но при этом очень подвижный. Мышцы перекатываются под кожей, а я как завороженная уставилась, забывая, что мне положено смущаться. Когда же я поднялась глазами до лица мужчины, намеренно избегая смотреть на стратегические места, то увидела легкую улыбку на губах любимого. Смущение накрывает, и я отвожу глаза.
— Не смущайся. Ты же знаешь, что будет сегодня ночью? — мужчина подошел вплотную ко мне, а я снова пытаюсь спрятать лицо на его груди. Только бы не смотреть в эти завораживающие глаза.
— Да, — и я все же поднимаю глаза на мужа.
— Вот и хорошо, не бойся, — и Грег наклоняется ко мне в нежном поцелуе. Он нежен, боится спугнуть, но где-то в потаенных закоулках сознания мелькает мысль, что настоящая страсть еще впереди. Все еще впереди, и от этого сладко заныло внизу живота, а возбуждение разлилось по телу.
Мужчина отстранился и, взяв меня за плечи, развернул к себе спиной. Я замерла в ожидание дальнейших действий мужчины. Звук стука склянок и я чувствую, как на меня ложатся руки мужа. Он намыливает мое тело, а я зажмурилась, периодически подглядывая за действиями мужчины из-под опущенных ресниц. Я смущена, но мне так приятно, как никогда в жизни не было. Растворяюсь в своих чувствах и эмоциях. Прикосновения мужа нежные и бережные, я как самая хрупкая ваза.
Поворачиваюсь к нему, и обвиваю руками шею, прижимаюсь к нему всем телом, а губами ловлю его губы. Мой поцелуй страстный, требовательный, многообещающий. Грег замирает, но уже секунду спустя сам прижимает меня к бортику купальни, а я обвиваю ногами его поясницу. Он прижимает меня теснее, а я чувствую его возбуждение, а еще свою власть над ним, она пьянит и окрыляет. Руки шарят по телу, губы опускаются на мою шею, а выгибаюсь, подставляя ее для поцелуя. Грудь в руках мужчины, он попеременно целую каждое полушарие. Мысли растворяются, все будто в тумане.
Из омута страсти нас вырывает громкий стук в дверь купальни.
— Грег, Марианна, пришли жрецы, хотят поговорить, — громко сообщает нам Эдмунд.
Я смотрю в затуманенные страстью глаза мужа. Он старается взять себя в руки, немного отстраняется.
— Мы уже идем, — наконец-то отвечает он, прочистив горло.
Грег ничего не говорит, не комментирует наш порыв, только оставляет мимолетный поцелуй на губах, который выглядел как обещание. Я улыбнулась ему в ответ, и позволиласмыть с себя пену, просушить полотенцем мою тушку. Облачившись в пушистыймахровый халат, я вышла из купальни, оставив мужчину привести себя в порядок.
Заглянула в шкаф, так было мое любимое зеленое платье, простого кроя. Одевшись, начала высушивать волосы и думать, что за прическу себе соорудить из слегка влажных волос.
Грег вышел из купальни полностью одетый, и, увидев, как я перед зеркалом воюю с волосами, вызвался мне помочь. Я с сомнением посмотрела на него, но согласилась. Не прошло и пары минут, как волосы былизаплетены в объемный колосок. Я с восхищением посмотрела на мужа. Ничего себе у него тайные таланты.
Еще раз, покрутившись перед зеркалом и осмотрев себя со всех сторон, мы наконец-то спустились в гостиную, где на креслах расположились жрецы. В полном составе пожаловали, все пятеро.
Яхолодно посмотрела на мужчин в хламидах. После более близкого знакомства с Оракулом благоговение к этим мужчинам у меня как-то поубавилось.
Уселась в кресло за столом, за спиной встал Грег, мужья разместились на диване, а те, кому не хватило места, просто подпирали косяки дверей, сложив руки на груди. Вид у них был не дружелюбный. Все же они винили не только себя в моем похищении, а еще и жрецов, которые пригрели на груди предателя.
— Марианна, мы хотели бы принести свои самые искренние извинения тебе. Мы не рассмотрели предателя, в связи, с чем могла пострадать ты и другие безвинные жертвы, — слово взял Старец. Его взгляд был суров, а тон сух.
— Оракул прозрел, между прочим, — язвительно заметила я. Вот не могла я вот так вот просто простить, мне надо было выплеснуть на кого-то свою злость и раздражение.
Жрецы переглянулись и удивленно посмотрели на меня.
— Как? — прохрипел жрец в красной хламиде.
— Сказал, что благодаря темной магии, — передала я слова Оракула.
— Расскажи нам, что произошло, — попросил Старец.
Я в красках рассказала обо всех своих приключениях. Жрецы внимательно слушали, иногда задавали уточняющие вопросы, и я, таким образом, успокоилась. К концу рассказа я была уже спокойна, оказывается, мне нужно было просто выговориться.
— Что делать будем? Как вы намерены его ловить? — задаю вопрос, адресуя его жрецам. Они немного удивленно переглянулись.
— Мы не будем его ловить, — отвечает Старец.
— В смысле? — я опешила от такой наглости. — А кто его будет ловить?
— Никто, — отвечает Старец. А я снова начинаю закипать. — Он сам выйдет на вас.
— Ну, здорово, нам, что теперь сидеть и ждать когда этот псих с манией величия снова что-то устроит? — встаю и упираюсь руками в бока.
— А как иначе вы намерены его искать? — хитрит Старец.
— Мы намерены? — я плюхнулась на стул. У меня слов нет от этой вселенской наглости. Я даже нервно рассмеялась. Ну, жрецы — ну хитрецы.
— Мы же жрецы, и не можем никак влиять на мироустройство, — выдает наглый старик в черной хламиде.
— Да поняла я, что вы вмешиваться не планируете, — устало махнула на них рукой. — Нам-то, что делать?
— Для начала закончить обряд, — глаза Старца лукаво блеснули.
— Я вас провожу, — подает голос Грег. Спасибо ему большое, иначе я бы нахамила этим товарищам. Благодарно взглянула на мужа, а сама, пожелав делегации доброго вечера, ушла на кухню.
Прошла на кухню, и грохнула стул об пол.
Вот же стручки сморщенные, «они не могут вмешиваться в мироустройство», мысленно передразнила я слова жрецов.
— Да не злись ты так, — подает голос Хьюго.
— Жрецы всю жизнь были молчаливыми наблюдателями. Это даже не удивительно, что они отказались помогать, — поддакивает Лекс.
— Вы знали? Ну, что они так ответят? Вы знали? — обвожу суровым взглядом всех мужей.
— Предполагали, — отвечает за всех Грег.
— Я удивился бы, если бы получил от них другой ответ, — подтвердил мои мысли Эдмунд.
— И что же нам делать? — я безвольно опустилась на стул.
— Для начала поесть, — тихо отвечает Дориан. Я его даже в этой всей суете и не видела. Я так волновалась за него все это время, а сама даже не уделила время, что бы поговорить с ним наедине. Неузнала, как он перенес удар темной магией. Я согласно киваю на слова мужа и смотрю на него в упор, пристально.
— Прости меня, — одними губами
