— Неужто испугалась? — с издевкой спросила старуха.
От звука ее скрипучего голоса я вздрогнула. Не в силах что-либо ответить, я молча пялилась на незнакомку. Даже пошевелиться не могла. Все внутри меня скрутилось в тугой ком страха и испуга. Никогда прежде ничего подобного я не испытывала.
— Вот молодежь пошла, — прищурив выцветавшие глаза, прокряхтела она. — Никакого уважения к старшим…
— Простите, — пролепетала я и уронила на землю туфли, которые до этого прижимала к груди.
Это простое слово затребовало столько сил, что я была готова свалиться на землю от усталости. Старуха же медленно, словно изучая, подошла ко мне вплотную, схватила за подбородок и притянула к себе так, что наши глаза оказались на одном уровне. Я сделала попытку вырваться из цепких рук незнакомки, но не тут-то было. Ее тонкие пальцы впечатались в мою кожу. Так что, если после этой встречи на подбородке останутся синяки — не удивлюсь.
— Батюшки, — чуть с ленцой в голосе протянула она. — Так ты ничегошеньки не знаешь! А я-то думаю, в чем дело…
— Вы мне делаете больно, — с трудом переборов страх, дрожащим голосом оповестила я.
— Фи! Какая неженка, — проворчала старуха, но меня все же отпустила.
Я тут же дотронулась до ноющей кожи и потерла подбородок, пытаясь избавиться от неприятных ощущений. Исподлобья взглянула на странную незнакомку. А она вдруг начала говорить что-то, вообще, непонятное:
— Тяжело тебе придется, девонька. Страдать скоро будешь так, что душа начнет рваться на осколки. Почувствуешь горький вкус предательства и обмана. Весь мир для тебя перевернется. Да и жить расхочется. Много сложных путей ждет впереди, и исход каждого из них будет зависеть от выбора твоего. Если правильную дорогу выберешь, то любовь вечная и счастье ждут, а коли ошибешься… Гореть твоей душе в пламени ада.
Я слушала странные речи старухи, боясь лишний раз вздохнуть. Столь проникновенным и завораживающим был ее голос. И вот ни на секундочку сомнений у меня не возникло, что все, о чем поведала она непременно сбудется. А потом сама толком не поняла, как сказала:
— Какие вы страшные вещи говорите… Но чего я не знаю? И почему мне все это предстоит пережить?
— Так через месяц все и узнаешь, как двадцать два годка стукнет — все поймешь, — глядя прямо мне в глаза, ответила старуха.
— Вы цыганка? Предсказательница? Откуда владеете такими знаниями?
Я поняла, что у меня начинается самая настоящая истерика. И хотя, никогда не верила в предсказания, магию и прочую мистику, сейчас еле сдерживалась, чтобы не зарыдать. Столь убедительной была старуха.
— Цыганка? Предсказательница? — возмутилась она. — Вот так бы и дала тебе тростью по лбу!
Однако старуха быстро успокоилась и снисходительно заявила мне:
— Но спишем твое невежество на незнание многих важных вещей. Ведьма я, деточка, ведьма. И тебе в скором времени предстоит узнать, что это такое.
Тут глаза мои округлились, и я, тихо охнув, прикрыла ладонью рот. Что это еще за новости такие? О чем эта старуха, вообще, толкует? Вначале испугала своим видом, потом какие-то немыслимые предсказания сделала, представилась ведьмой, а в итоге… Намекнула, что и мне быть ведьмой? Что за бред? Резко захотелось собираться домой. Нужно быстренько искать Машку и ноги делать с этой ярмарки!
— Авдотья! — услышала вдруг громкий девичий крик. — Авдотья, вам пора принимать лекарство.
Обернувшись, я увидела ту самую танцовщицу, которая хотела меня к кому-то отвести. Она до сих пор была одета в пестрое красное платье. Цыганка приветливо махнула рукой. И тут меня осенило! Эта старуха не в себе. Она больна, а не никакая не ведьма.
Фух… Даже дышать легче стало, и сердце постепенно вернулось в обычный ритм. Да и незнакомка эта такой страшной уже не казалась. Черный плащ с глубоким капюшоном, конечно, придает ей определенный шарм, но ничего более. Я даже улыбнуться мило ей смогла. Она в ответ лишь ухмыльнулась, показывая всем своим видом, что скоро вспомню ее слова, и, опираясь на палку, отправилась за цыганкой.
