кривя усмешку одним уголком губ.
Новые шепотки в толпе студентов.
- Вивиан Велфорд? Из семьи Велфордов? Эта та самая, которая сестра…
- Второй клинок академии, говорят, что на прошлой тренировке ей почти удалось вызвать эфир…
Не обращаю никакого внимания на голодных до зрелищ наблюдателей и выжидающе смотрю на Ройгара.
- Леди Велфорд, что вы имеете в…
- Разве ты не должен просить у меня сейчас прощения? – я выдавливаю надменный смешок. – Если следовать твоей логике, мне было нанесен вред средней тяжести. Так что давай, вперед, моли о снисхождении и прощении. Действуешь мне на нервы. И, это, побольше искренности, что ли.
Машу рукой, предлагая толстяку начинать. Если академия - это королевство, то я его королева. Оскорбить меня выльется проблемами во сто крат.
Среди студентов раздаются смешки. Жирное лицо минуту назад грозного задиры теперь заливается краской, по вискам катятся капельки пота. Публичное унижение - в этом за годы учебы я прям поднаторела.
- Это…
- Леди Вивиан, вы, наверное, только недавно подошли! На самом деле, этот босяк первым начал, нанес оскорбление моему другу, - лебезя вступается за Ройгара его дружок, поддерживающий массивную тушу товарища своей правой рукой.
- Вот как? Ну, и что произошло? – протягиваю надменно и скрещиваю руки на груди, якобы ожидая объяснений.
Ответом мне является тишина.
Раз уж влез, хотя бы попытался соврать убедительно, что ли. Пустые слова на ветер.
Закатываю глаза и наклоняюсь, подбирая с пола последнюю вещь, которую не успел убрать в сумку Эйдж. Грязная от придавившей ее сверху подошвы толстяка алая кисточка на рукоять меча оказывается отдаленно знакомой.
Да…тогда в темнице, с доставшегося из сокровищницы павшей Аргоны «Шепота ночи», единственного в своем роде клинка, свисала именно эта заурядная безделушка. Хранит в себе какую-то ценность для главного героя?
Оборачиваюсь, отряхиваю от пыли кисточку, и вытягиваю ладонь в сторону Эйджа, тая в глубине души невыразимую робость вперемешку с неловкостью.
- Держи.
Словно приманиваю орешками пугливую белочку в парке, ну честное слово.
5
Лицо Эштона приобретает невиданное мною прежде, и следовательно, нечитаемое, выражение. Не касаясь пальцами моей ладони, он быстро и безмолвно забирает алую кисточку для меча и прячет в карман брюк.
- Эй, родишь ты сегодня извинения, или мне их всю ночь ждать? – задиристо спрашиваю я у зачинщика всей этой сцены, чувствуя, что мое настроение как-то заметно улучшилось.
Однако, не всем так весело, как мне.
Ройгар кривит губы, на лбу его выступил холодный пот.
Верно, чем быстрее тут со всем покончишь, тем выше у тебя шансов спасти свою ногу. Сейчас она должна порядком агонизировать.
- Прошу…прощения, леди Велфорд.
Слова даются парнишке с трудом. Не столько виновата физическая боль, сколько страдающая под гнетом наслаждающихся зрелищем столпившихся студентов аристократическая гордость.
К счастью, я от этого атавизма избавилась. Нелегко же мне сие далось, даже умереть пришлось!
- Отлично. Теперь повтори, только в этот раз обращаясь к нему, - киваю на уже развернувшегося в сторону классной комнаты Эйджа.
Мертвая тишина.
Только ленивому не известно про наши с Эштоном столкновения и мое к нему полное чистой ненависти отношение.
Еще бы не быть в шоке от покинувших мой рот слов!
Вышеназванный замирает на месте. Не оборачивается, по спинам я эмоций, увы, не читаю. Тск, жаль.
- Прошу прощения, Эйдж, - сипло выдавливает толстяк.
Киваю, и Ройгара уносят под руки в сторону медицинского пункта. Это лучшее, на что он был способен.
Над головами учеников звенит трель, пара вот-вот начнется. Народ расходится, активно обсуждая увиденное. Эйдж проходит в аудиторию, сжимая в кармане руку, не удостоив ни взглядом, ни словом свою «спасительницу». Остается только любоваться его спиной.
Какой упертый. Как будто я так горю желанием тебе помогать, дарргов ты отравитель!
В подростковом возрасте он еще хуже, чем во взрослом. Просто… я виновата, и искупить прошлые поступки можно только хорошими делами.
Топаю вслед за Эйджем и, игнорируя взгляды друзей и просто одноклассников, плюхаюсь на вечно пустующее соседнее место за столом своего недавнего врага и как ни в чем не бывало достаю из сумки учебник и тетрадь с пером.
Ха, он явно в шоке!
Краем глаза отмечаю, что фигура главного героя этого мира растерянно замирает на пару мгновений, голова поворачивается, взгляд сканирует класс. Очевидно, желает сбежать подальше. Словно я прокаженная какая-то.
Губы сами собой расплываются в улыбке.
Упс, к сожалению, других свободных мест в классе нет.
Если только Эйдж не желает сидеть вместе с Данте, на моем бывшем месте, ибо я никуда уходить не собираюсь. Оказываюсь права, он не желает, и когда в аудиторию вплывает наша преподавательница этикета леди Мантис, уныло опускается на свое место.
Мы так близко, что, отведя в сторону колено, я могу коснутся его бедра. Давлю довольную улыбку, пытаясь держать привычное хладнокровно-презрительное выражение на лице.
Леди Мантис вещает о том, как следует вести себя на светских вечеринках и сборищах, что каким прибором и в каком порядке есть – скука смертная. Все это дворяне усваивают еще в детстве чуть ли не с материнским молоком.
Подпираю щеку рукой и нагло наблюдаю за старательно выводящим в тетради конспект Эштоном.
За лохматой челкой его серебристо-серых, словно ртуть, глаз практически не видно. Не удивлюсь, если никто в академии не знает, какого цвета его красивые очи. Да и вообще, что Эйдж в целом не урод.
Четкая линия челюсти и острый подбородок, прямой тонкий нос, четко очерченные губы…одни эти черты уже сулят обещание, что лицо у их обладателя впечатляющее. И чего он его прячет? Может, так было бы больше людей, желающих вступиться и встать на его сторону.
- Хватит пялиться.
Оно разговаривает!
Если бы
