– Я знаю, милая, что твой дед недолюбливает меня. Но, если я заручусь его согласием, захочешь ли ты встречаться со мной? Я понимаю, что рано говорить о чувствах, ведь ты меня даже не знаешь. Но у меня просто не было шанса проявить себя, а я не такой плохой, как обо мне думают.
Я колебалась. В душе я была готова соблазниться и покориться, но справки, которые я аккуратно навела у тётушек, меня не порадовали. Всё сводилось к четырём словам: развратник, бабник, коварный обольститель.
– Даже не думай о нём! ― Тётушка Аникейн грозила мне пальчиком пару дней назад. ― Он бросает своих любовниц сразу, как только добивается от них того, что хочет каждый мужчина от женщины, ну, ты понимаешь.
Я понимала.
– И много у него их было, этих любовниц?
– Достаточно. Но все они взрослые неглупые тётки, и они знали, на что шли. А ты молодая неискушённая девица. И, случись что, это будет серьёзным ударом для твоего сердечка. В общем, твой дед настроен весьма серьёзно, и мы, твои родственницы, тоже.
Я глубоко вздохнула и зажмурилась, ощутив руку Элиота на своей талии.
– Обещай, что ты подумаешь. Я позвоню, как только улажу один вопрос в Дарсии.
Король приподнял моё лицо и нежно поцеловал в губы. Его язык проник внутрь, дразня и обещая запретные удовольствия.
Он исчез в самый разгар торжества, и больше я его не видела. Хотя нет, через пару дней он мне позвонил. «Милая, ты подумала над моим предложением? Скоро увидимся. Я очень скучаю. Думаю лишь о тебе!»
Он исчез на пять лет, на четверть моей жизни, оставив в сердце горечь сожаления, а на губах вкус единственного поцелуя.
Глава 7
Ирландия. Дублин
Пять лет спустя
Олмах сидел во главе стола и зло сверкал глазами. Ему совершенно не нравилось, что молодёжь оторвала его от развлечений именно в этот вечер. Экс-король в спешке покинул широкую кровать пышногрудой рыжей француженки в самый ответственный момент и несколько часов перемещаться. Гнев бурлил в крови, делая глаза древнего алыми. Он чертовски устал, и его перемещение больше походило на побег, что, естественно, нанесло ощутимый удар по безупречной репутации непревзойдённого любовника.
– Надеюсь, вы объясните, зачем я так срочно тут понадобился? И молитесь, чтобы эти объяснения показались мне убедительными.
Эрика совсем не испугал суровый тон родителя.
– Минуту терпения. Мы ждём Аковрана.
Двери в малый зал для заседаний широко распахнулись, и на пороге появился чародей, одетый в непромокаемую куртку и широченные штаны из плащёвки. Водоросли опутывали высокие сапоги. Старик принёс с собой запах моря и шум ветра. На лице короля читалось нескрываемое неудовольствие. Ещё четверть часа назад он находился на современном сейнере в открытом море. Ночная рыбалка обещала быть интересной. Местные жители начали замечать странных существ у побережья. Одно из таких рыбаки преследовали пять часов. Рыба с радужной чешуёй двадцати футов в длину то появлялась на поверхности, то уходила на глубину. Она кружила, приближаясь к самому берегу, словно издеваясь над суровыми мужчинами. Наконец, Аковран изловчился и загарпунил хитрую тварь, но та вынырнула, подняв столб брызг, изогнулась и перекусила титановый трос. Во тьме сверкнули гигантские челюсти. Чародей был поражён. Столь странные и опасные существа появлялись раз в пятьсот лет, когда великое зло готовилось выйти на свободу. Они являлись своеобразным индикатором в Лоурель-Дассете. В мире людей тоже творились непонятные явления, которые король не мог не заметить. Конфликты, войны, толпы обезумивших беженцев, теракты, эпидемии. Казалось, люди сошли с ума. Они даже не догадывались, что, уничтожая друг друга, дают силу тому, что было надёжно закрыто несколько тысячелетий назад. Иногда, включая телевизор, Аковран погружался в длительную депрессию. Насилие и ненависть вливались с экрана, словно ведро с помоями, вызывая непреодолимое желание встать под душ и тереть кожу до костей. Рыбалка обещала хоть как-то развлечь старика. Но монстры, наделённые сознанием высших существ, только больше озадачили короля. Ему нужно было провести несколько дней в прибрежном посёлке, чтобы во всём разобраться. Если бы ни Аникейн…
Король уселся напротив Олмаха и сморщился.
