начинал сомневаться в их вменяемости, и о чём-то громко шушукались.
В комнате Грэгори, к счастью, никого не было. Здесь всё осталось так, как Эш помнил: тот же идеальный порядок, разве что без иллюзии. Эш сам здесь «прибрал»: схемы и кровь на полу исчезли. Иллюзия, конечно, тоже. Комната была пуста, уныла и тиха — и очень напоминала Эшу гроб покойника. Такой же сурово-унылый и неотвратимо-грустный.
Эш сейчас ничего не искал — всё что можно было найти, он давно нашёл. И теперь явился вовсе не за этим.
Скрипка так и лежала на окне — другая, наверное, не та, на которой он играл Фриде? Или этот Грэгори мог переносить её на большие расстояния и доставать из воздуха, когда захочет? Эш покрутил её в руках, никакого волшебства не почувствовал и очень аккуратно убрал в футляр.
Дверь у него за спиной скрипнула.
— Милорд, — крайне вежливо и крайне холодно произнесла леди Уайтхилл, держа за руку извивающегося мальчишку Уильяма, снова с кочергой. — На этот раз вы явились сюда красть?
Эш шутливо поклонился.
— Вы называете это кражей, миледи?
— А вы?
Эш посмотрел на скрипку у себя в руках и улыбнулся.
— Софистика, госпожа, но если хотите, пусть будет кража.
Это леди, как ни странно, удовлетворило.
— Как самочувствие моей старшей дочери, милорд? Полагаю, вам известно? Потому что мне врач по какой-то причине, — она выразительно посмотрела на Эша, намекая, что знает эту причину, — не пишет.
— Прекрасно, — ещё шире улыбнулся Эш.
Леди собиралась что-то ещё сказать, но её перебил сын:
— Когда вернётся мой гувернёр?
Эш вздохнул: за все эти дни мальчишку в Уайтхилле он не встречал ни разу. Выходит, ему не сказали…
— Уильям, ты отправляешься в школу, — ледяным тоном отозвалась леди Уайтхилл. — Гувернёр тебе больше не понадобится.
— Что ты сделал с Грэгори?!
— Уильям. Что за фамильярность? — вскинулась леди, но Эш её перебил:
— Он мёртв.
— Ты убил его? — Глаза мальчика сверкнули.
— Уильям!
— Успокойтесь, леди. Нет, его убил не я, его убило случайное заклинание. Башню, где он находился, взорвали. Это была совершенно идиотская смерть.
— Всё равно ты виноват! — сделал вывод Уильям. — Мама, пусти! — Эш не ожидал, мальчишка казался ему сильнее, но сейчас почему-то ударился в слёзы. Может, это такой приём? Разжалобить мать? Впрочем, ребёнку всего десять… — Я тебя ненавижу, права Эви, ты чудовище!
— Милорд, прошу прощения, — выдавила леди и вытолкала сына за дверь.
Эш вздохнул. Примерно такую сцену он ожидал увидеть, когда приедет в Виндзор-холл. Но если мнение о себе этого щенка Уильяма для Эша ничего не значило, то слышать подобное от Фриды будет… неприятно.
Внизу, в холле ему неожиданно попалась на глаза младшая сестра Фриды… Кажется, Эвелина? Эш мысленно звал её то помадкой, то карамелькой. Просто девочка казалась очень уж сладкой.
— Милорд, — она поклонилась. — Могу я поинтересоваться здоровьем моей сестры?
— Можете, — машинально отозвался Эш, собираясь съязвить. И тут же оборвал себя: — С ней всё хорошо. Леди, напомните, пожалуйста, когда я вас оскорбил? Почему вы меня боитесь?
Эвелина покраснела — вся, даже аккуратные ушки, за которые были кокетливо заправлены золотистые прядки.
— В-вы…
— Ну же, леди, я не кусаюсь. По крайней мере, сейчас.
