— Тогда ее казнят! — резко закричал король, и все за столом снова застыли. Я чувствовала, как холодный пот спускается по моей спине.
— Но и вы уже будете мертвы, — закончил Теар, и король задумчиво повернулся ко мне. Я опустила глаза, делая вид, что рассматриваю содержимое тарелки. Еще чуть-чуть, и мое сердце выпрыгнет из груди на это самое блюдо.
— Хорошо, — уже спокойно сказал Леон и насадил на вилку кусок запечённого гуся. Не поворачиваясь, он обратился уже ко мне. — Но учти, северянка, я казню любого мужчину, что дотронется до тебя. А потом убью тебя. Но прежде, чем ты умрешь, я буду очень долго, и очень больно тебя пытать. Твой дар не должен пропасть. Налейте мне еще вина!
Трясущимися руками я положила приборы на стол. Сейчас и маленький кусочек не полез бы в горло. Я не знала, радоваться мне, или плакать. Я получила ту маленькую кроху свободы, о которой просила. Но в любой момент могла поплатиться своей жизнью.
Когда король закончил ужин, и все покинули зал, я уже было собралась уходить, но Теар взял меня под руку и повел за собой.
— Вас могут казнить, — испуганно прошептала я и попыталась высвободить руку.
— Меня он не сможет казнить — я его брат и главный советник. И он знает, что я его не предам. Да и здесь никого нет. Нас никто не увидит.
— Куда ты ведешь меня? — я с опаской оглядывалась на коридор, все же боясь, что нас кто-нибудь заметит и доложит правителю.
— Я решил показать тебе, за какие сокровища ты чуть не лишилась головы, — Теар вел меня по коридору мимо череды дверей и рассказывал. — Здесь комната музицирования. Это королевские купальни. Это библиотека, но тебе там делать нечего.
Я хотела было возмутиться, но принц продолжал экскурсию:
— Это танцевальный зал, я могу пригласить для тебя учителя танцев, если пожелаешь. А в эту дверь не смей входить, — мы остановились у самой скромно отделанной двери.
— Что за ней?
— Никому нельзя заходить туда, кроме меня. Я часто ночую там, вместо спальни. Никогда не вздумай открывать эту дверь, чтобы ни произошло.
— Но почему? — я с любопытством взглянула на спутника, но тот промолчал.
Теар подвел меня к огромным дверям. Стражники молча распахнули створки, и мы вышли на открытую галерею, увитую лозами. Перед нами простирался сад с журчащими фонтанами, цветущими растениями и поющими птицами. Я с восхищением выдохнула.
— Это восточной сад. В западный, который ты видишь из окна, тебе запрещено ходить. Хотя стража все равно не выпустит тебя за пределы королевских покоев. Но этот сад только для нас.
— Для нас?
— Для нас. Для тех, кто живет в королевском крыле. — Теар вел меня по каменным дорожкам, а я восторженно крутила головой. Я никогда не видела таких прекрасных цветов, их запах кружил голову. Замерев, я смотрела как с ветки на ветку прыгают разноцветные птицы. С деревьев свисали сочные плоды, и я протянула руку, чтобы сорвать один, но не достала. Теар хмыкнул и сорвал фрукт. Он протянул мне его, и я впилась зубами в сочную мякоть. Сок потек по подбородку, но мне было плевать.
— За столом они не такие вкусные, — смущенно сказала я, прожевав. Теар без тени улыбки смотрел на меня не отрывая глаз. Я отвернулась.
Его присутствие странно влияло на меня. Я смотрела на него и видела своего врага, но сколько бы не пыталась почувствовать хоть каплю ненависти, у меня не получалось. Ты слишком добрая, Элия. Он вел себя надменно и высокомерно, и мне хотелось избегать его. Но когда он вступился за меня за столом, когда протянул фрукт… моя крепость рушилась.
Я повернулась к нему, и встретилась с его черными глазами, ощущая, что тону. В памяти вспыхнули воспоминания о его крепких руках, о том, как нежно он гладил мою кожу. И этот горящий взгляд, который засасывал в свою черную бездну. По телу прошел жар, и я испугалась своих эмоций.
— Зачем ты соврал про мой дар? — я решила прервать неловкую тишину.
— Я думаю, любой потеряет силы, если будет сидеть взаперти. Так что, считай, что это правда. — мы продолжили идти, но Теар больше не держал меня под руку. Я ощутила холод без его прикосновения.
