– Сильна, – с нескрываемым восхищением произнес ведьмак, тоже глядя на происходящее у нас над головами. – Правда сможешь ударить?
Демонстративно отступив от меня на шаг, убедившись при этом, что я действительно стою, Элеот усмехнулся и перевернул артефакт, чтобы затем убрать его во внутренний карман плаща.
Все мгновенно пришло в движение. Только мы так и стояли, глядя друг на друга. Я и правда была готова при необходимости ударить в него чистыми чарами, но, отвлекая нас обоих, прямо рядом со мной открылось зеркало. Еще через миг я попала в такие родные и такие желанные объятия.
Глава 9: Последнее погребение
– Ты правда не хочешь вернуться в академию? – спросил Барсвиль, прижавшись губами к моей макушке, и я отрицательно качнула головой.
Обнимая, свободной рукой он успокаивающе гладил меня по спине, но, как мне казалось, действовал неосознанно. Взгляд его был устремлен в темноту, где группа из четырех ведьмаков изучала каждый сантиметр вампирского схрона.
Сам вампир после обнаружения подвала, в котором он прятался в дневное время, был предан магическому огню и сейчас лежал в небольшом тканом мешочке в качестве белой кучки пепла. Опасность больше не грозила городу, а ответ на вопрос «Кто воскресил упыря?» в ходе допроса наконец был получен от самого упыря.
Сложный многоступенчатый наговор на изложение правды работал безотказно.
Что примечательно, кровью с обескровленным трупом поделилась юная рыжеволосая девушка. По всей вероятности, Пелин спугнул ее, когда пришел на кладбище, чтобы поднять мертвецов, и только по этой причине она не попалась нам на глаза.
Именно ее сейчас искали ведьмаки. Именно о ней Элеот сейчас беседовал по зеркалу с городской стражей. Из его слов я поняла, что молодая рыжая девушка действительно пропала не так давно из ближайшей к городу деревни. В стражу обращались ее родные, когда стало понятно, что самостоятельные поиски результатов не дают.
– Здесь артефактов на две лавки, – произнес кто-то из ведьмаков из самой темноты.
Для того чтобы рассмотреть все как следует, ведьмакам свет не требовался, а потому маленький желтый огонек парил только рядом со мной. Кроме старой разбитой каменной лестницы, я не видела ничего вокруг, но остро чувствовала запах затхлости. В подвале было влажно и очень жарко.
– Думаешь, он ее выпил? – спросила я тихо, но голос мой неожиданно разнесся по всему подвалу.
– Вампиры не убивают тех, кто их воскресил, ведьмочка, – ответил мне Элеот.
Завершив разговор с представителем городской стражи, он стоял у меня за спиной, но оборачиваться я и не подумала.
– Не убивают, но похищают, потому что их кровь нужна им для полного восстановления, – добавил Барсвиль. – Вампиры день за днем забирают кровь по капле для того, чтобы их ткани напитывались и оживали. Любая другая кровь дает им только энергию, а отданная добровольно позволяет чувствовать себя и функционировать как живое существо.
– То есть та рыжая девушка жива? – переспросила я с надеждой.
– Жива, но, похоже, вампир для перестраховки держал ее где-то совсем в другом месте, – отозвался Барсвиль.
– И теперь мы уже не узнаем в каком. Мир ее миру, покой ее дому, – усмехнулся Элеот. – Забираем все самое ценное и пошли?
– А вы правда считаете, что это весело? – все же обернулась я, повернувшись в кольце чужих рук, но легче не стало.
Я все равно не видела преподавателя по боевке. У меня перед глазами стояла кромешная темнота, в которую изредка врывались тихие голоса ведьмаков и звуки, издаваемые ими же при транспортировке ценностей.
– А у нас есть повод плакать? Ты жива, я жив, братец тоже жив, вампир мертв, артефакт найден – по-моему, у нас есть целых пять отличных поводов для праздника. Но если ты не согласна, можешь порыдать.
– Элеот, – в голосе Барсвиля четко слышалось предупреждение.
И вот как можно быть таким бесчувственным? Где-то в неизвестном нам месте сейчас сидела юная девушка, не имеющая возможности вернуться домой. Были ли у нее еда и вода? Могла ли она вообще двигаться? Меня пробирало до глубины души при мыслях об этой несчастной. Да, она была виновата. Да, сглупила. Но кто из нас знает, что подвигло ее на этот шаг? Нам следовало ее спасти, а Элеот…
Его, кажется, ее спасение не волновало. Как не волновало и то, как себя чувствуют жильцы домов, у которых разбились стекла. В одном доме так вообще вмятина прямо в стене осталась, но лорд Элеот Эйлер привык решать проблемы просто. Выбежавшим из здания людям в качестве компенсации за моральные страдания он раздал деньги, а все поломки восстановил щелчком пальцев.
И это он вчера жаловался на опустевший магический резерв?
Впрочем, я вообще не понимала, что он делал рядом с нами до сих пор. Барсвиль приставил брата ко мне в качестве страховки, но сейчас я уже не нуждалась в защите. И в лечении не нуждалась: поврежденное горло директор ведьмовской академии мне восстановил, напоив целебным зельем, а следом крепким травяным отваром, чтобы согрелась и набралась сил.
Я никак не нуждалась в Элеоте. Больше того, он меня искренне раздражал. Но он находился по-прежнему с нами.
– Больше ничего нет, – возник совсем рядом один из подчиненных Барсвиля.
– Тогда уходим. Пойдем, Тиана. – Мягко взяв за руку, меня осторожно потянули к лестнице. – Ближайшие подвалы и заброшенные здания парни обследуют уже завтра. Сегодня всем нам стоит отдохнуть.
– Но я не устала, – солгала я, не желая бросать девушку в беде. – Мы можем проверить сегодня хотя бы часть. Вдруг она где-то близко?
– Тиана, я все понимаю. Но другим нужен отдых. Уставшими, поверь мне, они внимательными быть не смогут.
Я хорошо осознавала, что Барсвиль целиком и полностью прав. Осознавала, что ведьмаки сидели в засадах весь день. Осознавала, что сама едва ли могу идти из-за необъятного магического выброса, что прошел через меня.
Я хотела отдохнуть. Мне было о чем подумать. Пожалуй, именно сегодня я по-настоящему и ощутила себя ведьмой, когда столкнулась с силой и памятью
