Сейчас же время наложило свой отпечаток увядания и разрушения. Воздух пропах плесенью и сыростью, на серых каменных стенах пылятся потускневшие от времени гобелены, рассказывающие о рыцарских подвигах предков де Клермон. Я шла, не оглядываясь, боясь, что родственники остановят меня раньше, чем я найду тело. За мной по пятам семенил, тяжело вздыхая, дворецкий.
— Марч, держи эту аферистку! — неслись в спину гневные окрики.
— Может, познакомимся поближе? — Я остановилась и повернулась к разъяренному мужчине. — Вы не представились… Живете, понимаешь, в моем доме, а я даже не знаю вашего имени!
— Я… да вы… да я вас…
— Гарольд, ты как всегда, красноречив! — мне навстречу вышла молодая женщина, как две капли воды похожая на мерзкого родственничка бедного графа.
Такая же… «красотка».
Значит, брат и сестра. Близнецы. Хм… теперь понятно, про кого рассказывал Перкинс. «Любящие» друг друга кузены Брендона. Думаю, если они и живут как кошка с собакой, в одном брат и сестра на сегодняшний день солидарны — оба мечтают отправить тело моего несчастного мужа в печь!
— Гертруда, это какая-то мошенница! — выпалил Гарольд, и теперь уже две пары глаз буравили меня ледяными взглядами.
— Это я вижу… Марч, выстави девицу за дверь! — взвизгнула леди Гертруда, топнув ножкой.
— Марч, если не хотите лишиться работы — стойте на месте! — отчеканила я, — Я — единственная наследница состояния графа. Если сделаете неверный выбор сейчас — в будущем останетесь без жалованья.
Мажордом замер, всем своим видом показывая, что места он лишаться, действительно, не намерен. Для дворецкого мужчина был слишком молод — наверняка бывший лакей. Неожиданное повышение и полное отсутствие опыта не могли ускользнуть от моего внимания.
Я торжественно расстегнула ридикюль и вынула сложенный вчетверо лист пергамента, после чего вручила бумагу Марчу.
— Читайте, — велела я и повернулась к леди Гертруде.
Дескать, как вам такой козырь в моем рукаве… тфу… ридикюле.
— Что там? — леди раздраженно дернула плечиком.
— Дай сюда, Марч! Я прочту, — послышался голос лорда Гарольда.
Он сделал несколько шагов вперед и требовательно протянул руку.
— Не стоит утруждаться милорд, — поспешила я встать между ним и дворецким. — Марч умеет читать, надеюсь, не могли же на столь ответственную должность определить полного неуча. Так ведь? — обратилась я к дворецкому.
— Да, да, конечно. Я очень… весьма… образован, — заикаясь, пробормотал мажордом и поспешил уткнуться в лист пергамента.
— Ну… — нетерпеливо поторопила растерянного слугу Гертруда.
— Тут… это… свидетельство о браке! — выдал Марч и поднял виноватые глаза на свою госпожу.
— А ну, дай сюда! — процедила дама и ухватилась цепкими пальчиками за бумагу.
— Трудди, неужели, правда? — ахнул ее братец.
— Никогда не поверю, что Брендон способен жениться на… — кузина графа брезгливо поморщилась — Этой… Чучело!
Кто чучело? Я?! Ах ты…
— Посмотри на ее туфли, — продолжала она, — носки сбиты, будто эта девица ходила пешком. Возмутительно!
Я невольно сжалась от обидных слов. Для людей такого сорта бедность выглядит пугающе, и прежде всего потому, что их собственная стабильность не гарантирована.
— Но здесь же четко указано. Имя Брендона, дата его рождения, — вздохнул Гарольд. — Все сходится. Хотя… печати нет, но подпись храмовника стоит… ничего не понимаю. Гертруда, как же так?
— Уверена, это подделка, — леди де Клермон цинично улыбнулась и скомкала в ладони лист бумаги.
— Эй, осторожно! Это же доку…
Кузина моего новоиспеченного мужа рассмеялась и порвала свидетельство о браке на несколько частей. Я ошарашенно смотрела, как обрывки пергамента медленно опускаются на пол.
— Марч, наша гостья уже уходит, — на лице леди змеилась довольная улыбка.
— Мисс, прошу вас…
Дворецкий приблизился ко мне, но я отступила назад и, тряхнув головой, скрестила руки на груди.
— Мисс… — вкрадчиво проговорил Марч, хватая меня под руку.
