о неё перышками, словно руками, метелочка сначала долго смотрела куда-то в даль перед собой, а потом и вовсе уставилась невидимым взглядом в пол, от чего палочка на ее макушке наклонилась чуть вперёд.
В этот момент мне сделалось действительно жалко Дастена. Ведь если подумать, заклятье на нем сильнее всех отыгралось. Это же надо было додуматься — превратить мага в веник. И за что? Была почти полностью уверена, он попал под раздачу не по своей вине. Просто зацепило. Бедненький!
— Не расстраивайся. Я помогу, чем смогу, — пообещала, не выдержав.
— Только жалости от попаданки мне не хватало, — раздалось в ответ с грустным смешком. — А я уж было решил — ниже падать некуда.
— Ты не думал, что причиной всех твоих бед стала именно гордыня? — поинтересовалась, сев и обняв себя за ноги, тем самым очутившись позади собеседника.
— Знаешь кто на самом деле во всем виноват? Семья! От неё, сколько себя помню, одни только неприятности.
— Не правда. Ты сам в это не веришь.
— Закрыли тему. Как самочувствие?
— Я в норме. И принимать помощь от кого-то не зазорно. Даже если ты мужчина.
— Пока тут скорее она требуется именно тебе, чем наоборот, — уже воодушевленнее раздалось в ответ.
— Так помоги, — произнесла и, когда пипидастр повернулся, чтобы заглянуть мне в глаза, с вызовом встретила его взгляд.
— Хорошо. Тогда скажи, тебе известно, по какой причине ты грохнулась в обморок на сей раз?
— Пеня.
— Молодец. И я уже отчитал его за беспечность.
— Ты что сделал⁈ Он же такой чувствительный. И ранимый. А что, если у него депрессия начнётся? Он же будет переживать и заболеет!
— Настя, ты вообще себя слышишь сейчас? Угомонись.
— Знаешь, Дастен, — объявила, поднявшись с кровати. — Да будет тебе известно — не все такие толстокожие, как ты. У каждого есть чувства. И ты, возможно, сильно ранил своим выговором Пеню. Мне срочно нужно к нему.
— Это исключено.
— Отведи меня туда, — продолжила настаивать.
— И не подумаю.
— Дастен!
— Прошу прощения, если я не вовремя, — объявил Шарж, выглянув из-за двери.
— Даже не представляешь, насколько! — зашипел на принца мой наставник. — Поэтому сгинь отсюда!
— Нет! — выпалила, только сейчас удосужившись посмотреть в окно и заметить, что, пока я прибывала в отключке, день подошел к концу и на замок опустились сумерки. — Принц, вы же сможете спуститься со мной на кухню, правда?
— Почту за честь стать вашим проводником, миледи, — полным воодушевления голосом раздалось в ответ.
— Отлично! Идите. Только если кто-то опять потеряет сознание, это будет уже не моя проблема.
— У нас же вроде Бахра целитель. Причём тут ты?
Хорошо понимала — у Шаржа и в мыслях не было никого обидеть. Во всяком случае, мне так показалось. Но по отношению к Дастену все сказанное прозвучало действительно жестоко.
— Я только одним глазком гляну, как там Пеня, скажу, что со мной снова все в порядке и сразу вернусь, — попробовала утешить наставника.
Но тот на меня уже даже не смотрел. А если и слушал, то виду не подал. Точно обиделся.
Вот же! Какие тут все ранимые, оказывается. Ладно, раз так, будем разбираться с проблемами по мере их поступления. Сейчас осьминожка и принц. А уже потом метелочка. Как раз кто-то чутка поостынет к тому моменту, как я вернусь. И можно будет нормально все ещё раз обсудить.
Путь до кухни проделала почти бегом, таща Шаржа чуть ли не на буксире. Принц едва успевал подсказывать мне правильное направление. Наконец, очутившись на месте, поняла — я не ошиблась в своих опасениях.
Что сказать, Дастен умел нагнать депрессняк и сгустить краски. Да так, что якобы провинившееся в моем обмороке создание утешала вся братия грызунов. Они собрались вокруг раковины и то и дело успокаивающе поглаживали явно расстроенного осьминожку по щупальцам. Некоторые даже слезу пустить умудрились. Во, артисты! Ну дают!
— Пенечка! — воскликнула.
Но этим, кажется только сделала ещё хуже.
При звуке моего голоса прибывавшее в унынии существо нервно вздрогнуло, а потом и вовсе целиком спряталось в сток.
— Пеня, вылазь! — потребовала, приблизившись к мойке и заглянув в небольшую, круглую чёрную пустоту. — Со мной все в порядке. И это была не твоя вина. Сам посмотри.
Но все мои попытки уговорить друга показаться закончились полнейшим фиаско. Остался последний вариант — воззвать к жалости.
— Ты меня больше не любишь, — произнесла обреченно и, опершись о шкафчик раковины, съехала по нему спиной на пол. — И так каждый раз. Только встретишь кого-нибудь нормального, как он, попользовавшись тобой, сразу отворачивается. Жизнь жестока и несправедлива. А я уж было решила, ты не такой. Но, видимо, ошиблась.
Всё, удочка заброшена. Осталось только ждать. Чтобы мне никто ничего не испортил, на всякий случай поднесла палец к губам и попросила всех присутствующих вести себя тихо. Еще не выдавать меня. Они-то моё лицо видели. Потому сразу обо всем догадались.
Мгновение, ещё одно и я почувствовала, как волос что-то легонько коснулось. Щупалец! Правда, владелец сразу отдернул его, стоило ему заявить о себе.
— Пенчик! Вылез! Моя ж ты лапочка! — воскликнула ласково, сразу подскочив и развернувшись лицом к раковине.
— У-у-у, — раздалось жалобно в ответ.
— Да что со мной случится? Всего лишь малость перетрудилась. И ты тут совсем не причём. Наоборот, кто мой самый лучший помощник? Правильно, Пенечка. Ну же, дай пять. Хлоп! Умничка! И не вздумай впредь расстраиваться из-за всякой ерунды. А слова противного пипидастра дели на двое, все понял?
— Иу! — раздалось согласно в ответ.
И уже куда более воодушевленно.
— Вот и ладушки. Обещаешь больше не грустить?
И снова довольный писк.
— Договорились. Не скучай. Я скоро вернусь. И вообще обещаю впредь заходить к тебе каждый день. Как только смогу делать это самостоятельно. Идёт?
Ещё один звук согласия.
— Присмотрите за ним, — обратилась теперь уже к мышкам и крыскам. — А чуть что, зовите. Найдёте?
— Пи-пи-пи, — зашумели наперебой те.
— Ну все, пойду. Не шалите тут только сильно. Едва уговорила главного, чтобы не выгонял. Я за вас получилась. Не подведите меня, хорошо?
Наконец-то идиллия. Совсем как была накануне. До того момента, пока в дверях не появился наставник и не принялся демонстрировать свое недовольство.
Что не так с этой метелкой? Вроде делаю все, что говорит. Да, по-своему. Но какая разница, если желаемый результат достигнут? Только Дастену этого мало. Ему не угодишь.
— О чем задумалась? — поинтересовался Шарж, когда мы уже отправились в обратный путь.
Кухня осталась далеко позади. И за весь этот путь я, оказывается, и словом со спутником
