– Отлично! Надеюсь, теперь всё наладится, – заговорщески выдохнула я, словно впервые об этом узнала.
Вчера я особо этому порадовалась. Наконец-то Зейн встряхнулся! И после нашей встречи впервые после убийства Майлза он отправился спать домой.
Но в то же время я почувствовала лёгкую тоску, входя в приёмную, встретившую меня звенящей тишиной. Я уже привыкла к его протяжному и нетерпеливому: «Доброе утро, Клер!».
Ну ничего, совсем скоро он должен будет появиться в офисе, а я пока решила приготовить всё для кофе, чтобы осталось его только сварить и подать ему горячим, как любил Зейн.
За обычными утренними хлопотами пролетели первые полчаса. Я как раз расскладывала на кухне приготовленные нашей кухаркой небольшие, сладкие булочки с лимоном, которые захватила сегодня с собой, когда скрипнула дверь приёмной.
Сердце, пропустив удар, сладко сжалась в предвкушении.
Сейчас я увижу его!
Но моим надеждам сбыться было не суждено – в приёмной, вместо так ожидаемого мною тембра, раздался голос Сони:
– Клер?.. Ты здесь?
– Привет! Ты что-то рано сегодня, – удивилась я, выходя из каморки с тарелкой полной булочек. И тут же обеспокоенно поинтересовалась, видя расстроенное лицо девушки: – Что-нибудь случилось?
– Свекровь моя случилась! – Ответила Соня, хватая одну из булочек. Нетерпеливо откусывая от первой, немного подумав, взяла вторую, и, продолжая жевать, констатировала: – Ошень кушно! Шама?
– Нет, – мотнула я головой. – Но, если что – могу и сама.
– А я вот... нишего не огу, – пожаловалась она с набитым ртом.
Я была на сто процентов уверена, что сейчас Соня повторила вовсе не свои слова.
Судя по всему, стресс, начавший проявляться ещё вчера, накрыл её сегодня по полной. Она даже выглядела иначе: минимум косметики, наспех собранные волосы, волнующее декольте прикрыто шарфиком, совершенно не подходящим по цвету к костюму...
О! Соня сегодня снова пришла в том же костюме, в котором была вчера. Дело, действительно, дрянь!
Когда съев первую булочку и надкусывая вторую, она потянулась за следующей, я мягко отвела тарелку в сторону. Соня бросила на меня обиженный взгляд. Ничего – время спустя, когда успокоится, она сама же мне спасибо скажет!
– Рассказывай, – подтолкнула я её к разговору.
– Да, что тут, ш-шобственно, рассказывать, – тоскливо протянула она, укоризненно глядя на недоеденную булку, словно та была причиной всех её бед: – Выедает мне мозг ненаглядная мамочка моего благоверного. Со вчерашнего вечера, как приехала, выедает.
– Садись, – поставив тарелку с булочками как можно дальше от расстроенной девушки, я кивнула в сторону своего кресла. – Можешь говорить всё, как есть, а я пока сварю тебе кофе. Нечего есть всухомятку!
Тяжело вздохнув и устроившись в слегка мелковатом для неё кресле, Соня громко пожаловалась, чтобы я у себя на кухне точно всё расслышала:
– Всё ей не так! Что бы я ни сделала! Ничего-то я не умею и не могу, и ничего из себя не представляю. Вобщем, совершенно недостойна её прекрасного сына. Как-будто это я виновата в том, что Маркус никогда терпеть не мог ту девицу, что она сама ему подобрала несколько лет назад, и влюбился в меня.
Я вынесла нам две чашечки кофе, поставив поднос на стол. Пододвинув к нему стул для посетителей, села рядом.
– Если бы я знала, что у него такая мать – ни за что бы не согласилась выйти за него замуж!
– Заверила Соня, с удовольствием отпив глоточек ароматного напитка. Всё было так, как она любила: со сливками и сахаром.
– Ещё чего, такой подарок врагу сделать! – Усмехнулась я. – Тут даже думать нечего -она пытается тебя выжить, раз уж со свадьбой помешать не получилось. А твой муж как ко всей этой ситуации относится?
– Знаешь, я боюсь его расстраивать и очень о многом не говорю и всё аккуратно сглаживаю.