– Что произошло такого, что вы побеспокоили стариков? Мы с Олмахом уже не мальчики, чтобы мчаться по первому зову. Надеюсь, повод покажется мне достаточно серьёзным.
Сэб приходился внуком обоим древним, поэтому решил принять удар на себя. Он рассказал всё, что удалось выяснить, и даже поделился общими подозрениями. Я смотрела на деда. Неудовольствие сползло с его лица, уступив место сильному волнению.
– Да! Лили родилась первого января двухтысячного года. Но почему она? Ошибки быть не может?
Я покачала головой и поймала на себе пристальный взгляд Олмаха.
– Мы должны всё выяснить наверняка, но, не подключая другие расы. Если правда выплывет за эти стены, слухи расползутся молниеносно, и короли могут потребовать созвать Великий Совет. У меня нет сомнений, они решат уничтожить девочку или, хуже того, искалечить её идеальное тело.
Я широко открыла глаза. Моё тело идеально? Что-то раньше я этого не замечала.
– Он прав, внучка, нужно всё перепроверить. Я тоже слышал, зло никогда не вселится в слабое или изувеченное тело. Но ты сильна и прекрасна, и я никому не позволю изуродовать тебя. ― Дед тряхнул аккуратно подстриженной бородкой.
– И ещё. ― Олмах неловко кашлянул. ― Мы тут люди взрослые. В общем, тело должно принадлежать девственнице или девственнику. Что ты скажешь по этому поводу Лили? Может, нам уже не стоит волноваться?
Я густо покраснела. Это и был мой ответ.
Наташа оживилась.
– Ну, это дело поправимое. Нашей принцессе всего-то и нужно, что переспать с первым встречным. Это лучше, чем лишиться руки или ноги.
Олмах сверкнул глазами.
– С первым встречным не получится. Она может стать женщиной только в объятьях любимого мужчины, который предначертан ей судьбой. Иначе, девственность восстановится за считанные секунды.
Наташа развела руками.
– Но многие ищут свою пару веками. Как мы определим так быстро, кто предначертан Лили?
Я хотела подняться и выскочить из зала. Мне уже исполнилось двадцать два года, но подобные разговоры смущали, как и пять лет назад.
– Я попробую составить любовный гороскоп и психологический портрет избранника. ― Пообещала Аникейн.
– Только поторопись, дочка! Когда луна станет кроваво-красной, будет поздно.
Глава 8
Шотландия. Дарсия. Замок Ивергейн
Десять веков назад
Элиот легко вбежал по крутым каменным ступеням и остановился в центре огромного зала. Прорицательница устроилась неплохо, выйдя замуж за его полководца. Не в правилах новоиспечённого короля захаживать в гости к замужним дамам, особенно в отсутствии их второй половинки, но дело не терпело отлагательств. Он переместился к пылающему камину не для того, чтобы согреться. Просто демону нравилось смотреть на огонь, а ещё он пытался скрыть волнение. Он знал, кто-то из слуг уже помчался к хозяйке, чтобы сообщить о прибытии гостя, и та не заставит себя долго ждать. Действительно, не прошло четверти часа, как в зале появилась Сабина собственной персоной. Она величественно плыла навстречу, даря бывшему возлюбленному обворожительную улыбку, которая до сих пор завораживала демона. В очередной раз он подумал о том, что если бы когда-то сам женился на ней, трое рослых мальчиков-подростков могли быть его сыновьями, и ему не пришлось бы пересекать три страны, чтобы услышать очередное пророчество. Но нет, эта женщина не была его наречённой, хотя когда-то, будучи только принцем, он был готов отдать за неё жизнь.
Хозяйка раскрыла свои объятия.
– Эл, милый! Я так рада снова увидеть тебя. Хотелось бы думать, что ты просто соскучился по старой подруге, но, вижу, ты по делу.
