Не задумываясь о времени, продолжая лежать, я пробовал. Открывал и закрывал глаза, сгибал и разгибал конечности, вникая, как устроен этот процесс, и вслушиваясь в сигналы, идущие к сознанию. Я ведь и раньше их получал, но не имел возможность обдумать, осмыслить, принять…
Подняв руку, долго смотрел на пальцы, изучая твёрдые заострённые наросты на кончике каждого. Это, по всей видимости, средство защиты — компенсация общей уязвимости материального тела. Уже неплохо, можно будет использовать.
Провёл рукой по лицу, ощупывая рельефные выступы. Обнаружил две «дырки» — ноздри, втягивающие воздух и сигнализирующие о наличии ещё одного типа информации. Даже закрыв глаза, я ощущал наличие в помещении Трои и других примитивных. А ещё… Ещё на этом фоне резко выделялась приметностью та жидкость, что вытекала из наших тел.
Способность хороша, а вот запах оболочки это минус. С таким явным опознавательным маяком, который моментально выдаст моё присутствие, надо что-то делать. То есть надо понять, как заставить противника перестать меня чувствовать!
Плотно прижал к лицу ладонь, препятствуя притоку воздуха. Может, так это работает? Подождал и… И разум едва не взорвался от переизбытка противоречивых сигналов.
Что это? Как понимать? Почему мышцы начинают судорожно дёргаться? И почему накатывают волны слабости?..
«Освободи их! Дыши!» — завопил Щег, придя на помощь, и одновременно с ним до меня донёсся тихий, но отчётливо различимый смешок:
— Смотри-ка, как его корёжит! Небось, первый раз до отвала нажрался, тварь, теперь не может переварить.
Боковым зрением я видел говорящего. Стоял он далеко, явно не для моих ушей предназначалось сказанное. Впрочем, я не в первый раз убеждаюсь, что улавливаю даже слабые шорохи. Острый слух… Это тоже пригодится. Как пригодится и понимание, что без доступа воздуха тело отключается. Правда, неясно, как быстро это происходит и каковы последствия.
Вопросов становилось всё больше, и я не выдержал. Послал вопрос собратьям, понимая, что у них было больше времени освоиться со своими клетками:
«Что ещё необходимо оболочкам помимо пищи, воды и воздуха?»
«Тепло точно… Кажется, свет… «
Ответы звучали созвучно моим мыслям, хоть и не совсем уверенно — всё же информации для сравнения и анализа было недостаточно.
Эксперименты давались непросто — ощущение усталости было неподдельным. Но я упорно продолжал исследовать навязанное тело, не зная, сколько времени у меня есть. А когда уронил ставшую безвольной руку, то даже дёрнулся в испуге — наконец осознав, что именно является источником боли — резкое силовое соприкосновение!
«Как же всё это странно, — поделился с собратьями. — И неудобно… И трудно!»
Пока я экспериментировал, многое в помещении изменилось. Охрана исчезла, палковидные существа тоже ушли, яркий слепящий свет превратился в мягкий полумрак. Однако я видел в этом сумраке так же чётко, как при свете — ещё одно наблюдение на заметку!
Нам дали время отдохнуть? Это тоже необходимо телам? Периоды покоя?
«Слабые и убогие оболочки», — злость снова дала о себе знать. Плюсы, которые удалось обнаружить, не перекрывали всех минусов. И это так раздражало! Хотелось разобраться в большем, но… Но, при всём желании и необходимости изучить свою тюрьму, я осознал, что на это не способен. Глаза закрылись, а тело безвольно обмякло, став беззащитным вопреки возможным угрозам извне.
«Сон, — удручённо прошелестел Орш. — Он тоже необходим».
Сон… Своеобразный процесс, надо признать. Неприятный. Словно меня на миг отключили, лишив… всего! А когда вернули, тело слушаться категорически не желало и, если бы не очередной водно-воздушный душ, возможно, ещё долго сопротивлялось моим попыткам подняться.
Я бы с радостью вернулся к освоению возможностей оболочки, да только на этот раз ни пищи, ни времени нам не дали.
— Подъём! — заорал невесть откуда взявшийся субъект, на которого я, сосредоточенный на окатывающем откуда-то сверху холодном душе, не сразу обратил внимание.
