За час до рассвета я попытался еще раз покуситься на нее, но она засмеялась и игриво отпихнула меня.
— Господи, Шейн. Я не могу пошевелиться — кажется, ты меня сломал, — засмеялась она.
Утомленный и с дрожащими мышцами, я обнял ее и накрыл нас одеялом. Она прижалась ко мне всем телом. Наши тела идеально дополняли друг друга, словно были созданы друг для друга. Я чмокнул ее в плечо и провел губами по затылку. Прижался лицом к ее теплой коже и улыбнулся. Аккуратно отведя ее волосы в сторону, я нежно шепнул ей на ушко:
— Теперь ты навсегда моя.
Сразу же она развернулась ко мне лицом.
— Но... как так произошло, что ты здесь, со мной? Ты ведь ушел, я это видела, — спросила она.
Я не мог рассказать ей, от чего отказался: слишком сильно меня пугала ее возможная реакция. Да, теперь я не просто нытик, теперь я трусливая жалкая нюня. Черт, да я превратился в Коннера. И мне вроде как это нравится. Я покрыл ее лицо легкими поцелуями, надеясь, что она забудет тему.
— Какой смысл жить прошлым? Я ведь сейчас здесь. Рядом с тобой.
Сразу же я почувствовал, как ускорилось ее сердцебиение, и ее захлестнула паника.
— Почему ты не отвечаешь? Что ты сделал? Что произошло? — Она подняла голову и оперлась на локоть в ожидании ответов. — Пожалуйста, расскажи мне, Шейн. Прошу тебя. Ты убедил Михаила вмешаться. Он спрашивал тебя про какое-то решение. Что ты сделал? — У меня внутри все рухнуло, когда ее чудесная бледная кожа приняла зеленоватый оттенок.
Твою ж...
— Я от всего отказался, — выдавил из себя я. — Я теперь просто человек. Смертный. Мы оба.
У нее увеличились глаза и замерло дыхание.
— Что? Почему? — выдохнула она.
— Ты была светом моей жизни, ты была всем для меня. — У меня на глазах выступили слезы, стоило взглянуть на нее. Господи, если я окажусь недостаточно хорош для нее, если она хотела ангела... если просто Шейн ей не нужен... — Правда в том, что душа ангела способна всего на одну чистую и настоящую любовь. И для меня это ты. И неважно, что ты была человеком. Поцелуй, первый раз, когда мои губы коснулись твоих... ад... я бы ничего не менял.
Она резко втянула воздух.
— Стоило мне тебя увидеть, а ты так сильно похожа на Селу, я уже думал только о том, чтобы быть с тобой. Не отталкивай меня теперь, Грейс. Я не смогу жить без тебя. Каждый момент своей оставшейся жизни я хочу провести рядом с тобой, показывая тебе, как сильно люблю. Я уже давно научился ценить момент, не теряя драгоценных секунд. Однажды я нашел вторую половинку своей души и провел последние 2000 лет в аду, а потом здесь, ожидая лишь того момента, когда смогу снова с ней воссоединиться. Неужели ты не подумала, что я готов отказаться от всего, лишь бы снова быть с тобой? — Пожалуйста, прими меня таким, пожалуйста.
По ее щекам в беззвучном рыдании потекли слезы.
— Не плачь, милая. Каждая проклятая слезинка, вытекающая из твоих серебряных глаз, разбивает мне сердце. Здесь, сейчас, рядом с тобой, я гораздо ближе к раю, чем когда-либо. Меня все устраивает, потому что ты и есть мой рай, Грейс. — Я смахнул ее слезинки. — Но если я не нужен тебе такой… — прошептал я.
Она вытерла слезы.
— Я собиралась уехать сегодня... Габриэль угрожал мне...
— Тсс... Грейс. Габриэль пользуется страхом и ложью.
— Шейн, ты мне нужен в любом виде. Но Габриэль, он столько всего показал мне, — прошептала она. — Я так ему доверяла.
Столько всего показал? Единственная возможность для ангела показать кому-то свои мысли и управлять ими... это поцелуй. Все мое тело напряглось, мышцы стали твердыми как гранит. Я крепко сжал челюсть и проговорил сквозь зубы:
— Столько всего показал? То есть, он... он прикасался к тебе?
— Да, — прошептала она.
— Он прикасался к тебе своими гребаными губищами?
С широко распахнутыми, перепуганными глазами, она медленно кивнула.
— Да.
— Мать твою, я урою его.
Она медленно выдохнула и одарила меня зловещей улыбкой.
— Хорошо. Помощь нужна? — Этим она только снова завела меня, так что я посадил ее на себя и без предупреждения вошел. От того, как она посмотрела на меня и застонала, я чуть сразу же не кончил, но сдержался и насладился тем, как она двигается на мне. Я наклонил к себе ее лицо, намереваясь окончательно стереть любые следы или мысли Габриэля из ее памяти.
Когда утром я медленно разлепил глаза, меня сразу же охватило гнетущее предчувствие. Я осторожно приподнял голову, покоящуюся на прекрасном теплом теле, лежащем рядышком. Грейс лежала в моих крепких объятиях, наши ноги переплелись под одеялом, а ее обнаженная кожа была жутко горячей.
Нечто тревожное, казалось, просочилось из моего сознания и затопило всю комнату, тяжело опускаясь на мои плечи. Легкое движение моей ладони по ее изумительно мягкой коже заставило ее пошевелиться; сладкое мурлыканье сорвалось с прекрасных губ сквозь сон. Медленно я поглаживал пальцами ее неприкрытую кожу, пытаясь избавиться от тревоги, разбудившей меня.
Что-то глухо ударило в дверь, и я нахмурился, глядя в ее сторону и заставляя себя встать с постели. Часы на комоде показывали девять утра. Никого, кроме нас, не должно было находиться в квартире, потому что Коннер и Леа в это время уже были на работе. Предчувствие стало еще тревожнее, от него сдавливало в груди, и в крови заиграл адреналин.
Подхватив с пола джинсы, я быстро надел их и застегнул. Натянув вчерашнюю футболку через голову, я напряг руки, готовясь к самому худшему, и открыл дверь.
Стоя в коридоре, я заметил расхаживающего по гостиной Габриэля. Когда я подошел к нему, он остановился и перевел на меня взгляд.
— Пора тебе уходить, Шейн.
Я шагнул к нему, пихнув его в грудь.
— Я никогда не оставлю ее тебе. Она моя, — прорычал я.
Габриэль рассмеялся, шагнул в сторону и встал спиной ко мне. Положив руки на бедра, он снова усмехнулся.
— Я тут подумывал о том, чтобы приготовить Грейс завтрак. Знаю, что по утрам она предпочитает французские тосты. — Хренов-биполярный-ангелок-манипулятор.
У меня сжались кулаки, и все тело затрясло от ярости. В ушах застучала кровь, а глаза застилала пелена ярости, когда я рванул вперед. Я так и видел, как избиваю его до потери сознания. Как же глупо с моей стороны было забыть, что он ангел, а я простой человек.
Его ладонь мгновенно сжалась на моем горле, поднимая меня над полом. Мои руки вцепились в горло, отчаянно пытаясь облегчить удушающую хватку пальцев этого чертового придурка. Из-за его спины показались острые стальные перья. Злобная энергия исходила от его тела, а в зрачках заплясало Адово пламя.
