Не жизнь, а роман! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

- Но вы же нашли след потомков Леона?

- Да! Это очень интересно! Все мужские линии были яркими, успешными, оставляющими след в истории, но рано или поздно, всё же скорее рано, сыновья гибли в сражениях.

Никто долго не жил, всегда за что-то бились, что-то отстаивали и превыше всего ставили честь.

- Знаете, от Бертрана я ожидала чего угодно, но, похоже, с годами он образумился, но чтобы потомки Леона чуть что хватались за меч!

- Бертран де Бланшфор ещё не один раз ходил в крестовый поход с королём, три года провёл в плену, дожидаясь выкупа, лишь незадолго до смерти наотрез отказался вести своих рыцарей в очередной поход, видя полнейшую его бесполезность. А Леон -единственный, кто дожил до преклонных лет. Но вы не дослушали. В столетней войне Гаронские исчезли и, кажется, в то время ваш замок был разрушен, но по женской линии род оставался жить. Во время религиозных войн вновь всплывает фамилия Грушевич!

- Ваши люди проделали титаническую работу, раскопав столько интересного!

- Я сам увлёкся, - улыбнулся Эмэри, - история оживает, когда дело касается знакомых. В XVIII веке во время французской революции Грушевичи объявились на территории России и оставались там до наших времён. Так Вячеслав Грушевич стал вашим мужем.

- Круг замкнулся, - задумчиво произнесла Катя, - получается, что я всё-таки продолжила род Бланшфоров?

- Невероятно, но ваши дети имеют моральное право на фамилию Бланшфоров!

- Чудеса.

- Вы готовы слушать дальше?

- Конечно!

- Очень известной дамой оказалась ваша подруга.

- Люси?!

- Луция Гаронская. После известия о вашей удивительной смерти она ушла в монастырь.

- О, нет! Люси так боялась зачахнуть там!

- Напрасно. При поддержке Леона и Бертрана она через год стала настоятельницей и прославилась как лучший иллюстратор книг. Под её руководством монахини выучились основам медицины, и на тот момент времени её монастырь был знаменитой больницей.

Катерина не скрывала своих слёз.

- Она смогла! Вы понимаете, она же до ужаса боялась открывать свои знания, и если что-то делала, то так скрытничала, что это уже напоминало болезнь. А тут вы говорите, что...

- Да, ваша Луция развернулась вовсю! Как будто всю жизнь только и делала, что готовилась жить, и в монастыре она раскрылась.

- Я так рада за неё! Давайте съездим в тот монастырь.

- К сожалению, в следующие века были моры, войны и первыми погибли монахини. Но монастырь простоял триста лет.

- Как грустно. Вы меня радуете и огорчаете.

- Да полно вам! Некоторые книги Луции сохранились, и мы посмотрим на её работы*.

(*напоминаю, что Луция - вымышленный персонаж! Но, к примеру, была такая Геррада Ландсбергская (1130-1195), которая прославила свой монастырь как художница-иллюстратор)

- А про Рутгера де Бриоша вы ничего не нашли?

- К сожалению, известно лишь то, что он был вассалом вашего мужа, потом вассалом Леона и есть запись о том, что он выдал свою дочь замуж за рыцаря. Далее след теряется.

- Дочь? Он женился? Дайте-ка мне записи, какие тут года?

Эмэри подчеркнул строчки о капитане, и получалось, что он удочерил малышку Манон, то есть Евы.

- Надо же, как сложилась судьба! Ева так старалась вырваться из сословия крестьян, а её малышка всё получила само собой.

- Не хотите ли узнать судьбу отца Жюля?

- Что? Как он умудрился оставить свой след в истории? - ахнула Катерина.

- В построенную вами церковь прислали нового священника, и ваш Жюль наотрез отказался уступать своё место новоприбывшему. Там у вас даже произошла маленькая война и раскол. В конце концов отец Жюль обвинил папу римского в том, что тот отошёл от первоначальных христианских принципов!

- Да что вы говорите! Меня не стало, так он набросился на папу римского! - Катя рассмеялась. - Я его недооценила!

- Недооценили. Он умудрился ещё до Мартина Лютера за триста пятьдесят лет до реформации обвинить папу в торговле своею властью, и всё это из-за того, что ему очень понравилась выстроенная вами церковь. Он сражался как лев, но не получив поддержки от Леона, вскоре таинственно исчез. Есть предположение, что его убили.

