Снова посмотрев на меня, печально улыбнулся и продолжил:
— Прости, девочка моя, просто мысли всякие черные в голову лезут, вот я и впал в меланхолию. Твоя жизнь будет светлая и радостная. И мужчину нового найдешь. Этот рольф мне никогда не нравился, я его чувствовал, но ты не слушала меня, да и себя тоже. Нельзя тебе полностью отгораживаться от мира, надо учиться жить с чужими эмоциями: когда-нибудь это может спасти тебе жизнь. Лучше жить с поднятым забралом, как в древности говорили, и прямо смотреть опасности в глаза. Возможно, ты не упустишь ее обманный маневр и уйдешь от смертельного удара клинка.
Теперь пришла очередь моего насмешливого хмыка:
— Пап, ты в любой ситуации остаешься историком и археологом. Даже когда меня жизни учишь.
Отец с затаенной печалью погладил мои руки и, не глядя в глаза, ответил:
— Ты слишком похожа на меня, это радует… Я горжусь. Я лишь хочу, чтобы ты избежала моих ошибок и была счастлива.
Мы еще минуту посидели рядом, наслаждаясь чисто семейным единством, а потом отец, вздохнув, встал, окинул меня теплым взглядом и сел за стол, принимаясь за остывающий ужин.
На следующий день, ближе к полудню, по договоренности отца мне немного раньше, чем остальным студентам, выдали диплом, проведя сложную процедуру регистрации в общей межмирной сети. Это потом пригодится для трудоустройства. Пока регистрировали, начальник учетной службы и пара его помощниц с недоумением сверлили меня взглядами. Все никак не могли понять, зачем мне диплом срочно понадобился, если я — номинант на награду за проект будущего города на Саэре. Слухами, как говорится, планета полнится…
Отец надеется, что у нас есть хотя бы неделя закончить самые важные дела и, не привлекая особенного внимания, покинуть Саэре.
Спускаясь вниз по анфиладе лестниц, на одном из пролетов заметила Маркуса. К сожалению, меня он тоже заметил, но нас разделяла приличная толпа абитуриентов и я смогла скрыться, растворившись в толпе. Несмотря на то что я, как правило, размерами выделяюсь из общей массы, вокруг было много представителей людей, которые уже второе тысячелетие нескончаемой волной расселяются по всем подходящим им звездным системам. Мужчины этой многочисленной и слишком распространенной расы нередко крупные, и рядом с ними я не чувствовала себя совсем уж экзотичной. Довольно часто встречались мнаки — серокожие, высокие и тощие, с ними у меня всегда были хорошие отношения. Представители мнаков тоже обладают неплохими способностями к эмпатии и высоким ростом. Сейчас я как раз затесалась в их многочисленную группу. А еще со стыдом вспомнила, что до сих пор не позвонила своей подруге Наиигиз. Она из мнаков, и многое об этой расе я узнала именно от нее.
Несмотря на ассимиляцию многочисленных рас не только на Саэре, но и на других планетах и в целых мирах, чаще всего представители одной расы жили в пределах своих диаспор или конклавов. Большинство из них работали вместе, служили в военных или правоохранительных структурах, даже вступали в брачные союзы, стараясь держаться своих.
Тсареков же на Саэре — еще одна пара преклонного возраста, поэтому я дружила с Наиигиз и пареньком из симпатичной расы дейсов — Отром. Жаль, семья Отра вызвала его домой на Дейс для помолвки с выбранной родителями девушкой из знакомой влиятельной семьи. Для этой расы подобные браки типичны, и у Отра они негатива не вызывали. Зато мы с Наиигиз провожали его месяц назад со слезами на глазах. Тяжело расставаться с тем, с кем провел бок о бок последние семь лет. А неделю назад подруга сообщила, что она тоже приглашает меня на похожее событие. Только у мнаков оно по-другому происходит. И мне было бы весьма любопытно побывать на столь скрытом от чужаков обряде. Жаль, не получится…
Домой я вернулась в мрачном настроении. Надо еще заказать места на пассажирском транспорте, место в грузовом отсеке для нашего скарба и, вообще, начать паковать свое добро. Отец с утра ушел на работу, где он еще пару месяцев назад взял отпуск за свой счет. Время бежало незаметно, но думы о Маркусе свербели внутри, доставляя боль. Решила привычным для себя образом забыть о ней, занявшись своим любимейшим делом.
С самого детства я хвостиком следовала за отцом, стараясь чуть ли не во всем ему подражать. Часто ходила с ним на работу, внимательно следила за его деятельностью и к тридцати годам уже многое знала о его профессии. Археологи — занятные существа, и в 'поле' зачастую должны совмещать немало специальностей. Так и мой отец — вторым любимым делом которого после истории и археологии стали различные приборы и оборудование. Он с таким удовольствием копался в них, стоило чему-то немного забарахлить, что вскоре и я с таким же азартом ковырялась в различных устройствах, разбирая до последнего винтика, и с огромным интересом исследовала, постигая принцип работы практическим образом. Когда же пришло время выбирать профессию, я вполне профессионально могла отремонтировать любую технику в доме и даже наш личный автокар. Это занятие приносило умиротворение в сложные периоды жизни, помогая хоть ненадолго отвлечься от личных проблем, что еще больше сближало с отцом, ведь у нас, можно сказать, одна страсть на двоих. Увлечение помогло и в дальнейшем для получения инженерно-архитектурного образования. Многие технические дисциплины давались гораздо легче, что крайне удивляло моих сокурсников, хоть и увеличивало количество насмешек — здоровая, как мужик, и интересы мужские. Хотя эту профессию я выбрала, потому что архитектура — одновременно наука и искусство и, конечно, красота. Но неплохо разбираюсь и в технике. Одно другому не мешает, полагаю.
Я заваривала чай, когда услышала шум, а вскоре на кухню ввалился сильно взволнованный отец. Рубашка спереди помята так, словно он сильно тер грудину, пытаясь успокоиться, как обычно делал в минуты беспокойства. Да еще и штаны в грязных пятнах, словно по земле ползал, и вообще, весь его вид просто кричал о грядущих неприятностях.
— Быстро собираемся, Еся. Большую часть вещей оставим здесь — это уже не важно. Меня сегодня прямо в кабинете посетили представители 'Анкона' и осторожно выспрашивали, где я два месяца пропадал? Куда летал? А потом в лоб спросили, как поживает мой друг Визар?.. Уверен, они уже выяснили, куда я летал, где и с кем пропадал, просто почву прощупывали. У них такой эмоциональный фон… Подозревают. Так что нет времени на ожидание транспортника. Берем билеты на самый ближайший рейс куда подальше…
В дверь позвонили, и мы с отцом замерли. Я решила полностью опустить ментальные щиты: врага лучше встречать с открытым забралом. И тут же меня накрыло злобой, презрением, усталостью. Видимо, с той стороны кто-то утомился от своей работы, однако, судя по эмоциональному фону, смирился и готов дальше ее выполнять.