— Нет, я не об этом. Почему ты соврал, что я потеряю дар, если не буду невинна? — я остановилась и испытующе посмотрела в его глаза. Теар молчал, но не сводил с меня глаз.
— Мой брат — жестокий человек. Его наложницы часто погибают. И твой дар не спас бы тебя. В какой-то момент он просто забылся бы. — принц заговорил, когда я уже подумала, что так и не дождусь ответа.
— Не все ли равно? Я северянка. Вы годами нас убиваете.
— А вы убиваете южан. На войне нет тех, кто не пачкает свои руки. К тому же, северяне сами начали эту войну, а теперь приходится расплачиваться обеим сторонам.
— А как же другие? Ты сказал, что его любовницы погибали. Почему тогда ты их не уберег от смерти?
Теар вновь молчал. Я не могла прочитать по его лицу, о чем он думает. Злится ли он на мои слова, или чувствует себя виноватым. Я смотрела на него, нахмурив брови, и ждала ответа на вопрос. Но принц молчал.
— Ответь! — я разозлилась.
Сколько девушек погибло в руках его сумасшедшего брата? Он хотя бы пытался им помочь? Или, быть может, принимал в этом участие? Я резко развернулась, намереваясь покинуть этого бессердечного ублюдка. Но Теар перехватил меня и повернул обратно. Я пыталась отбиться, но он перехватил запястья и притянул меня к себе.
— Разве я мог позволить, чтобы он испортил такую красоту, — тихо сказал принц, и я замерла. Я смотрела в глубину его черных глаз и не могла оторваться. В память врывался вкус его твердых губ, его горячее дыхание. Кажется, я пропала.
— Мой принц, любовь моя, — пропел сладкий голос позади.
12
Элия
Теар ослабил хватку, и я высвободила руки.
Незнакомка прошла мимо меня, отвесив презрительный взгляд, и бросилась на шею принца. Тот неловко приобнял ее, не спуская с меня глаз. Я смотрела на них, и боль нарастала в груди. Что ты делаешь, Элия? Этот мужчина никогда не был твоим, он ничего не обещал тебя. Ты всего лишь пленница в его доме. Северянка, с которой он провел лишь ночь, и уже даже не помнит об этом.
— Прошу прощения, думаю, мне стоит покинуть вас, — я кивнула в знак прощания, и устремилась к выходу из сада. Хотелось оказаться как можно дальше от этой сладкой парочки. Я слышала, что Теар пытался сказать мне что-то вслед, но девушка настойчиво увлекала его в беседу.
Я чувствовала горечь во рту. Что с тобой, Элия? Неужели та далекая ночь значила больше, чем казалось?
— Дура набитая, — буркнула себе под нос. В памяти всплыл тот период, когда я вернулась домой, после несостоявшегося побега. Я ложилась спать и часами не могла уснуть. Мужчина, которому я отдала свою невинность, преследовал меня каждую ночь. Я вспоминала каждую минуту той ночи перед тем, как уснуть, а во снах этот миг снова повторялся. Я с трепетом ждала вечера, чтобы скорее лечь спать, чтобы вновь ощутить себя любимой.
В какой-то момент я поняла, что так продолжаться не может. Я должна была прекратить жить в мечтах и вернуться в реальность. Ушло много времени, прежде чем я смогла забыть его. Но иногда в танцующих тенях от пламени очага, мне мерещились тени сплетенных тел на замшелых балках хижины…
К тому же, та ночь подарила мне не только миг любви. Вернувшись домой, я обнаружила, что мой дар пробудился полностью. Годами я еле могла удержать и одну искру.
— Бесполезное отродье, — с ненавистью плевался отец, когда я не смогла затянуть рану от ножа на его ладони.
Но одна единственная ночь с мужчиной заставила меня наполниться магией. Теперь я была полна и могла лечить любые раны, а не терять сознание после заживления пореза.
Возвращаться в комнату мне не хотелось, и я отправилась в библиотеку. Хоть мама и научила меня читать, отец никогда не разрешал трогать книги. «Девке это ни к чему» — повторял он каждый раз, как я просила разрешения взять книгу хотя бы на пять минут. Пока мать была жива, он еще мог иногда это позволить. Но она умерла, когда мне не было и восьми лет, а отец возненавидел меня еще больше. Теперь я могла насладиться чтением только тогда, когда отцу присылали письма. Сам он не любил читать, а я всегда с радостью соглашалась.