Вместе с ним в открытый проём резво вбежали другие охранники — в экипировке, с оружием, даже в шлемах. Рассредоточившись по помещению, окружив силовые клетки, они взяли нас на прицел. Я видел подобное в прошлом, но в те времена это становилось последним действием жертвы.
— Всем слушать меня, недоумки! — продолжил орать настырный тип. С удивлением я осознал, что обращается он к нам — эдаити. — То, что нашу речь вы понимаете, нам известно! Так что рекомендую выполнять приказы и не строить планов побега. Помните — прошли те времена, когда вы могли исчезнуть бесследно. Тем, кто попытается ослушаться или сопротивляться, обеспечим вечное забвение! Всё ясно? Кому не ясно — ваши проблемы. Я предупредил. Первый, на выход!
Свечение прутьев, за которыми находился Тас, угасло. Он сам — теперь грузный, крупный, сутулый — от неожиданности отшатнулся, едва не впечатавшись спиной в защитный каркас соседней клетки. Эта оболочка настолько не соответствовала его внутренней сущности! Я со стороны выгляжу таким же нелепым? Ошибкой… создателей?
— На выход, я сказал! — громогласно гаркнул военный, не оставляя времени осмыслить происходящее, и две фигуры в чёрном тут же отделились от остальных, чтобы вытолкать пленника и заставить отступить к стене.
Опять в лабораторию? Именно об этом я подумал в первую очередь. Но что-то не стыковалось: слишком много охраны, шепотки рарка, подслушанные мной, и этот тип, вопящий о нашем подчинении.
«Не сопротивляйся! Нам надо узнать, что они собираются сделать!» — Орш опередил меня лишь на мгновение, придерживаясь основного жизненного принципа — слабым можно пожертвовать.
А Тас был именно из таких. Ему не по силам справиться с численно превосходящим и вооруженным проклятыми клинками противником. И потому я не удивился, услышав приказ собрата.
Другие эдаити также замерли в своих клетках, напряжённо наблюдая за происходящим. Что ещё придумали для нас эти слишком много о себе возомнившие гуманоиды?
Тас послушно замер, позволив тюремщикам схватить свою оболочку за руки и оттянуть их в стороны. Появившийся из-за их спин палковидный неторопливо и прицельно направил на его торс серебристую струю, моментально застывшую на коже и образовавшую… покрытие… одежду… комбинезон? Информация о ней тоже осталась в памяти по прошлым воплощениям. Не такой комбинезон, что покрывал тела наших конвоиров, менее прочный, но несомненно это была одежда.
Судорожно попытался припомнить: для чего она? Защищает тела? Некоторая… А! Ещё скрывает их… Вот! Опять непонятная странность, связанная с моралью и мироощущением материальных.
Вторым «украшением», которым «наградили» Таса, оказался светящийся ошейник, определённо той же природы, что и прутья наших клеток. Идущие от него энергетические струи послушно соединились с браслетами на запястьях конвоиров.
Нет, не лаборатория! Туда нас доставляли в бессознательном состоянии. Сейчас же… Очевидно, что для их целей мы должны действовать осознанно, пусть и… подконтрольно.
— Следующий! — рявкнул главный над охранниками, и Таса оттащили в сторону.
Не понимая, чего именно добиваются гуманоиды, я насторожённо следил за процедурой, которую повторяли с другими, подмечая всё больше деталей. Ошейник был не цельным — энергия в нём слоилась, и эту слабину можно попробовать использовать — попросту разорвать. Одежда движений не сковывала, значит, надели её не для ограничения подвижности, а с другой целью.
Переключив внимание на ряды расположившихся вокруг конвоиров, попытался распознать их. Тех, кого уже видел прежде — беловолосого труса, раздражающего зарвавшегося рарка и… мою ускользнувшую в последний момент добычу. Некоторые их слабости уже были мне известны, я мог их использовать в критической ситуации.
Троя! Я вдруг вспомнил имя охранницы. Конечно! Она определённо слабее других. Уязвимое звено, что позволит расколоть цепь. Я надеялся, что она окажется поблизости, но…
Но ни её, ни других среди присутствующих не было, а я так толком и не понял, к чему стоит готовиться. Куда уводят наших, предварительно сковав их ошейником?
