твоих рук дело или Олова? — беспокоился Калеб.
— Олов смог понять структуру моей магии, ее особенности и уровень силы. Также он смог соединить водную стихию с земной, а яды…
— Яды — это всегда земля, — продолжил Калеб, — но как он поместил одно в другое?
— Да чтоб я знал. — Лайонел постепенно приходил в себя. Судя по всему, он черпал силы у архимага, но это было добровольно, Калеб отдавал все что мог, учитывая свое состояние. — Помню, как в один момент во мне будто что-то изменили. Как бы добавили недостающий фрагмент… Починили… Мне кажется, я и без воздействия Олова могу травить людей, и если бы у меня были силы, то помог бы в сражении. Проблема в том, что этот яд смертелен не только для вас, но и для меня тоже. И я травился им многие десятилетия. Странно, что еще не сдох.
В небе снова возникла вспышка, и земля под ногами вновь дрогнула.
Огромные грозовые тучи сгущались над местом сражения, Олов щурился от боли, он не видел того, что творилось над его головой, или же просто делал вид.
— Осторожно, — отодвинув от себя Риску, я резким движением выпустил огненный пульсар. Предугадав атаку Олова, умудрился сменить траекторию его движения, тут же выпустив метательные стрелы. Олов ушел и от них и ринулся в бой.
Пока Сэра сражалась с отцом, земля под нашими ногами кипела. Олов напал молниеносно, он ничуть не уступал оборотню.
— Тебе повезло, что ты у нас не человек, — хмыкнул маг, создавая в ладони странную, пульсирующую взвесь темного фиолетового цвета.
— Ролан! — прокричал Лайонел в тот самый миг, как Олов выпустил в мою сторону созданную им сферу. Я уклонился, а вот Лимма нет. Ее задело по касательной, языки взвеси мигом опалили кожу, девушка резко взвыла и потеряла сознание. — Она жива, просто парализована!
— Просто парализована, — передразнил Олов, — я столько лет придумывал новые рецепты, что ты себе даже не представляешь, на что я способен…
— Раз ты стал таким всесильным, какого черта прятался за спиной полукровок?
— Прятался? — ухмыльнулся маг, вновь и вновь выпуская сферы. На этот раз я уклонялся куда более решительно. — Ошибаешься.
— Тогда я не понимаю. Все дело во власти? Тебе нужен Мирград?
— Да нет… — Олов пожал плечами, — править мне никогда не хотелось.
Мы атаковали друг друга, уходили от смертельных ударов, будто бы танцевали в вихре эмоций, пропитанных ядом. Я видел врага, но не понимал его. В чем причина задуманного?
За спиной разверзлась настоящая буря. Отец Сэры уступал дочери, но не сдавался. В отличие от дракона, он знал свое тело и понимал, на что способен. Сэра же, несмотря на воздействие, только родилась… Иного сравнения найти не могу.
— Но тогда? — Он задел… Ядовитая сфера прошла по касательной, но одно из ее щупалец еле коснулось раненого плеча. Боль была невероятная, все тело словно молнией пронзило, перед глазами все поплыло, я видел лишь вспышки, слышал крики друзей, а также чувствовал, как враг схватил меня за воротник.
— Потому что могу.
Потому что… Могу? Эти слова возникали в мыслях снова и снова. Отражались эхом в глубине души.
Я не видел лица Олова, лишь яркие вспышки света. Тело не слушалось, но все чувствовало. Острие клинка замерло у сонной артерии, я чувствовал давление лезвия, слышал голоса друзей, а затем…
Затем мир содрогнулся.
Зрение вернулось, волчья кровь выводила яд быстро, и я видел, что в небе разверзлась гроза.
Если бы не барьер, Мирград пал бы уже через минуту. Грозовые облака извергали острые линии молний. Они вгрызались в землю вокруг нас, дробили обледенелые шипы, проникали в магию Сэры, меняя ее структуру.
Отец стоял в самом эпицентре, он с легкостью отшвырнул дочь в сторону, как будто до этого времени притворялся.
— Какого… — Олов не понимал, что происходит. Он отпрянул в сторону, осознав, что упустил момент. Мои когти почти вспороли ему глотку.
Я не мог стоять ровно, упал в снег, рыча от злости, и смотрел, как небо снова и снова извергает из себя линии молний. Они обрушивались на Мирград, били вразнобой, затем собирались вокруг нас, образуя временный барьер. Они будто чертили область, расчищали зону.
Мир дрожал, земля под ногами вскипала сильнее.
Отец Сэры мирно замер на своем месте, не обращая на дочь никакого внимания.
Он смотрел лишь в небо, мирно раскинув руки, как будто ждал чего-то… или кого-то…
— Значит, тебя моя дочь выбрала, — раздалось в голове, — я запомню.
Угроза это или просто утверждение правды, я знать не хотел.
Сэра медленно приходила в себя, одно из крыльев оказалось сломано, Олов все равно отдавал команды, но девушка была не в силах заставить себя подняться.
Она, как и отец, устремила взор в центр бури.
Вспышка. Еще одна. Ветер стих, как и голоса. Раскат грома. Молнии. И вновь тишина.
— Не может быть, — шептал Калеб, хватаясь за сердце. — Не верю.
Она замерла посреди остановившейся бойни. Застыла на месте будто статуя. Медленно повернула голову в сторону Олова и, не произнося ни единого слова, сорвалась с места.
— Это кто вообще? — орал Эбол, закидывая Олова всем, что было в арсенале.
— Мама пришла… — шепнула Риска, — мне кажется, нам тут нечего делать.
Волчица была права. Впервые за всю свою жизнь я видел в одном месте столь огромную концентрацию силы.
И теперь я вижу, в кого Сэра уродилась… Почти точная копия …
Ариадна вступила в схватку незамедлительно. Объединившись с мужем, она в мгновение ока расплавила лед, затем, сотворив в воздухе магическую печать, направила огромную волну прямо в Олова. Как только маг ушел в сторону, женщина создала вокруг нас барьер…
— Вы мешаете, — раздался спокойный голос, — не нужно помогать. Мы готовы. Лайонел…
— Я умираю… — как бы извиняясь, прошептал сын, опустив взгляд, — прости.
Женщина, недоумевая, мигом создала вокруг сына водяной купол, который медленно выводил из его тела яд.
— Олов! — Ариадна ушла в сторону, позволив мужу вступить в схватку. — Хватит!
Но тот ничего не ответил. Созданный им яд причинял дикую боль отцу Сэры. Дракон стонал, но быстро приходил в чувство.
Я видел, как Ариадна шла к Сэре, как тихо застыла рядом с дочерью.
Сэра замерла, будто статуя. Олов при этом злился, что-то делал руками, я не мог понять, что именно. Он не создавал печать, скорее просто выражал эмоции.
Сэра не подчинялась. Она смотрела на единственное родное лицо, на женщину, спокойно тянущую к ней свои тонкие руки. На женщину, что-то тихо нашептывающую с улыбкой на лице.
На женщину, в
