Да, напряжение ощущалось в атмосфере Оплота, но причиной, как я упоминала выше, был не страх. Скорее люди осознавали, что старой жизни пришёл конец, и пытались теперь разобраться, что принесёт новая. В Настрию отправлялись пока далеко не все, и тем не менее, подъехав к Грани, мы обнаружили там длинную очередь.
В Оплоте нам с Сэндом пришлось провести несколько дней. Дел было слишком много, и некоторые следовало уладить прежде, чем оставлять Эдвина один на один с неизбежными многочисленными сложностями. В частности, была решена судьба Луиса. Убивать короля действительно никто не собирался: такая казнь имела бы лишь негативные последствия, да и не было в ней ни малейшей необходимости. Вместо этого Луису выделили небольшую территорию в Настрии, сопоставимую по размерам с Тёмным Оплотом, поселили в замке и оставили править, оставив при этом помощников, которые должны были удостовериться, что данное правление не скажется пагубно на вверенной бывшему королю земле. Такое решение придавало уверенности населению Оплота. Выходило, что после объединения с Настрией Луиса не казнили и даже не то чтобы свергли, скорее просто перевели на другой участок.
Военнопленных по большей части отпустили. В том числе и Кеннингтона. Несмотря на то, что он занимал место в самой верхушке правительства Оплота, а также участвовал в похищении, после его последнего поступка, советника было решено не заключать в тюрьму. Его выпустили и предоставили свободу действий, хотя, понимая, что человек его уровня может представлять опасность, продолжили потихоньку за ним присматривать. Помня, что человек, обладающий его знаниями и талантами, может оказаться очень полезен, но предпочитая подождать с конкретными предложениями до тех пор, пока не удастся убедиться в его благонадёжности.
Когда портал перенёс нас с Сэндом непосредственно в его дворец, в устланный узким тёмно — синим ковром коридор второго этажа, внутри что‑то защемило. Словно между сердцем и горлом протянулась и надрывно задрожала тонкая струна. Стал ли этот дворец для меня домом? Наверное, ещё нет. Но и чужим он тоже уже не был.
— Послушай, сюда что же, может проникнуть любой, кто умеет открывать порталы? — вдруг озаботилась безопасностью жилища я.
— Нет, — усмехнулся Сэнд. — Сюда могу попасть только я. И то у охраны срабатывает магическая система оповещения, так что о моём возвращении во дворец уже знают. А посторонние, открывающие сюда портал, попадают ко входу, где им, как и всем, приходится пройти через стражу. К тому же после некоторых небезызвестных тебе событий я основательно улучшил систему охраны дворца.
Закончив объяснения, он взял меня за руку и повёл по коридору в сторону своих покоев.
— Всё, ближайшие два дня — никаких дел, — заявил он. — Никакой политики, никаких документов, никаких порталов. Пусть хоть сам король вызывает.
— Думаю, Джеймс отнесётся с пониманием, — улыбнулась я.
Сэнд взял меня за руки и по очереди поднёс их к губам — сначала левую, потом правую.
— Лорд Уилфорт! — воскликнул запыхавшийся Джой, выбежав из‑за угла. — Добро пожаловать домой! У нас много нерешённых вопросов. Есть бумаги, на которые надо поставить подпись…
— Джой, — с напускной строгостью перебил его Сэнд. — В данный момент я занят. Как видишь, я разговариваю с леди Уилфорт. Так что приходи через час…нет, лучше через два… Нет, лучше всё‑таки завтра после обеда.
Галантно распахнув передо мной дверь, он пропустил меня в комнату, а затем прошёл следом сам. Прежде, чем дверь окончательно закрылась, я успела услышать пробежавший по коридору шепоток 'Леди Уилфорт?!'.
— Ну хорошо, свои деньги ты получила. И что собираешься делать дальше? — поинтересовался Роберт.
Иден уже надела шёлковое платье поверх своего умопомрачительного, как всегда, белья, и теперь прихорашивалась, сидя перед зеркалом.
— О, у меня масса планов, — лучезарно улыбнулась она. — С такими деньгами можно провернуть просто потрясающие проекты. Я уже предвкушаю несколько чрезвычайно насыщенных лет.
— Несколько насыщенных лет… — проворчал Роберт, повыше садясь в кровати. Ноги прикрывало одеяло, а вот торс был открыт для обозрения, чем глядящая в зеркало Иден не замедлила воспользоваться. Всё‑таки посмотреть было на что. — Не пора ли уже немного сбавить темп?
— Ну что ты, милый! — просияла аферистка. — Я ещё молода и полна сил. Разве ты не заметил?
Роберт закатил глаза. Спорить на этот счёт после недавно проведённого времени не было ни желания, ни сил. Сказать по правде, последние эта девица, равных которой в постели попросту не существовало, выпила до дна.
— Значит, продолжаешь жить по — прежнему? — уточнил он.
Иден кивнула. Длинные серьги, напоминающие по форме перевёрнутые вопросительные знаки, закачались из стороны в сторону.
Девушка встала и направилась к двери.
— В таком случае изволь сперва вернуть мой фамильный перстень, — потребовал Роберт.
— Ах да, фамильный перстень… — протянула Иден. И, лишь оказавшись у самой двери, взявшись за ручку, выдала: — Не верну.
И, послав хозяину спальни воздушный поцелуй, нырнула в дверной проём.
— Стой! — рявкнул Роберт, но Иден всё рассчитала правильно: бегать за ней по дворцу нагишом он всё‑таки не станет. А к тому времени, как успеет одеться, она уже двадцать раз примет чужую личину. Поэтому он лишь проорал ей вслед: — Да почему, чёрт возьми?
Конечно, сделал он это больше для себя, будучи уверенным, что Иден не услышит, а если даже вдруг услышит, всё равно не ответит. Тем сильнее было его изумление, когда откуда‑то издалека донёсся ответный выкрик:
— Не хочу!
— Представитель издательского дома 'Релби и сыновья' интересуется. Следует ли публиковать автобиографию писателя из Оплота в случае, если текст совершенно бездарен? — суммировал содержание прочитанного письма Джой.
— Нет, — хором ответили мы с Сэндом, лишь слегка приподнимая головы над собственными стопками бумаг.
Джой сделал заметку на полях и перешёл к следующему посланию.
Примерно через неделю после нашего возвращения из Оплота я, следуя данному Сэнду обещанию, начала рассказывать истории по эхолиниям. Передачи пользовались успехом, и в скором времени информацию о моей масти предали огласки. Сделали это в совершенно неожиданной для меня форме — а именно, взяв у 'сказительницы' интервью. Причём как Сэнду, так и работникам эхолиний пришлось приложить немало усилий, чтобы уговорить участвовать в этом сомнительном мероприятии. Судя по проведённым впоследствии опросам, если масть ведущей и привела к потери части аудитории, то это была лишь очень незначительная её часть.
