— Оставь мне! — кричу демону, ускоряя шаг в его сторону.
Рыжий лукаво улыбается и протягивает мне бутылку, а я исполняю небрежный реверанс в знак благодарности. Допивая треть оставшейся воды, чувствую, как газировка щекотно проскользает в желудок. Замечаю приближающийся силуэт в белоснежной рубашке, невольно напрягаюсь, когда Сэми с какой-то грустью улыбается мне.
— А где Сэми? — только спустя половину выпитой бутылки спиртного, спрашиваю Ади, который перемешивает игральные карты.
— Сказал, что ему нужно выучить дополнительное задание Велиара.
Сердце слегка сжимается от испуга, что это могла быть отмазка, чтобы не идти сюда. Может, он просто разочаровался во мне и не захочет больше общаться? Мне остаётся лишь возможность надеяться, что это мои глупые логичные суждения на этот счёт — неправдивые.
Добродушно, насколько это было возможным в таком состоянии, улыбаюсь ангелу в ответ, а Ади опрокидывает голову ему на плечо, что-то мыча себе под нос. Сэми слегка хихикает, приобнимая своего возлюбленного.
— Линда так и не вернулась? — спрашивает ангел, смотря на меня.
— Наверняка до сих пор кувыркается с Люцифером, — отвечает за меня демон, а я чувствую укол ревности прямо в область своего сердца, но я упорно его игнорирую.
Я ведь не должна чувствовать ревность. Какого черта?
— Следующая лекция у Геральда, пойдёмте, — говорю я, допустив трехминутную паузу.
***
Спустя четверть часа от начала лекции, преподаватель так и не появился. Негодующие ангелы спорят с довольными ситуацией демонами о том, что уже можно уходить, по видимому, Геральд не собирается проводить занятие. Непризнанные отмалчиваются, лишь самые смелые решались возражать или поддержать одну из сторон. Мы с Ади сидели за последней партой ближе к выходу, держась обеими руками за уши, будто бы это поможет заглушить поднявшийся гомон небожителей.
Спустя ещё минут десять, дверь с хлопком о стену отворяется и взлохмаченный Геральд появляется на пороге. Вид у него, конечно, помятый, а перегар проносится вслед за ним через весь кабинет в сторону рабочего стола.
Серая рубашка, обтягивающая его крепкое тело, расстегнута сверху на две пуговицы, и на чуть приоткрытой кожи у ключиц я замечаю два багровых засоса, не успевших регенерировать.
Видимо, у него ночь выходного прошла весьма удачно.
Геральд никогда не был сторонником нудных монологов, поэтому, наверняка, чтобы отвязаться от нас, дал задание более углублённо изучать энергию друг друга. Мы с Ади переглянулись и поставили стулья так, чтобы сидеть друг напротив друга, он положил ладони мне на плечи, а я состроила страдальческую гримасу и просто упала ему головой на плечо. Он усмехнулся и чуть приобнял меня, пока Сэми хихикал над нами с соседней парты.
— А почему Сэми с тобой не сел, кстати?
— Ему нужно курировать ту непризнанную, не знаю зачем, но его поставили ответственным за эту новенькую, — фыркает демон, а я смотрю как раз на эту девицу.
И когда лекция подошла к концу, я не могла не радоваться, что прямо сейчас моя головушка будет обниматься с мягкой подушкой. Попрощавшись с друзьями, иду в свою комнату, массируя пальцами виски.
Но моё состояние едва стояния рассеивается при виде взлохмаченной Линды , которая нервно мерит шагами комнату в одном нижнем белье, явно дожидаясь меня. Одариваю её лицо обеспокоенным взглядом, а демоница несётся ко мне, и я замечаю в её стеклянных глазах — слёзы, а на белоснежной шее — следы от укусов.
Но мысль о их жаркой ночи с Люцифером даже не успевает полноценно образоваться в моей голове, когда я слышу её дрожащий голос:
— Лулла, я переспала с Геральдом.
Глава 8. Ты когда-нибудь влюблялась?
Обман, порок, лишь человеку сродный,
Гнусней Творцу; он заполняет дно
И пыткою казнится безысходной.
Данте Алигьери. Божественная комедия.
