свалиться. В кустах засветились два глаза, лошадь заржала и встала на дыбы. Я ещё сильнее ухватилась за её шею. Среди деревьев прятался волк, и моя кобыла чувствовала его так же отчётливо, как я видела. Галоп превратился в дикую скачку. Лошадь несла меня вперёд, обгоняя короля и его ловчих. Деревья проносились мимо с бешеной скоростью. К горлу подступила тошнота, и я крепко зажмурилась, боясь собственного желудка. Лошадь мчалась так, будто убегала от пожара, и я понятия не имела, как её остановить. Сил на крики не было. Только бы удержаться в седле, только бы не упасть, иначе потом я уже точно не встану. Господи, помоги мне! Помоги… И тут чьи-то руки схватили поводья. Лошадь, фыркнув, снизила скорость, а потом и вовсе остановилась. Светлые волосы, ярко-голубые глаза, нос с горбинкой. С трудом отцепив от шеи лошади руки, я буквально упала в его объятия. Мой муж. Мой муж спас меня…
– Леонард, – только и смогла прошептать я. Но услышала совсем не то, что хотела.
– Моё имя Филипп, Ваше Величество.
Очнулась я вечером у себя в спальне. Около кровати дежурили Роза и Анна, остальные разошлись по своим делам. Кто-то раздел меня до злополучной сорочки и распустил волосы. На моём лбу лежал холодный компресс из ткани, напоминающей сегодняшнюю марлю, а на прикроватном столике возвышался железный таз с водой.
Скинув компресс, я попыталась подняться. Спину и руки разламывало надвое. В плечах и предплечьях стояла такая боль, словно по ним били лопатой. Не удержавшись, я вновь упала на подушки и прикрыла глаза. Солнце уже село, в комнате было темно, и рядом с тазом горела всего одна свечка.
– Ваше Величество? – Услышав встревоженный голос Анны, я заставила себя посмотреть на неё. – Как Вы себя чувствуете?
– Преотвратно. Как я здесь очутилась?
Анна взглянула на меня искоса и положила на лоб новый прохладный компресс.
– А Вы не помните? Была охота, и Ваша лошадь понесла. Вы чуть не упали, а затем от избытка чувств потеряли сознание. Король вызвал карету, и сэр Филипп Рочестер отвёз Вас в замок.
– Сэр Филипп Рочестер? – Я потёрла нос. Видимо, это тот самый рыцарь из личной охраны короля. Да, кажется, он так и сказал, что его зовут Филипп. Надеюсь, его не накажут за прикосновения к королевской особе. Или этот закон* ещё не вошёл в силу? Новая мысль вызвала во мне нервный смех. Интересно, куда меня дели, пока ждали карету? Неужто уложили прямо на снег? Или сэр Филипп так и держал меня на руках?
– Вам что-то нужно? – Роза подала из угла звук, похожий на мяуканье кошки. Может, ей и не требовалось сидеть около меня. Может, вполне хватило бы и Анны, а Роза осталась со мной по собственному желанию?
– Леонард…
Роза смутилась ещё больше.
– Его Величество просил оповестить его, как только Вы проснётесь.
– Он не заходил?
– Нет, он очень занят.
Я усмехнулась. Естественно, он занят. Я даже знаю чем. Наверняка кормит с рук Бриджет, судя потому, что её здесь нет. Или кормится из её рук сам. Козлина.
– Ладно. – Я перевернулась на другой бок и попросила утром приготовить мне ванну. В конце концов, не могу же я мыться только тогда, когда король Леонард снизойдёт до выполнения супружеского долга.
***
Следующее утро я, как и обещала себе, начала с купания, а после облачилась в изумрудное платье и светло-зелёную тунику. Волосы тщательно расчесала и оставила сохнуть, придвинувшись к камину. Роза сбегала в библиотеку за историческим трактатом, и я продолжила читать про Аелорию, а именно про её столицу – Элиадор и замок короля Леонарда – Уилбриджхолл. Оказывается, он был построен всего тридцать лет назад при отце Леонарда – Эдуарде II Добром.
Анна играла на лютне. Сесилия пыталась петь. Часа через два, когда волосы окончательно высохли, я самолично заплела косы и показала, как именно уложить их на затылке. Руки у Розы были умелыми, и она быстро соорудила из волос корону, закрепив ту бриллиантовой диадемой. Сегодня я решила обойтись без накидки, но зато нацепила длинные серьги с изумрудами.
В спальне короля не было. Он заседал в своём особом кабинете и, похоже, был не один, потому что пустили меня не сразу. Сэр Филипп, как обычно, стоял перед дверьми, словно нерушимая скала, и загораживал собой полпрохода. Увидев меня, он поклонился и, постучав в дверь, объявил о моём желании видеть короля.
– Спасибо, – проговорила я, – за вчерашнее. Я Вам очень благодарна.
Он вновь отвесил лёгкий поклон. Глаза у него были куда добрее, чем у Леонарда, а лицо мужественнее, и я невольно проследила за его рукой. А нет ли на ней кольца? Но вовремя себя одёрнула. Не о том ты думаешь, Рита! Не о том! Ты замужем за королём, а измена королю приравнивается к государственной измене. За такое рубят голову сразу.
– Вам не стоит меня благодарить. Я всегда стараюсь уберечь то, что принадлежит Его Величеству.
От последних слов меня передёрнуло, но я решила не заострять на этом внимание. Он так воспитан, а женщина в Средние века считалась вещью. Хоть королева, хоть простолюдинка – без разницы.
Анна, стоящая рядом, переминалась с ноги на ногу. Сесилия пристроилась в конец процессии. Бриджет, разумеется, поблизости не наблюдалось. Филипп смотрел куда угодно, только не мне в глаза – в какой-то момент я заскучала, и из оцепенения меня вывели только вновь открывшиеся двери. Выходил Роберт Хэмптон. Сегодня он выглядел вполне довольным. Единственный глаз блестел, на губах играла улыбка, руки сжимали какие-то бумаги, свёрнутые трубочкой. Никак Леонард подарил ему новый замок, или земли, или и то и другое вместе, дабы он не переживал по поводу поруганной чести племянницы.
После ухода Хэмптона мне, наконец, разрешили войти. Король сидел спиной к камину. На столе рядом лежали перо и бумага. Посмотрев на чернильницу, я сжалась в комок. Неужели в скором времени мне придётся её использовать?
– Как ты?
– Лучше.
Леонард не смотрел на меня и гладил коричневую борзую, растянувшуюся у его ног.
– Я ждала Вас. Вчера.
– Побойся Бога, Маргарита! Ты болела! Что бы я у тебя делал?
Я приложила максимум усилий, чтобы не повести бровью. Ну, разумеется, что можно делать с больной женой? Лучше развлекаться с её фрейлиной.