– Я бы посоветовала тебе обо всём рассказать. Вы с Маркусом любите друг друга, у вас семья, а значит, и все проблемы вам нужно решать сообща! Нужно рассказать ему всё, как есть. Это не ябиднечество, а защита вашего личного мира. Нормальный, любящий муж обязан поставить свою мамашу на место, узнав, что та несправедливо достаёт его жену! Только вы вдвоём с Маркусом решаете, что и как будет в вашем мире. Нравится это его матери или нет – это не её собачье дело!
Закончила я эмоционально, и Соня не выдержав, прыснула:
– Ах-ха... Ты хотела сказать, волчье?
– Ну, не знаю. Ведёт она себя, как последняя шавка! Может, у неё в роду, и впрямь, кто из собак потоптался, и её аристократическая кровь не такая уж и чистая, как ей кажется. Ты её проклясть не пробовала, кстати, чтобы отстала? Очень, знаешь ли, помогает в особо сложных случаях.
Соня смеялась уже вовсю. А я была искренне рада возможности её отвлечь, так что продолжила в том же духе:
– Если что – зови, помогу. У меня всю жизнь одни "отлично" по проклятьям были. За креативность и нестандартность.
В момент моей последней тирады, открылась дверь, и в приёмную вошёл Майк.
– Как у вас тут весело! – Удивился он, подходя к ресепшену и рассматривая нашу парочку, чтобы затем потянуться к тарелке с булочками. – М-м... И вкусно!
А я, глянув на часы, первым делом подумала о том, что сегодня все по каким-то причинам решили прийти на работу раньше обычного или вот, как Майк, вовремя, и только никогда не опаздывающего Ривендора почему-то не было до сих пор.
Глава 12. Эмили Клер Доу
Вот, где он, спрашивается?
Соня, заметив мой взгляд и тут же сориентировавшись, спросила Майка, стащившего с тарелки уже вторую булочку:
– Тебе Зейн ничего не говорил насчёт сегодняшнего дня? Он в офисе появится?
– А он разве не тут? – Искренне удивился тот, получив по руке, снова протянутой в сторону лакомства.
– Нет. Похоже, он вчера наконец-то отправился к себе на квартиру. И прекрати таскать булки! Нам ещё Зейна кормить! – Соня убрала тарелку подальше ото льва.
– О! Да неужели? – Выдохнул Майк. – Слушайте, так он, наверное, пар выпустить отправился. Наконец-то свершилось! Только не пойму, почему без меня? Ну и ладно, может, хоть выходной ради такого дела возьмёт – давно уже пора. Я три дня пытался отвлечься после всего!
Вот зачем он это сказал?
Знала я, как они обычно отвлекались. Мысленная картинка мне не понравилась.
Нет, после вчерашнего Зейн просто не мог! К тому же, у него сегодня важный разговор с Зигвельдом.
Или мог?
– Ты и до всего произошедшего регулярно расслаблялся, – фыркнула Соня. – Зейн предупредил бы обязательно, что не придёт. Скорее всего, где-нибудь на задании. Может, к шерифу подался. Шеф на десять минут всего задержался, а ты ему уже выходной оформил.
– Так он и о заданиях всегда до этого предупреждал, – пожал плечами неугомонный Майк. – Как хотите, а я ставлю на то, что тигрище решил наконец-то расслабиться. Какое у нас сегодня, десятое? Ну, точно! Кати как раз по нечётным работает – вчера был её день!
Что ещё за Кати?
– Что за Кати? – Удивились мы с Соней одновременно, с одной лишь разницей – я проделала это мысленно.
– Э-э... Кати-и... – протянул мечтательно лев, задумавшийся, над ответом. – Ну, в общем, после неё булочки Зейну уже вряд ли понадобятся. Мясного бы чего – силы мужские восстановить. Так что, так и быть – давайте я их заберу, а то пропадут зазря.
И он, ухмыльнувшись, снова потянулся к тарелке.
– Ах, ты, котяра блохастый! А ну, пошёл к себе в кабинет! И пусть тебе хоть та же Кати булочки готовит! – Негодовала Соня, вскочив и почему-то постоянно поглядывая на меня. Надеялась, что я присоединюсь к защите десерта?
Да, чёрт бы с ними, с булочками! Где там Зейна носит?
Ни о каком загуле тигра сегодня и речи быть не могло – у него ответственное задание, как и у меня! И, к тому же, скоро в офис должен явиться Иван. Я что, собственно, делать буду?
Кто будет объяснять Майку его появление? Ведь лев, в отличие от Ривендора, до сих пор пребывает в полной уверенности, что медведь вместе с лже-Никки состоят в банде, убившей Майзла.
