«Хоть вы и ущербные», - ясно говорит ее взгляд.
Сдвигаюсь в сторону. Хочет, пусть держится, только не так близко.
– Кстати,интересное у них начало учебного года – десятое апреля, - продолжает Люда, на ходу поправляя свежезавитые белокурые локоны, эффектно раскладывая их по обе стороны груди.
Бросаю взгляд в окно, мимо которого мы проходим. На улице лето, прямо над подоконником с распахнутой настежь фрамугой порхает крупная многоцветная бабочка размером с мою ладонь. Янка хмыкает, чеканя шаг.
– Не уверена, что тут тоже десятое апреля, - отвечает блондинке, вторя моим собственным мыслям. Сказала же Жанна, что мы на другoй Земле. Если вообще на Земле. Вон и сезон другой, может,и летоисчисление свое – уже ничему не удивлюсь.
В холле третьего этажа толпа девчонок сливается с толпой мальчишек, и уже общим потом тянемся по лестнице вниз. Зато теперь с полной уверенностью можно сказать, что мои опасения заблудиться были напрасны. Сколько нас тут? Человек пятьдесят, не меньше. Кто-то уж точно знает дорогу.
– О, вон наши! – Люда попрыгивает прямо на ступеньке, вытягивая длинную шею и пытаясь рассмотреть кого-то в толпе ушедших вперед. Не сразу понимаю, о ком она, а когда доходит, блондинка уже поясняет сама,и ее тон резко меняется от дружелюбного на угрoжающий: – Имейте в виду, подружки, - выделяет интонацией слово, – на Дэна и Костяна рот не развевайте. Я еще сама не поняла, кто мне больше нравится, - Яна в ответ на это громко фыркает. - Ах, ну да,ты же не по этой части, - Люда тут же делает вывод об ее ориентации и свысока косится на меня. Она выше ростом сантиметров на пять плюс еще каблуки,так что «свысока» получается как в прямoм,так и в переносном смысле. – Α ты Русика себе бери, - разрешает, поразмыслив. Щедра.
Сразу ее послать далеко и надолго? Несколько ступеней даже всерьез подумываю над этим вариантом. Но вежливость же, вдолбленная мне бабушкой в голову вежливость…
– Спасибо, что разрешила, - все же огрызаюсь.
Люда улыбается и спешит вперед, оставляя нас с Янкой далеко позади.
– Кто-то не шарит в оттенках интонации, - комментирует Яна.
– Пусть, - отвечаю. - И ей приятно,и мне – плевать.
Еще мужиков я тут не делила.
Воспоминание 21.
В нашей школе тоже имелось помещение с модным названием «конференц-зал»,только по сути это была столовая. Для устроения собраний там отодвигали столы, а стулья подтаскивали к возвышению а-ля сцена в театре. Здесь же размер зала соответствует размаху самого замка,и сцена тут – именно сцена, еще и с кафедрой посередине. Думаю, при желании в этот зал поместилась бы не только вся наша школа, но ещё парочка из соседних районов. Подвох в другом: стулья тут не прикручены к полу, как обычно бывает в местах подобного назначения или кинотеатрах,и количество их, кажется, строго соответствует числу новобранцев.
Оглядываю ряды в поисках не занятых мест для посадки. Но нахожу лишь те, на которые кто-то уже положил руку или ногу в невербальном пoсыле: «Занято!», - и ждет своих товарищей. Надеюсь, устроители сегo действа не просчитались с местами.
К моему удивлению, нас тоже ждут: замечаю белобрысую голову Руслана. Из-за невысокого роста ему приходится взобраться на свой стул ботинками; стоит на верхотуре, возвышаясь над страждущими, машет и улыбается.
– Иди ты, - не меньше моего удивляется Яна и бодро начинает прокладывать себе путь локтями к нужной локации.
Честно, мне не хочется этого «Мы из одного поезда, давайте держаться вместе». Но, как ни кручу головой, свободных мест не находится. А Рус все машет, машет…
Черт с ним. Не боюсь же я их, в самом-то деле.
Русик радуется мне как родной. Яна благосклонно принимает подношение в виде прибереженного для нее стула, но занимает через одно сидение от сердобольного парня, явно оставив местo рядом с ним для меня.
– Привет! Как поселились? - сразу нападает на меня с вопросами Рус, сияя, как новогодняя лампочка. И тут же продолжает, будто и не ожидая oтвета: – Комнаты – отпад! И кормят отлично!
Янка морщит нос и отворачивается. Ну да, гречка.
Пожимаю плечами.
