Я зажмурилась, замотала головой.
Остановившийся взгляд брата, раскачивающегося из стороны в сторону, я еще долго не забуду. Как и лицо лорда — канцлера перед глазами змеи.
— Я убила человека… — Голос сорвался на сдавленный шепот.
— Не вы, — де Мортен коснулся моего подбородка, заставляя поднять голову, заглянул в глаза. — Страж подчинялся инстинктам, магии. Вы не могли остановиться.
— Я сделала это осознанно. И я бы сделала это снова.
Винсент внимательно посмотрел на меня, а потом взбил подушки, помогая улечься удобнее, закутал в одеяло и крепко прижал к себе.
— Я когда‑нибудь смогу вспоминать об этом спокойно?
— Не сразу, но сможете. Если кто и сможет, то это вы, Луиза.
Он действительно в это верит?
— Вы спасли мне жизнь. Понимаете?
— Будете рассказывать нашим детям о том, как мама спасла папу?.. — Я осеклась. Лучше бы не поднимала эту тему!
Но Винсент даже в лице не изменился.
— Именно. А еще всегда смогу сказать: «В молодости ваша мама была настоящая змея».
Я слабо улыбнулась, а де Мортен наигранно — грозно сдвинул брови.
— Кое — кому пора спать.
В Мортенхэйме снова воцарилась тишина. Ее Величество с супругом только что уехали, а я возвращалась в комнаты под руку с Терезой. Она весь день ходила следом, готовая подхватить, если соберусь падать. Конечно, я могла не спускаться, никто бы не осудил, но этим утром отчетливо поняла: не справлюсь со случившимся сейчас — оно справится со мной. Поэтому я вытряхнула себя из постели, оделась — одолжила у Терезы черное платье с воротником под горло и вуаль, волосы скрутила в тугой пучок. Бледная, осунувшаяся, в таком наряде я напоминала моль, и стоя перед зеркалом повторяла, как заклинание: «Жизнь продолжается».
С утра получилось переговорить с дедом и отцом, а ближе к обеду я заставила себя выйти из комнат. Попрощалась с Себастьяном, даже не упала в обморок, хотя мир закачался перед глазами, стоило увидеть его обескровленное лицо, в полумраке комнаты с плотно задернутыми шторами кажущееся алебастровым, и коснуться губами холодного лба. Нашла силы обнять Глорию, и долго стояла с закрытыми глазами, прижимая к себе содрогающуюся от рыданий женщину. Спустилась вниз, чтобы проводить королеву. Выслушала сочувственные слова, пропустила отведенные в сторону взгляды не успевших покинуть замок гостей — все приехали веселиться, а не скорбеть, и вот наконец‑то возвращалась к себе. К счастью: меня поставили на ноги очень быстро, но я то и дело норовила хлопнуться в обморок то ли от боли, то ли от лекарств.
Надо отдать Терезе должное, она не только не бежала вперед, но и подстраивалась под мой шаг Мы ползли как улитки в знойный день, поэтому герцогине не составило труда догнать нас в ближайшем коридоре.
— Леди Луиза! — Она шагнула вперед и порывисто сжала мои руки. — Простите, что за всей этой суетой не нашла времени поблагодарить вас раньше. Вы спасли жизнь моему сыну.
Я бы чувствовала себя гораздо лучше, если бы мне перестали напоминать о случившемся, но сейчас просто тихо сказала:
— Пожалуйста.
Могу себе представить, что для матери значит жизнь сына. Теперь уже могу.
— Как вы себя чувствуете?
— Уже лучше, благодарю вас.
— Мне снова нужно провожать гостей. Не будете против, если я загляну к вам завтра утром?
— Разумеется нет, Ваша Светлость.
— Илейн, — мягко сказала она, — для вас просто Илейн. А пока возвращайтесь к себе, моя дорогая. Вам нужно больше отдыхать.
Герцогиня улыбнулась и направилась к лестнице. Я же перевела растерянный взгляд на Терезу: она сложила руки на груди, но… улыбалась.
— И… как это понимать?
— В переводе с матушкиного: добро пожаловать в семью.
— Именно так.
Наверное, если живешь в Мортенхэйме всю жизнь, начинаешь понимать, как сплетаются лабиринты коридоров. Но сейчас я только удивленно смотрела на Винсента, который почему‑то вышел с другой стороны.
— Позволите вас проводить? — Он предложил мне руку и кивнул сестре. — Тереза?
— Я обещала матушке помочь с гостями.
Тереза улыбнулась — с ума сойти, вторая улыбка за день, и поспешила за Ее Светлостью.
— Вам пора в постель. — Я встревоженно вглядывалась в родное лицо: темные круги под глазами Винсента стали еще заметнее.
— Вам тоже.
Не сговариваясь, мы направились по коридору к моим комнатам.
— Совсем себя не бережете, Ваша Светлость.
— Я бы с радостью, но Аддингтон всем устроил веселую жизнь. Особенно Берту. Непонятно, какие еще идеи он вложил в головы наших пэров. Да и не только пэров, вероятно. Сколько у него было марионеток, один Всевидящий знает.
Я покачала головой.
— И все‑таки вы победили.
— Мне повезло.
— Не думаю. То, что он делал с помощью силы, вы сделали сердцем. Вы зажгли людей своей идеей, потому что по — настоящему верили в нее.
— Ваши достижения куда серьезнее.
— О да. Все это время я серьезно усложняла вам жизнь!
— Вы зажгли мое сердце.
Он остановился, чтобы открыть мне дверь и пропустить в комнаты. У моей двери дежурили двое бравых молодцев, которые обращали внимание исключительно на опасность. Все остальное их совершенно не касалось: стараниями Фрая и его подручных в хозяйском крыле Мортенхэйма даже слуги чуть ли не по пропускам ходили, поэтому блюсти нравственность стало гораздо проще. Я не успела и шага сделать, как меня подхватили на руки, отнесли на кровать и осторожно устроили поверх покрывал. Арк печально смотрел из гостиной, но под взглядом Винсента так и не решился зайти в спальню.
— Вам правда надо отдохнуть. — Де Мортен ласково коснулся моей щеки.
— Я отдыхаю рядом с вами.
— Вы потрясающая женщина.
— Сейчас я страшненькая и замученная женщина, но спасибо.
Он приподнял брови, устраиваясь рядом со мной.
— Так — так. Полагаете, что я вам льщу?
— Ну, я не ваша жена, так что это допустимо.
— Пока еще нет, но ваш отец и граф Солсбери уже поддержали наш союз.
Он достал из кармана сюртука небольшую голубую коробочку, в которой оказалось тонкое кольцо с изящным цветком из бриллиантов.
— Луиза, вы станете моей женой?
Я не свалилась с кровати только потому, что рядом сидел он, а спину удобно подпирала подушка. Голова закружилась и от этого создавалось ощущение, что Винсент плавает по комнате — туда — сюда. Может, я с ума сошла просто? Или у меня от зелий видения начались?
— Погодите! Но вы же… в Вайд Хилле вы предложили мне стать вашей любовницей.
Брови Винсента взлетели вверх, потом сдвинулись на переносице, а глаза недобро вспыхнули.
