Землях ты сдохнешь. Может мне сделать тебе одолжение, пристрелив прямо сейчас, пока ты в своей кроватке? Что скажешь?
Он роняет брыкающуюся меня на спину, обездвиживая своим мощным телом, навалившимся сверху. Обе мои руки теперь сжаты его пальцами за головой. От него исходит такой жар, словно меня обвило пламя ада.
Мулцибер водит дулом револьвера по моей щеке, медленно спускаясь по шее, к основанию груди. Я пытаюсь вырваться, задыхаясь под весом его тела, но это борьба, обреченная на провал. Я нахожусь полностью в его власти.
— Ладно, что там перед смертью обычно делают? Последнее желание загадывают? — он помешано улыбается, глядя мне в глаза. — Ты готова умереть, Диана?
Я зажмуриваюсь, чувствуя, как оружие упирается в мою левую щёку, а правую ожигает его раскаленное дыхание.
— Ну же! Ты так легко сдаёшься, может мне и правда стоит тебя убить, раз ты совсем не ценишь жизнь? Я думал ты боец, но оказывается, что Константин выбрал тебя за заслуги в постели. Ты разочаровываешь меня.
Я распахиваю глаза, смотря на этого демона в образе наигранного сочувствия.
— Катись к чертям, подонок! Ты ломаешь человеческие жизни, я не собираюсь тебе подыгрывать! Хочешь выстрелить, так давай!
Теперь уже одержимый вновь возвращается в свой привычный вид психопата-убийцы, он явно наслаждается тем, что происходит, произнося:
— Нет, я передумал. Хочу насладиться твоей агонией. Я придумаю целую череду интересных мероприятий для тебя! Обещаю, тебе не понравится, сладкая.
Мулцибер впечатывает жесткий поцелуй на моей щеке и отпрыгивает, словно тигр, на расстояние, где мои руки не могут его достать. Я задыхаюсь, чувствуя, как тело взмокло после этой борьбы, а в крови плещется чистый адреналин. Меня всю мелко трясет, и мы пилим друга бешеными взглядами, оба тяжело дыша.
Сажусь на кровати, обхватывая колени и слышу, как он громко зовёт Энже.
— Ты звал, Эм? — Энже лениво жуёт жвачку, скучающе глядя на взбешенную меня.
Если она и догадывается о том, что произошло в моей комнате минутой ранее, то не подаёт виду.
— Да. Отведи её на Арену.
— Как мишень? — спокойно уточняет Энже.
— Нет. Пусть просто посмотрит. Пока.
Мулцибер расплывается в улыбке, от чего татуировки на его лице смещаются. Я не понимаю о чём они говорят, у меня волосы дыбом уже от предположений о том, что такое эта «Арена».
Энже вырывает меня из мыслей, грубо хватая за локоть. Она подводит меня к шкафу и указывает на грубые высокие ботинки армейского типа.
— Надень их и военную форму.
Мулцибер не покидает моей комнаты, поэтому я не решаюсь переодеть шёлковую сорочку. Чертыхаясь, влезаю в ботинки и накидываю сверху кардиган из шерсти, следуя за своей провожатой к входной двери.
Энже смотрит на меня, как на умалишенную, но ничего не говорит.
Неужели я сейчас покину этот дом?
Радуюсь слишком рано. На улице вонь гари только усиливается.
Энже жестом указывает мне на бронированный автомобиль. Такие я видела по телевизору. Обычно их используют на войне. Они способны разбить бетонные стены в крошку и проходят по любым преградам, включая топи и горы.
Спрашиваю её куда мы едем, но ответа, как и предполагалось, не следует.
Я жадно оглядываю местность: дома из тёмного стекла тянутся вдоль улиц, дороги ровные, но здесь нет ни деревьев, ни травы, ни фонарей. Только мертвая земля, над которой возвышаются строения не выше пяти этажей. И всюду тлеют пожары. Единственная высотка в Остроге заканчивается электронными часами, которые идут вспять.
Сейчас на циферблате я вижу пятнадцать на месте часов, сорок семь на месте минут и подвижный обратный отсчёт на месте секунд.
— Это часы? — с удивлением спрашиваю я.
— Типа того, — хмыкает Энже.
— Но они ведь идут вспять.
— О, твои дедуктивные способности выше, чем я думала, молодец! — ухмыляется она.
— Энже, я серьёзно! Как вы следите за временем?
— А зачем оно нам? — сейчас женщина уже не издевается.
Вопрос на столько ставит меня в тупик, что я не сразу нахожусь, что ответить.
— Ну… Ты хотя бы знаешь, сколько тебе лет?
Энже хмурится, это похоже на разговор глухого с немым. Мы явно не понимаем друг друга.
— Слушай, Диана, в Адских землях всё не так как в остальном мире. Ты поймёшь это… Когда-нибудь. Если выживешь…
Больше она не отзывается, хоть я и не теряю надежды её разговорить до того момента, как машина заворачивает за угол.
— Вы издеваетесь надо мной? — хриплю я, глядя из окна расширенными глазами.
— Добро пожаловать на Арену, — хмыкает Энже.
Когда они так называли это место, я думала это метафора. Но нет, это действительно почти идеальное повторение Колизея древнего мира.
Меня пробирают мурашки от мысли о том, что здесь может происходить. Гадать о том, кто всё это придумал, не приходится. Имя Мулцибера большими буквами высечено на серых камнях постройки. Языки пламени от костров по периметру здания придают всему этому ещё более зловещий вид.
Откуда они вообще берут столько дерева для поддержания огня? Чувствую, что скоро начну сходить с ума от количества нерешенных загадок в голове.
Энже вновь вцепляется мне в локоть и вытягивает за собой из машины. Мы проходим по лабиринтам Арены, где я замечаю раздевалки и душевые. Только успеваю подумать, где же все люди, как мы попадаем в открытое круглое пространство, пол которого засыпан песком.
Мужчины находятся по левую сторону, а женщины по правую. Все они поделены на пары и сражаются между собой различными видами оружия. До меня доносятся боевые крики и болевые стоны, от которых хочется зажать уши руками. Красные пятна на людях явно не муляж. В Остроге это кровавая реальность, которую я видела только в кино.
Между сражающимися ходят надзиратели, они подсказывают, что делать и иногда разнимают тех, кто слишком увлёкся своим кровавым развлечением.
— Суара! — зовёт моя провожатая, привлекая внимание одной из тренерш.
Чернокожая женщина с дредами и татуировками-точками на лице, складывающимися в линии на её лбу и носу, направляется к нам. Вся она излучает мощь и угрозу, руки, не прикрытые короткими рукавами футболки, бугрятся стальными мышцами.
Боже, да она могла бы задушить ими не то, что меня, а почти любого из известных мне мужчин!
— Энже! — темнокожая расплывается в улыбке. — Как ты? Как Основатель?
— В здравии. Во тьме, вне времени, да прибудет он с нами.
— Нет другой земли кроме Острога.
Это похоже на какой нелепый лозунг секты, организованной Мулцибером в честь самого себя, и я не могу сдержать ухмылку. И тут же жалею о собственной глупости. Суара впивает в меня свои чёрные
