все же останусь на Пандоре, то заберу Матвея себе. Буду заботится о нем, как о родном сыне. Уверена, что Саша и Маша примут его. Им станет веселее расти.
Оставшуюся часть дня провела исцеляя людей.
С наступлением ночи, наша небольшая группа отправилась в путь на летунах. Тьма скрывала нас от посторонних глаз, поэтому мы долетели до острова Бермут незамеченными. Когда ступили на землю, солнце появилось над горизонтом, освещая наш путь. Отправились в чащу леса, туда, где располагался дом. Передвигались осторожно и бесшумно, озираясь по сторонам. У меня сердце грохотало и казалось, что еще немного и выскочит из груди. Меня трясло от волнения. Я боялась увидеть правителя… Только научилась жить без него, только отпустила прошлое, а предстояло вновь открыть старые раны. Под ребрами саднило, и тошнота подкатывала к горлу.
На острове наши способности исчезли, поэтому мы были предельно осторожны. Но к счастью, здесь не было врагов. Когда среди деревьев показался дом, я повернулась к своим спутникам. Энза, Валькирия, Александр и Марк смотрели на меня и молчали.
— Разбейте здесь лагерь и охраняйте периметр. Дальше я пойду одна.
— Будь осторожна, — прошептала Валькирия и обняла меня.
— Если Бальтазар на острове, то у него нет силы огня, а значит не сможет испепелить меня, — ответила я. Раньше дети давали мне защиту от пламени, теперь же я лишилась такой привилегии. Чтобы огонь правителя меня не трогал, я должна являться его женой… Поэтому понимала, что теперь нужно быть предельно осторожной с милордом. На Бермуте Бальтазар не мог причинить мне вреда, поэтому я его не боялась. Хотела поговорить с ним наедине. На ватных ногах двинулась в сторону дома. В ушах гудело, ладони вспотели и дыхание сбилось. Я ни черта не готова к нашей встречи… Но на Земле меня ждали дети, поэтому хотелось поскорее помочь друзьям и вернуться домой. Надеялась, что удастся уговорить правителя встать во главе армии и бороться за свой престол…
Дверь со стороны заднего двора оказалась не заперта, поэтому я по-тихому вошла в дом. Дрожь в теле, дыхание рваное и тяжелое… Бесшумно ступала на пол, медленно двигаясь вперед. Заглянула в гостиную и окаменела. Сердце сжалось так больно, что чуть не застонала. Бальтазар в одних темных штанах сидел ко мне спиной. На его обнаженной спине виднелись новые многочисленные шрамы. У меня душа сжалась в комочек. Почувствовала, как затеплились угли моей любви к этому человеку. Бальтазар затачивал ножом копье, не замечая моего присутствия. Он точно сошел с ума… Вместо того, чтобы править, живет на острове как простой человек… Без силы, без способностей… Я сделала шаг и пол под ногой противно скрипнул. Моргнуть не успела, как в мою грудь уткнулось острое копье. Бальтазар отреагировал с невероятной скоростью. Встретила его ошарашенный взгляд. Милорд не моргал.
— Я рассчитывала на более теплый прием, — усмехнулась, рукой отодвигая в сторону от себя копье.
— Мила? — выдохнул он, не веря своим глазам. Смотрел на меня с тоской, болью и безграничной любовью, у меня от этого взгляда внутренности закручивались по спирали. Пробрало до костей. Дыхание стало тяжелым. Обожгло изнутри… Я все еще любила этого человека. Сердце предательски пустилось вскачь. Вместо крови по венам текло что-то тягучее и горячее. Я судорожно сглотнула, сжала кулаки, чтобы удержать свои эмоции под контролем. Смотрела на правителя и возникали смешанные чувства. Любила его и одновременно ненавидела…
— Какой же ты глупец… — хотела договорить: «потому что бросил свое королевство», но не успела…
Бальтазар одним рывком припечатал меня к стене, придавив тяжестью своего горячего тела. Как голодный, дикий зверь, он обрушился на мои губы. Целовал страстно, жадно, с напором. Его язык толкался в глубь моего рта так, словно стремился наказать за эти годы разлуки. Сладкий вихрь вскружил мне голову. Я потеряла связь с реальностью. Терпкий вкус, сводящий меня с ума… Поглощала, впитывала в себя его прикосновения, медленно умирая… Я соскучилась по его ласкам и поцелуям… Моя душа и сердце всегда принадлежали только правителю. Не смогла услышать крик здравого смысла, который приказывал остановиться пока не поздно. Меня захлестнула волна страсти и безумия. Не думала о том, что будет потом, я жила только одним мгновением. Нуждалась в этом мужчине как утопающий в круге… Бесстыдно скользнула рукой вниз, проникая под ткань брюк, ощущая степень его желания… Бальтазар зарычал, сильнее прижимая меня к стене. Меня бросило в жар, потом в холод… С губ слетел протяжный стон, который сразу же поглотили его губы. Руки правителя без жалости сминали мое тело, он словно боялся, что я всего лишь мираж…
Обхватила его щеки ладонями и заглянула в затуманенные желанием черные глаза.
— Остановись, нам нужно поговорить, — прошептала я дрожащим голосом, жадно глотая драгоценный воздух. Бальтазар прищурился, оторвал меня от пола и усадил на стол, устраиваясь между моих ног. Кулаками уперся в столешницу, заключив меня таким образом в плен. Молча смотрел на бешено пульсирующую венку на моей шее. Приложил пальцы к ней, нежно повел дальше, очерчивая контур моих скул. Провел подушечкой большого пальца по моей нижней губе, тяжело дыша. У меня сердце оборвалось куда-то вниз. Облизнула вмиг пересохшие губы и с волнением смотрела на милорда. В его глазах отразился хищный блеск. Ухватился руками за мою блузку и резко дернул. Послышался треск ткани, и пуговицы застучали по столешнице, падая на пол. Я затаила дыхание и хотела отползти, но правитель этого не позволил. Впился влажными губами в мой сосок, прикусывая нежную кожу губами. Я не удержала крик от острого наслаждения, интуитивно поддалась навстречу его ласкам. Я сгорала, умирала… Поймала себя на мысли о том, что к Максу у меня не такие всепоглощающие чувства. С ним мы всего лишь довольствовались суррогатом… Как хорошо, что с Гавриловым мы не успели шагнуть дальше… Понимала, что поступала плохо по отношению к Максу, но знала, что честно ему во всем признаюсь. В первую очередь он мой лучший друг и знал, как сильно я любила иностранца по имени Бальтазар… Но это все потом… Правитель нежно зализывал языком укусы, а я стонала в голос, боясь умереть от наслаждения. Сердце оглушало своими ударами. Бальтазар навис надо мной как скала и посмотрел в глаза. Я судорожно сглотнула и поежилась под натиском черных глаз.
— Я люблю тебя, — прохрипел он осипшим