- Вы меня огорошили. Мне даже немного жалко его, хотя он у меня столько крови выпил! А уж какую он обстановку создал, внушая всем мысли о греховности женщин!

Катерина несколько дней изучала собранную для неё информацию. По записям о совершаемых сделках она узнала, что дела в замке шли прекрасно. Удивилась, прочитав, что часть её воспитанниц была отправлена с караваном в Гамбург и Леон внёс плату за основание цеха кружевниц. Личных данных о судьбе девушек не было, но цех быстро набирал силу и вес в торговом городе.

Старый Бланшфор пережил не только всех своих сыновей, но ещё и наследника Алена с Алейной, оставшись с правнуком. Именно правнук поставил ему огромную усыпальницу, которая была разграблена спустя столетие. Кстати, правнука в основном воспитывал капитан стражи, Рено - незаконнорождённый сын ещё юного Леона. Катя помнила славного мальчишечку, которому требовалась защита, а вот ведь как жизнь повернулась! Именно благодаря ему сохранилась на какое-то время старшая линия Бланшфоров.

Пролетела ещё неделя, потом ещё. Отец стал приезжать на выходные. Он ворчал, что скучает без жены. Звал всех домой, мечтая о том, чтобы вся семья воссоединилась.

Катерина объяснила, на каких условиях получила страховку и, самое главное, лояльность руководства, не вдаваясь в подробности о работе Славы.

- Мне звонил Грушевич-старший, пытался требовать свидания с внуками. Ты знаешь, что тебя охраняют и никого близко не подпускают к тебе или детям?

- Догадывалась.

- Не знаю дочка, что сказать, но на меня ты можешь рассчитывать. Один звонок - и я тебя вывезу в Россию хоть легально, хоть нелегально.

- Не надо пап, всё будет хорошо. Я теперь совершенно другая и не пропаду.

- Я вижу, моя малышка. Ты сильно повзрослела и мне горько от этого. Только беды заставляют молодых девчонок так быстро узнавать мир, становится мудрыми.

- Пап! Мне двадцать восемь, я не молодая девчонка!

- Не спорь. Лучше скажи мне, что ты знаешь об Эмэри Морритте?

- Он спонсор проекта Вячеслава.

- И всё?

- Ну, тебя же не личностная характеристика интересует.

- Ты с ним проводишь много времени, и мать говорит, что он на тебя запал, а у неё чутьё на это. Поэтому мне хотелось бы знать, что ты думаешь о нём и личностная характеристика, данная тобою, меня вполне устроит.

- Он мне нравится, но делать шаги к сближению я не намерена.

- Ой ли?

- Нас связывают с господином Морриттом дела, как только они завершатся, мы разойдёмся с ним в разные стороны.

- Ну-ну, надеюсь, ты заметила, что за обаятельной улыбкой этого господина кроется тигриный оскал? И судя по тому интересу, что он к тебе проявляет...

- Нам нечего с ним делить, а личное... он слишком горд, чтобы принуждать женщину, да и... папа, ты же знаешь, что в наше время чаще охотятся на мужчин, чем на женщин.

Любая красавица будет у его ног, и дело даже не в деньгах. Ты же наверняка уже навёл о нём справки и видел его?

- Да, видел и понимаю, что женщинам такие нравятся. Так чего же ты отворачиваешься от него?

- Пап! Я вдова всего несколько недель!

- Ты это как-то быстро пережила.

- Ты не прав, папуля. Я не страдаю, не рыдаю, но никаких отношений ни с каким мужчиной не желаю.

- Ну и ладно! В любом случае, пусть хотя бы год пройдёт. В трауре ты или нет, а приличия надо соблюдать.

Катерина уладила финансовые вопросы и стала потихоньку сосредоточиваться на школе для старшего. Саше шесть лет, и если оставаться здесь, то он должен идти в школу. Никитку можно отдать в детский садик, и она получит достаточно свободного времени, чтобы выполнять какую-либо работу. Впереди лето, которое быстро пролетит, и надо решить, остаётся ли она во Франции или возвращается в Россию.

И вот здесь снова надо было думать. Действовать ей, исходя из ранее полученного образования, или начинать всё сначала. Теперь Катю привлекала история, но чтобы получить работу в этой области, необходимо иметь хоть какой-то диплом. И ей этого хотелось.