Подушечками своих пальцев провожу по ткани всевозможных нарядов, различных цветов и материалов. В воздухе витает лёгкий аромат эфирных масел, а вежливые улыбки консультантов разве что не ослепляют. Линда привела меня уже в четвертый бутик Лондона, где, по её словам, мы просто обязаны найти что-то «поистине потрясающее».
На глаза мне попадается небольшой гостевой диван, и я с радостью усаживаюсь, откинувшись на мягкую обивку спинки и запрокинув голову кверху.
— Лулла, ну чего ты уселась! — издалека слышу возмущения подруги. — Мне необходимо быть на высоте, и Люциферу должно понравиться.
По моим едва зажившим ранам её слова проходят скальпелем. От макушки до пят проносится электрический ток неправильных эмоций, испытываемых мной при упоминании сына Сатаны. Также и чувство вины напоминает о себе, чёрными лентами обвивая шею. И образ демона без зазрения совести всплывает перед закрытыми глазами, а кожа покрывается мурашками от воспоминаний его рук.
Неправильные, вовсе неуместные чувства бьются в агонии, выжигая здравомыслие, и я не даю отчета своим действиям, вновь отдавая всю себя его рукам, которые уже с остервенением срывают с меня остатки одежды. Пальцы, едва касаясь и щекоча, изображают дорожку от поясницы до шеи по позвонкам. После чего за затылок Люцифер прижимает к себе плотнее, губами впиваясь в мои.
Чёртов нарцисс.
— Люци, — приложив усилия, отрываюсь от него и гляжу в алые озёра, где я уже давно пропала без вести, утонув.
— Даже не думай об этом, — шепчет он сквозь рваное дыхание. — Мне нужна только ты Лул. Вся. И я сделаю для этого всё.
Вожделение в виде текущей из меня смазки Люцифер замечает, прикоснувшись к пульсирующему клитору пальцами. И выводит узоры и сжимает другой рукой мою ягодицу, а я выгибаю спину, досадливо хныча в губы демона.
Закатываю глаза и кусаю губу его нижнюю, протяжно простонав от вошедших в меня пальцев. Растягивает стенки влагалища, затрагивая самые чувствительные места, попутно с этим ведёт вперёд спиной, где затем я упираюсь копчиком в край столешницы туалетного столика. Подхватывая свободной рукой ногу в коленном изгибе, усаживает на холодную столешницу, сбрасывая крылом с него все принадлежности. И что я скажу Линде в оправдание разбитых духов, сейчас даже не могу представить.
Вовремя Вспомнив о подруге, ладонями упираюсь в тяжело вздымающуюся грудь Люцифера, который продолжает ласкать меня, всё также целуя — собственнически.
— Лю… люц… — с искрами в глазах смотрит на моё румяное лицо Люцифер, явно наслаждаясь моими хриплыми стонами и жалкими попытками что-то сказать.
— Что-что, милая? — увеличивает демонюга свой темп, и я теряю всякое желание говорить.
Исподлобья гляжу на него — моля, а пошлые хлюпающие звуки разносятся по всему периметру комнаты, возбуждая и без того доведённое до исступления тело. То же самое можно сказать и о Люцифере, который одним только затуманенным желанием взглядом может сжечь меня прямо на этом узком столе.
Бросаюсь на его рубашку, да только пальцы не слушаются, и несколько пуговиц после неудачных попыток расстегнуть разлетаются в стороны, звеня, соприкасаясь о холодный пол. Звук расстегнувшегося ремня и пробежавшего замочка по молнии ширинки — аварийный. Подобно сирене, уверена, мои стоны со звоном бьются о тонкую стенку перепонок демона, вошедшего в меня сладко-резко-глубоко. Словно сорвавшийся с цепи, Люцифер вбивается как можно глубже, ловя наполненные наслаждением стоны губами, кусая мои так, как я это люблю.
Так, как делает только он один.
На стены и пол из белого камня накладываются отпечатки нашего безумия, смешавшихся энергий и пошлостей, которые демонюга шепчет на ухо, с трудом различаемые мною в этот момент. Затем обводит кончиком своего языка крыло моего уха, замедлившись, что и послужило для меня пыткой. Кажется, я рву ему кожу на спине ногтями, впиваясь в мольбе не издеваться и дать уже, в конце-концов, мне кончить!
