Пока не особо понимаю, как именно будет проходить твоя реклама.
В исполнении дракона слово из моего мира звучало странно и даже забавно, но для меня оно было лучшей музыкой. Я нарадоваться не могла, что Вольгард дал мне карт-бланш и готова была прямо сейчас заняться делом.
– Нужно будет ещё провести благотворительное мероприятие, – добавила, – понимаю, что собирать людей на праздник не время, а ночь Трёх лун мы уже пропустили, но подойдёт любой повод для подарков.
– Мы и так за свой счёт восстанавливаем дома, разрушенные во время нападения чудовищ, – напомнил Вольгард, – разве этого мало?
– Это нигде не освещали, – ответила, – я подумаю, как обыграть, но для начала можно вручить всем, кто помогал разгребать завалы и сейчас участвует в стройке небольшие подарки. Достаточно и наборов фруктов со сладостями, но послать их нужно именно от ордена Хранителей. С гербом, печатью и личными пожеланиями.
На миг повисла напряжённая тишина, я чувствовала сомнения Вольгарда. Он никогда не отказывал в помощи нуждающимся, но всегда делал это без лишнего шума. Ему сложно переступить через себя, как и мне. В своём мире я тоже не любила лишней публичности, когда дело заходило о добрых делах, но жизнь не всегда справедлива, а человеческая память коротка.
Мало кто помнит безмолвную помощь, но яркая картинка всегда врезается в память. Нам нужны светлые ассоциации, жители должны забыть о безликих наёмниках и поверить в Хранителей.
– Хорошо, отправим подарки, – наконец, кивнул Вольгард, – пока не особо понимаю суть, но меня подкупает твоя искренность и желание всё изменить, Альена, – его взгляд потеплел и печати пары вспыхнули, оплетая наши запястья серебристым сиянием, – зная тебя, должно получиться. Ты умеешь совершать невозможное, – дракон неожиданно поднял мою руку, целуя кончики пальцев.
Кожа покрылась мурашками. Лишь сейчас осознала, что окончательно победила не только Скарлет, но и её образ. Теперь Вольгард видел в этом теле только меня настоящую, а я… кого видела в нём?
Благородный, умный, сильный, красивый… Дракон нравился мне, но стоило представить между нами нечто большее, как всё портили страх и сомнения. Но сейчас эмоции Вольгарда оплетали меня уютным коконом, а от его аромата кружилась голова.
– Спасибо, что веришь в меня и… мне, – прошептала, на мгновенье крепче сжимая его пальцы и наслаждаясь хрупким единением наших душ. – Я пойду… Нужно набросать план, – смущённо добавила, отступая к двери. – Увидимся на рассвете!
ГЛАВА 35: Сила Четырёх
Утром того же дня (Альена)
Остаток ночи прошёл в кипучей деятельности. После разговора с Вольгардом я вернулась в комнату окрылённой и с головой окунулась в работу. Талли, конечно, пошипела для виду, но быстро смирилась и вовсю принялась помогать.
Несмотря на то, что после разрушения храма алмикты пять лет провели в вынужденной изоляции, ящерка прекрасно знала местные обычаи и активно участвовала в разработке плана.
Благодаря её содействию удалось быстро найти нужный повод для небольшого праздника. Причём, не шумного и яркого, ведь Ярванна всё ещё носила траур о покойном герцоге Янгроу, а благородного и возвышенного.
Внимательно выслушав меня, алмикт предложила возродить старую традицию Ночей памяти. Устроить такое торжество можно в любое новолуние, а до ближайшего оставалось чуть больше двух недель. Вполне достаточно, чтобы достойно подготовиться к празднику.
Суть торжества заключалась в следующем. За четыре дня до новолуния горожане начинали приносить жрецам записки, в которых благодарили предков или других почивших магов за добрые дела, совершённые при жизни. Как раз подвернулся отличный повод выразить почтение погибшей семье Янгроу, поскольку Солу и её родителей горожане любили, их действительно было за что уважать.
Кроме этого, в святилище приносили символические дары. В основном продукты, вещи и целебные эликсиры, которые распределялись между госпиталями, приютами и просто нуждающимися семьями.
В ночь новолуния в храме Забытой и других часовнях Ярванны проводилась ритуальная служба в честь погибших магов и молебны за благополучие оставшихся в Верхнем мире. Присоединиться мог любой желающий, и обычно в такие ночи в молельнях было довольно людно.
Вначале переживала, не смогут ли слуги Ангаарха использовать мероприятие для нападения, но Талли заверила, что после ритуала Четырёх стражей Завеса станет значительно стабильнее и драконам будет проще следить за порядком. Более того, искренние молитвы жрецов и прихожан усилят Мёртвое пламя, что весьма немаловажно.
Мне тоже отводилась очень важная роль на этом мероприятии, позволяющая привлечь внимание к возродившемуся храму. Во время Ночи памяти Верховная жрица Забытой должна молиться отдельно, передавая духам послания. Если на её Зов отвечали штормовые элементали и удавалось призвать магический шторм, это считалось очень хорошим знаком и благословением небес. Но, даже если духи молчали, ритуал всё равно считался завершенным.
Традиция мне понравилась, она была трогательной и очень светлой. Я собиралась участвовать на всех этапах, и даже планировала вместе с Вольгардом посетить расположенный в Виланьезе приют для сирот. Его хотела взять под личную опеку, а ещё выяснить, как в герцогстве обстоят дела с помощью нуждающимся, госпиталями для малоимущих, и магическими школами.
Всё это давало шанс не только сблизиться с местными, но и реализовать мою нерастраченную энергию. Я обожала заниматься благотворительностью и сейчас чувствовала сумасшедший внутренний подъем. Наконец-то мне выпала возможность сыграть на знакомой, не магической территории и применить земные навыки!
Талли также одобрила идею с подарками для пострадавших магов, но для начала предложила сделать их не личными, а дать клич по местным храмам. Если наравне с Хранителями в благотворительной акции будут участвовать жрецы, это значительно повысит их ценность и доверие к драконам.
Мысль была здравой, тем более, жрецы здесь были настоящие, а не условные, занимающиеся лишь сбором податей. Они активно участвовали в жизни горожан, помогали в госпиталях после нападения Скарлет, и наравне с драконами оплачивали лечение.
План постепенно обретал чёткие контуры и ситуация уже не казалась безнадёжной. Да и союзники множились на глазах, а