— Вы сломали мой кринолин на весеннем балу! — собравшись, наконец, с духом выпалила Эвелина. И робко подняла на герцога испуганный взгляд.
Эш ещё пару мгновений смотрел на неё, с трудом сдерживая смех.
— И всё?
Лицо девочки сделалось совсем несчастным. Она всхлипнула и подобрала свои пышные юбки, собираясь, конечно же, убежать.
— Леди, постойте, — вздохнул Эш. — Я сожалею, что испортил вам бал. — Он щёлкнул пальцами. — Прошу.
Эвелина обернулась — и уставилась на манекен, на который было надето платье из сияющего бархата и шёлка. Волшебства в нём было куда больше, чем работы человеческих мастериц, но Эш решил, что подарок придворного мага таким и должен быть.
— Это… это мне? — совсем по-девчоночьи хихикнула Эвелина.
— Да, миледи. И пусть на следующем балу вы будете самой красивой… Впрочем, вы и так будете, — махнул рукой Эш.
— И бал этот уже завтра, — добавила вездесущая леди Уайтхилл, появляясь из-за какой-то из многочисленных здесь портьер. Посмотрев на платье, она усмехнулась. — Мы благодарим вас, милорд. И просим прощения: мы готовим дом к приёму, и вы… удивительно не вовремя.
— Как всегда, — усмехнулся Эш. — Прекрасная леди, я уже ухожу.
Леди с достоинством кивнула. Эш бросил последний взгляд на Эвелину — в тот же момент она обернулась и неожиданно солнечно улыбнулась, так, что, казалось, день стал ещё ярче.
— Спасибо!
Эш и не заметил, что улыбается в ответ.
До Виндзор-холла он добрался только к вечеру. Здесь догорал яркий, тоже радостный, каким был день, закат: небо переливалось то оранжевым, то светло-розовым, то фиолетовым. Огромный древний замок, который никто и не думал перестраивать под модный ныне изящный стиль, возвышался на искусственном холме мрачной густой тенью. Эш видел, как мелькают в окнах огоньки, видел, что решётка поднята, а мост опущен — его ждут.
Лес тоже ждёт, Эш чувствовал. Ветер к вечеру утих, и сейчас всё как будто застыло в немом ожидании — даже лес за кладбищем, обычно тонущем в тумане. Сейчас могильные камни тоже казались тенями, мазками чёрного на фоне оранжевого, розового и фиолетового.
«Я приду», — мысленно пообещал Эш, бросив туда взгляд.
Колеса проскрипели по каменным плитам моста, на пару мгновений стало темно — карета въехала в туннель. За ним был просторный замковый двор, где Эша встречал Дикон — на ступеньках крыльца.
Эш вздохнул. Ричард всегда чувствовал его приближение и знал, что хозяину нравится, когда его встречают. Эш действительно это любил — и когда Дикон с радостной улыбкой поднимается ему навстречу… как это можно не любить?
Опередив лакеев, он открыл дверцу и опустил подножку. Потом выпрямился, всё ещё сияя своей невероятной улыбкой.
— Господин?
Эш молча обнял его — крепко-крепко.
— Господин?
— Я беспокоился.
— Господин, всё хорошо.
Эш отпустил его и вздохнул, успокаиваясь.
— Господин, я приготовил ваши комнаты. И леди спрашивает, будете ли вы ужинать в Каминном зале или вам накрыть в вашей гостиной?
Помимо воли Эш рассмеялся.
— О-о-о, леди. Ну конечно! Я не буду ужинать. И хочу увидеть… леди сейчас.
Дикон кивнул.
— Конечно, господин. Идёмте.
Замок казался мрачным. Богатым, но холодным и мрачным. Эш шёл вслед за Ричардом по тёмным коридорам и думал, что Фриде здесь наверняка не нравится. Она, кажется, любит дерево, а не камень; и свет, а не тень. Но не мог же Эш после всего отправить её в Хэмтонкорт?