— Я никуда не пойду!
Я пыталась вырваться, но дворецкий не отпускал, упрямо таща к выходу. Спустя несколько мгновений меня грубо вытолкали на улицу и захлопнули дверь.
Такой наглости, признаться, даже я не ожидала. Порвать важный документ! Вышвырнуть живого человека, словно дворовую кошку! Я прикусила губу, дабы сдержать поток брани, вертевшийся на языке. Негоже воспитанной молодой даме ругаться, как портовый грузчик. Даже если очень хочется. Бабуля бы точно не одобрила. Хотя…
Кого я обманываю? Бабуля бы не постеснялась — заорала бы так, что… И волосенки бы этой Гертруде повыдергивала бы!
Как же мне не хватает ее сейчас. Но я сама виновата! Думала, высокородная леди не способна на такую подлость. Что ж, зато теперь я знаю, с кем имею дело…
Тем временем, на подъездной алле появился большой черный дилижанс. Я поспешила спрятаться за заросшим сорным вьюном кустом роз. Стуча новенькими колесами по грязной брусчатке, экипаж доехал до живой изгороди и остановился. Я встала на цыпочки, стараясь разглядеть надпись на темной лакированной дверце:
«Конор и сыновья. Похороним со всеми удобствами».
Вот так-так…
С козлов слезли два высоких, крепких джентльмена и направились в мою сторону. Я едва успела пригнуться, чтобы меня не заметили. Они молча прошествовали мимо кустов, пока я старалась не дышать.
Раздался звук колокольчика и дверь распахнулась.
— Доброго денечка, — проговорил один из незнакомцев.
— Вы задержались, — донесся ворчливый голос Марча — Второй этаж, пятая дверь слева. Да поживее, а то чаевых не дождетесь!
— Отец велел передать, что за ускоренную подготовку к церемонии придется доплатить.
Мажордом что-то пробормотал — расслышать, к сожалению, не удалось. Входная дверь захлопнулась, а я вышла из своего наблюдательного пункта. Новость о том, что граф, вернее его бренное тело все еще пребывает в целости и сохранности, конечно, порадовала.
Физическая оболочка на месте — уже хорошо. Но где же призрак?
Я огляделась. Никого. Упитанный пушистый белый кот лениво прошмыгнул мимо и исчез за углом дома. Недолго думая, поспешила за ним.
Холеный такой… На сметанке взращенный, людей не боится…
Догадка оказалась верна. Котяра оказался местным. С другой стороны дома обнаружился неприметный черный вход для прислуги. Обшарпанная дверь скрипнула, покачиваясь на ветру.
Удача определенно решила, наконец, повернуться ко мне лицом, а не тем местом, которое мне обычно приходится у этой капризной дамы лицезреть. Пройдя вслед за белым котом, я оказалась в узком темном коридоре, ведущем на кухню. Ноздри наполнились ароматами кофе и клубничного джема. Под ложечкой засосало — хотелось есть. Последняя сушка, взятая на дорогу, закончилась еще ночью, а поужинать я так и не успела.
— Пушок! Иди, сливок полакай, — от плиты отошла дородная пожилая женщина.
Кот благодарно потерся о ее колени и уткнулся носом в блюдечко, оставленное на полу.
— Свеженькие, для тебя берегла! Милорд с миледи пусть вчерашние хлебают!
Я не смогла сдержать смешок, выдавая свое присутствие. Кухарка испуганно повернулась ко мне и побледнела.
— Здравствуйте, — поприветствовала ее.
— Здрасьте, коль не шутите…
— Я… ЭЭЭЭЭ… пройду?
— Куда это?
— Мне на второй этаж. К его сиятельству.
— Так господин третьего дня как преставился.
— Я знаю. Ну, так я пройду?
— Идите, — неожиданно легко согласилась кухарка, равнодушно пожав плечами.
— Туда? Прямо по коридору?
Ответа не последовало, но я не заставила себя ждать и юркнула в полумрак.
Спасибо, добрая женщина, куда идти — сами разберемся…
Почти на ощупь, двинулась вперед, пока не оказалась посреди холла.
— Я же сказал, что заплачу! — визгливый голос Гарольда заставил вздрогнуть.
— Мелочный жмот! — процедила сквозь зубы сестра и вручила кошелек с монетами одному из служащих похоронного бюро. — Нашел время экономить. Нам нужно поскорее… провести церемонию. В память об ушедшем кузене.