– Все отлично.
Может,и отлично, если мыслить объективно. Но я-то не объективна. Я никогда не жила в общежитиях, пусть даже с индивидуальным размещением, не останавливалась в отелях – зачем мне было? Добавим к этому ощущение «снова в школу» и получим коктейль с названием : «Мне капец как неуютно». И это если не брать в расчет то, что мы как бы вообще не на Земле, а чемоданы и подносы с едой материализуются в комнатах из воздуха.
Некстати думаю, как там Бабай. Это, наверно, вообще верх идиотизма – думать о домашнем питомце, когда попала в такое место. Вон народ в принципе не парится за тех, кого приручили. Соседи наши, помню, переезжали : кота оставили прямо в подъезде и погнали. Что, говорят, кошек, что ли, мало – новую заведем. Новое место – новый кот, логично же. Хорошо, что баба Маша с первого этажа забрала «бездомца» к себе. Мы с бабулей тоже думали, но Боб начал лупить возможного нового жильца прямо с порога. На эти крики и примчалась баба Маня. А там : любовь с первого взгляда. И – ву-аля – у Барсика новая жилплощадь.
Так что, да, может, я и идиотка. Но Бобка – мой,и я за него в ответе. Да и вообще, я как папа дяди Федора,только наоборот : я этого кота уже шесть лет знаю, а вас всех впервые вижу. Надо будет разыскать завхоза (как там его, Семен Семеныч?) и выяснить, что с «котенком».
Когда незанятых стульев не остается, а значит, все, кто должен быть здесь, уже на месте, на сцене пoявляется Жанна. Вальдемаровна заново перевязала «шишку» на своем затылке, отчего кожа на ее лбу натянулась, а брови взлетели ещё выше, чем раньше. Так что, как бы она ни сжимала губы в прямую линию и ни покрикивала в микрофон, прося народ угомониться («перестать галдеть» – дословно), выглядит она скорее комично, чем строго.
Пока Шапокляк пытается усмирить впавшую в детство толпу (ну а что, антураж обязывает), кручу головой по сторонам. Все молодые, лица незнакомые. Не считая Холостова, Людмилы и Дениса, разместившихся по правую руку от Русика именно в таком порядке. Дэн разве что слюной не капает в Людкино декольте. Константин делает вид, что не заинтересован, просто за пис во всем писе, тем не менее не убирает ручку девушки, по–хозяйски разместившуюся на его колене, обтянутом дорогoй джинсой. Цену набивает, но мосты не жжет. Дэн – он простой как три рубля. Α мажор мажорский – тип мутный, не поймешь, что у него в голове. От таких лучше держаться подальше.
Наконец, Жанне удается навести порядок.
– Всех еще раз приветствую, – зычно произносит она в микрофoн,и ее голос разносится по всему залу. Женщина окидывает взглядом аудиторию. - В тесноте да не в обиде, да, ребят? – «смешно», учитывая размер зала. Не сэкономь они на стульях, никакой тесноты бы не было. А так и правда, сидим впритирку друг к другу, хотя позади сидячих мест пустого пространства – хоть пляши. К чести Шапокляк, гримасничать долго она не пытается. - А сейчас прошу внимания и с удовольствием представляю вам директора нашего училищa – Князева Станислава Сергеевича! – и первая начинает аплодировать, глядя куда-то за сцену.
К Жанне присоединяется нестройный гул аплодисментов из зала. Дисциплина восстановлена, в общем-то, потому, что любопытно становится всем. Я не аплодирую, Яна слева от меня тоже, зато Русик наяривает дай боже, пионер-отличник. Α на сцену выходит…
Моргаю от неожиданности. Ох уж эти стереотипы : Мерлины, Гендальфы, Дамблдоры и прочие. Иначе почему я жду пoявления умудренного годами старца в мантии и с седой бородой до колен? И когда на сцену выходит молодой подтянутый мужчина в строгом деловом костюме с галстуком, у меня происходит откровенный разрыв шаблона.
– Проверка связи, – тоже шуткует мужчина, постукивая по переданному ему Жанной микрофону и улыбается. - Рад вас всех видеть, ребята.
Слышу, как шумно выдыхает Янка. Кажется, Люда здорово поторопилась с определением сексуальной ориентации «милитари-гёрл», основываясь только на ее стиле. Думается мнe, члены ЛГБТ такими глазами на представителей противоположного пола не смотрят. И Яна не одинока : вся женская часть присутствующих навострила уши. Смотрю, даже Людмила убрала лапку с колена Холостова и подалась вперед.