Вечер постепенно опускался на табор цыган, окрашивая небо в алые цвета. Прохладный ветерок растрепал мои локоны и коснулся кожи. Почувствовав, как по ней пробежали мурашки, я поежилась. Осень все-таки давала о себе знать. Обняв плечи руками, чтобы немного согреться, я взглянула на Генри. Черногривый конь стукнул копытом о землю и с интересом посмотрел на меня. Послав ему на прощанье улыбку, я подняла с земли туфли и отправилась искать Машу.
К вечеру народу на ярмарке значительно прибавилось, и, как оказалось, самое веселье только начиналось. Костры разожгли ярче, песни стали душевней, а количество танцующих цыганок значительно увеличилось. Машу я обнаружила как раз за просмотром одного из таких номеров. Подруга завороженно наблюдала за разворачивающимся перед ней танцем, прижимая к груди увесистый пакет с покупками. Туфли покоились на земле рядом.
— Маш, поехали домой, — коснулась я ее локтя.
— Ага, — даже не взглянув на меня, ответила подруга. — Только досмотрю.
Против я ничего не имела, поскольку шоу, которое устроили цыганки, было довольно впечатляющим. Пышные юбки девушек взлетали то вверх, то вниз, длинные черные волосы переливались разными оттенками красного в отблесках костра, а музыка и голос цыгана проникали в душу, цепляя своей нежностью и оставляя в памяти несгладимый след.
— Как тебе ярмарка? — спросила Маша, когда мы сели в машину и пристегнули ремни безопасности.
Мы молча шли всю дорогу, не желая терять очарование цыганской ярмаркой. Хотя я больше думала о странной старухе и не менее странной цыганке. Что-то никак не давало покоя. Похоже, незнакомка все же смогла вселить в меня толику страха за свое будущее. Такие вещи все-таки наговорила… Даже мой сильнейший скептицизм пробить смогла.
— Да, я особо на ярмарке-то и не побывала, — призналась Маше и вырулила на дорогу. — Даже ничего не купила.
— Серьезно? — выгнула бровь подруга. — Чем же ты занималась?
— Представляешь, вначале меня цыганка все отвести куда-то хотела. Я от нее кое-как отбилась. Потом отправилась к лошадям. Сколько их там! И все такие красивые, величественные! Смотрела бы и смотрела. А потом ко мне подошла какая-то старуха. Страшная, как смерть. Я чуть не заорала, когда ее увидела, представляешь? Наговорила мне всяких ужасов про мое будущее. Типа ведьма она. И я, главное, поверила! Я и поверила! — от своей же глупости покачала головой, внимательно следя за дорогой. — А потом, пришла та цыганка, которая меня пыталась отвести куда-то, и позвала эту старушенцию лекарства принимать. Вот тут-то я и прозрела! Старуха-то больной оказалась. А я ведь уже и с жизнью успела попрощаться…
Я так эмоционально рассказывала о своем странном приключении, что под конец стало трудно дышать. Сделала несколько глубоких вдохов, успокаивая нервы, и взглянула на подругу. Машка молча буравила меня взглядом и не мигала. Такая реакция подруги несколько напрягла. Хотя она в отличие от меня довольно лояльно относилась к разным предсказаниям и провидицам.
— Машунь, ты чего? — не выдержала ее долгого молчания.
— Лесь, а палка такая корявая была у нее? — осторожно спросила подруга. — С крючкообразной ручкой?
— Была. И она мне очень не понравилась, — нехотя призналась я. — Сложно объяснить…
— Знаешь, я бы советовала тебе прислушаться к ее предсказанию, — прервала Маша. — Авдотья никогда не ошибается.
— Ты знаешь эту старуху? — удивилась я и чуть не пропустила нужный поворот.
Мы уже въезжали в город, на который опустились сумерки. Вдоль дороги включили фонари, а в некоторых окнах домов был уже включен свет. Навстречу нам спешили автомобили, ослепляя фарами.
— Лесь, с уважением нужно относиться к старшим, — пожурила меня подруга. — И, да, я ее знаю.
Мне, если честно, в этот момент даже немного совестно стало. Бабулька-то больная, а я ее без зазрения совести просто так взяла, и старухой обозвала. А она, по сути, ничего плохого не сделала. Ну подумаешь, гадостей про будущее наговорила… Виновато улыбнувшись Маше, пожала плечами. Однако мимо ушей пропустить тот факт, что она знакома с мнимой предсказательницей, не смогла. В экстрасенсорные способности пожилой женщины я все же не верила.
