План: не влюбиться в герцога. Провален - Валя Романова

Во дворце было тихо. Люди здесь редко появлялись. Император был нелюдим и не переносил долгих разговоров. Но в этот раз он сам позвал гостей. Шумнее здесь не стало, но зато появилась гнетущая обстановка и ощущение приближения чего-то нехорошего. Все окрестили это время затишьем перед бурей. Может, они и были правы. Я же точно знала, что императора ждет нечто страшное. Я надеялась, это разрушит его жизнь.

Он разрушил мою, а, значит, заслуживал отмщения. Император играл моими чувствами через своего верного пса — генерала армии и моего бывшего жениха Дэймонда. Я должна была влюбиться в него. Это открыло б путь императору к эликсиру жизни, которым он хотел излечить своего сына. Ведь Арчибальд, император Фалирии, так боялся потерять свой трон. Без наследника его шансы вылететь отсюда были очень велики.

И у венценосного гада все получилось. Я влюбилась в Дэймонда. Но так просто отдать ему путь к стабильному правлению я отдать не могла. Жажда мести застилала глаза. Но в своем решении я была стопроцентно уверенна. Я планировала наказать императора. Разрушить его мечту. Я вылью эликсир прямо у него на глазах. Мне было не жаль его и его сына. Он не пожалел ни меня, ни моих родителей. Так что я была твердо настроена уничтожить императора.

Я согласилась плыть с ними по карте, что была в моем медальоне. Они нуждались во мне, так как только носитель крови рода мог открыть эликсир, принадлежащий им.

Император тогда не показал, что удивлен. Но я поняла по его осторожным движениям, что он насторожился. Однако выбирать ему не приходилось. Тогда меня пригласили жить во дворец. Императору и его людям нужно было время, чтоб приготовить все для плавания. Мне сказали примерные сроки. Я останусь здесь на неделю, что кажется мне вечностью. Но я помню правило. Месть подается холодной. Значит, я готова ждать.

По дороге во дворец все молчали. Моя подруга Райана напросилась ехать со мной. Мне с ней было легче, но я не хотела втягивать ее в мои проблемы. Но у меня не получилось ее отговорить, в отличие от Дианы. Она не спешила покидать Гарций. Она осталась со своим Виктором. Я была счастлива за нее.

По приезде нам показали наши комнаты и пригласили на ужин с императорской семьей. Интересно, а ее величество знает, что на ужине будет бывшая любовница Арчибальда, Райана, и та, которой он признается в чувствах сейчас, я? Ей не позавидовать, я даже сочувствовала.

Также с нами будет Дэймонд. Это ранило меня и убивало изнутри. Однако ненависть к этим мужчинам была сильнее влюбленности. Мне кажется сочетание этих чувств превратило симпатию в зависимость. Я могла часами думать о Дэймонде, но очень боялась встречи и чувствовала неприязнь, когда видела его. Это было такое странное чувство. В любом случае я запретила себе на этом концентрироваться. Но Дэймонд никак не лез из моей головы. Поэтому я придумала себе другую цель. Я жила лишь жаждой мести. Я была растоптана, унижена, предана. Но при всем при этом, я знала, что моей злости хватит для того, чтоб уничтожить всю правящую династию, а вместе с ними и армию и правящий режим.

Так что на ужин я собиралась, как на праздник. Служанки умыли меня, одели в красивое красное платье, которое облегало меня, как вторая кожа. Что ж, именно так нужно выглядеть, когда ты ненавидишь всех, но при этом смело дышишь полной грудью.

Мы с Райаной встретились у входа в столовую.

— Привет, Мариника. Чудно выглядишь. С тобой все хорошо? Может, объяснишь, что происходит? Почему император повсюду искал тебя? Зачем привел нас в ту гостиницу? И куда ты поедешь?

Подруга закидала меня как обычно бестактными вопросами, но я понимаю, что это ее форма заботы. Однако сейчас я ей не могу что-либо рассказать.

— Райана, дорогая. Сейчас не время для таких разговоров. Знай только одно, император уничтожил меня, а я уничтожу его.

— Не говори так. В твоих глазах столько ненависти, что хватит одного взгляда, чтоб убить. Но причем тут император? Что с Дэймондом?

— Его больше не существует для меня. Это все была лишь фикция. И я настоящая идиотка, если поверила в это.

— О, Мариника… — но я не дала подруге закончить тираду жалости ко мне. Я и так еле сдерживала слезы. Поэтому я просто вошла в дверь, привлекая всеобщее внимание.

Нас уже ждали. Мужчины поднялись со стульев, чтоб приветствовать вошедших леди. Даже сам Арчибальд приподнялся, что показывало наш высокий статус при дворце. Он очарованно посмотрел на меня, обводя взглядом фигуру. Его жена впервые на моей памяти выдала какую-то эмоцию, разочарованно посмотрев на него. А ведь говорили, что он так сильно ее любит. Неужели русалочья магия так сильна? Так ли он сильно привязался ко мне? В любом случае, нельзя доверять мужчине, который так относится к некогда любимой женщине.

Дэймонд тоже смотрел в мою сторону. В его глазах читалась тоска. В момент, когда я обратила на него внимание, мне стало так больно. В этом чужом лице я видела любимые черты, родные глаза. Память до сих пор хранила его светлый смех. Все наши счастливые моменты пронеслись в голове. Как бы я не понимала, что этот человек не достоин каких-либо чувств с моей стороны, я не могла побороть это. Мне так хотелось вернуть все назад. Наслаждаться временем, которое я проводила с ним.

Но воспоминания были не только приятными. Я могла б простить ему то, что он влюбил меня в себя специально, что обманывал и выставил дурой. Но только не то, что он изменял мне. он даже не посчитал нужным проявить уважение ко мне. Даже если это все было не по-настоящему, я не позволю, чтоб мое имя полоскали во всех борделях Фалирии. Предательство ранило меня, поменяло. Теперь я не чувствовала нежности к людям. Я стала злее и раздражительнее. Поэтому Дэймонд не имел возможности быть прощенным.

К сожалению, он тоже был нужен императору в плавании. Он был его правой рукой. Так что мне придется терпеть его еще долго. Хотя я придерживаюсь принципа: с глаз долой, из сердца вон. Но сейчас не до избегания. Я стану самостоятельно заставлять себя забыть его. Даже если он будет у