который я знала. Глубокий и грубоватый, но в то же время нежный. Какая-то часть моего мозга узнала Атласа.

Чьи-то руки схватили меня за плечи.

— Слишком много крови. Кто-нибудь, позовите целителя! — прокричал Кай.

— Она дышит? — В голосе Феникса звучала мука, будто слова вырывались из его горла.

— Двигайся, — рявкнул Ривен. Пальцы прижались к моей шее. — Пульс есть, но дыхание поверхностное.

— Где этот чертов целитель? — прорычал Атлас.

Боль в груди стала невыносимо сильной, будто она разрывала мышцы и кости. И, возможно, именно это и происходило.

Раздалось множество стонов.

— Ты чувствуешь это, да? — Кай стиснул зубы.

— Это ее боль, — ответил Атлас.

— Это не должно быть возможным… — Феникс замолчал.

— Я снова зову целителя, — процедил сквозь зубы Кай.

— Ей не нужен целитель, — сказал Ривен.

Вокруг них послышались звуки потасовки, а затем кого-то ударили о стену.

— Мы не дадим ей умереть, потому что это облегчит твою жизнь, — прорычал Феникс, в каждом слове сквозила угроза.

Не было никаких признаков того, что Ривен сопротивлялся, но когда он заговорил, его голос был едва слышен.

— Мы нужны ей.

Что-то было в этих словах. Я хотела прижаться к ним. Открыть глаза и подойти ко всем. Но я теряла сознание.

Тьма поглотила меня. Как бы я ни сопротивлялась, черное море продолжало завладевать мной. Но я не переставала бороться.

Сознание приходило вспышками.

Чьи-то руки поднимали меня. Жестокая, раскаленная добела боль. Ощущение движения.

Чей-то лоб прижался к моему.

— Сражайся, Аура, — прошептал дымный голос.

Затем все мое тело охватил огонь. Я уже испытывала подобные муки раньше. Такие, которые говорили о неминуемой смерти. Однажды я избежала подобной участи, но не была уверена, что на этот раз у меня все получится.

Жар окутал меня. Не ожог смерти, а сладкое, успокаивающее тепло. Я попыталась обернуться, зарыться поглубже, но стоило мне пошевелиться, как меня захлестнула боль. Будто каждый мускул тела был покрыт синяками, а потом меня заставили пробежать марафон.

— Она просыпается, — произнес сладковато-солодовый голос.

Затем на меня легли нежные руки, и столь же нежный голос приказал действовать.

— Не двигайся. Ты можешь пораниться.

Я моргнула, и веки заскребли по глазам, будто они были сделаны из наждачной бумаги. Свет падал вспышками, заставляя щуриться. Ощущение было такое, будто я много лет провела в темноте.

— Задерни шторы, — приказал Феникс.

Мгновение спустя света стало меньше. Его приглушила прозрачная ткань. Постепенно я разглядела комнату, но не узнала ее. Она была роскошной, но уютной. Обои с изображением серебристых деревьев на белоснежном фоне. Старинная деревянная мебель в идеальном состоянии. Самая большая кровать с балдахином, которую я когда-либо видела.

А далее я увидела лица, по щекам которых текли слезы.

— Черт, она плачет, — сказал Атлас, отдергивая от меня руки. — Я сделал тебе больно? Тебе больно?

Я покачала головой, пытаясь снова схватить его за руку.

— Вы здесь, — прохрипела я.

Феникс склонился надо мной, целуя меня в лоб.

— Мы здесь. Ты в безопасности.

Кай погладил меня по бедру, тоже уверяя меня в своем присутствии.

— Мы не позволим, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Слезы потекли быстрее. Я не была мертва. И они были здесь.

Кровать прогнулась, и я увидела Ривена. Он был не таким, как обычно, собранным. Его волосы были в беспорядке, что каким-то образом делало его еще сексуальнее. Рукава его рубашки на пуговицах были закатаны, обнажая мускулистые предплечья, а сама рубашка была измята. Но именно темные круги у него под глазами заставили мои ребра сжаться.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он хрипло.

Как я себя чувствовала? Я попыталась справиться со слезами. Атлас, казалось, почувствовал это и вытер их с моих щек. Проведя мысленную проверку, я почувствовала сильную боль в груди. Будто кто-то ударил меня кулаком прямо в грудину, схватил за сердце и вывернул наизнанку. Но не только это. Я почувствовала сильное тянущее ощущение в нескольких разных направлениях.

— Я… я не уверена, — сказала я наконец.

На лбу Феникса появились морщинки беспокойства.

— Тебе больно?

— Не очень.

— Не ври, — проворчал Атлас.

Я слегка нахмурилась.

— Все не так уж плохо.

Я оглядела себя. Очевидно, в какой-то момент меня переодели. На мне была пижамная рубашка из тончайшего шелка, застегнутая на все пуговицы.

— Я в порядке?

Кай нежно сжал мое бедро.

— Ты выздоровела. Но ремонт требовался серьезный. Тебе придется отдохнуть несколько дней.

У меня дрожали руки, когда я расстегнула две верхние пуговицы на рубашке. Когда я это сделала, у меня перехватило дыхание. На груди появилась паутинка трещин. Серебристые молнии с тонкими линиями исходили из того места, куда попала пуля.

Мой взгляд метнулся к каждому из них.

— Как?

Они обменялись взглядами.

— Как? — надавила я.

Ривен выпрямился на кровати, и часть его маски вернулась на место.

— Ты видела, кто в тебя стрелял?

— Нет. Там было темно, и они были в капюшонах. По-моему, голос был мужской. — Я напряглась, чтобы снова услышать его в своем сознании, но, похоже, не смогла уловить. — Я не могу быть уверена.

— Что они сказали? — надавил Ривен.

Дрожь пробежала по телу.

Феникс пристально посмотрел на Ривена.

— Достаточно. Аура слишком много пережила, чтобы устраивать допрос прямо сейчас.

Ривен бросил на него свирепый взгляд.

— Нам нужно знать, с чем мы столкнулись, если мы надеемся, что справимся с этим.

— Здесь мы в безопасности. У нас есть время, — парировал Феникс.

— Мы не собираемся и дальше держать королей на расстоянии. Они хотят получить ответы.

— Стоп! — Я не могла вынести ссоры. Не из-за себя.

Атлас уткнулся носом мне в шею, пытаясь успокоить.

— Все в порядке. Они оба обеспокоены. Просто иногда они показывают это идиотскими способами.

Я с трудом сглотнула, чувствуя боль в груди. Я ощутила тот же призрачный пульс, будто из моей груди вырвались нити энергии.

— Они сказали, что я никогда не доживу до правления.

В комнате воцарилась тишина.

Кай крепче сжал мое бедро, будто,