Мне хотелось скорее дойти, но путь до трапа, где обосновались главы делегации, занял немало времени. И пока мы пробирались через завалы, успели оценить масштабы восстания. Сожженные дома, разрушенные скульптуры с волками, следы крови на дорогах и плененные бунтари. Земляне зачищали квартал за кварталом. Изредка доносились звуки выстрелов и крики тех, кто продолжил бороться. Обстановка гнетущая, а прекрасный город, который я узнала после амнезии, изменился до неузнаваемости.
Трап опустили к голубому парку с высокими елями. Оцепили его живой силой и спешно возводили несколько белых шатров. В один из них Сергей проводил нас. Он не дал никаких инструкций, как было в Доме Мира. Просто вошел первым и громко сообщил: — Я привел к вам военных, которые передали нам сигнал.
— Да? Они живы? Отлично!
Я представляла себе Диану женщиной средних лет. Уверенную и сильную. Но голос был низким и хриплым.
— Входите, Диана готова с вами переговорить.
Адам взял меня за руку. Он вошел первым, затем я и следом Эбен. Мита присоединилась позже. Военная как будто не посчитала себе достойной находится в группе негласных лидеров события.
Внутри несколько молодых ребят еще трудились над установкой разделителей для комнат. В центре уже стоял стол и пара стульев. На одно из них сидела пожилая женщина, облаченная в длинное зеленое платье. Поверх него надет белый жилет. Длинные седые волосы убраны на затылке, а надо лбом протянута темно-зеленая лента.
Диана улыбнулась, увидев нас, и указала на единственный стул рядом с собой.
— Рада видеть Андарионцев среди землян. Простите, дамы, предлагаю усадить бедного юношу, он бледен. Скажите, вам оказали первую помощь?
— Не требуется, — храбрился Эбен, — А присесть лучше Эмбер. Она в положении.
Диана округлила глаза и попеременно осмотрела меня с Митой.
— Эмбер я, — неохотно призналась, — Но я в порядке. Спасибо! Очень рада увидеть вас лично. Вы ведь…
— Глава экспедиции, — она махнула рукой и встала из-за стола, — Я готовилась к серьезному и долгому полету к Земле, но вы с точностью стрелка изменили планы.
— Простите, мы не хотели и, честно признаться, не были в курсе, что вы живы.
— Даже так?
За спинами прошуршала ткань. Все разом обернулись. В шатер вошел мужчина. Он почти один в один был схож с Дианой. Я сразу поняла, что они родственники.
— Приветствую Андарион! Военные? — Рослый пожилой землянин пожал руку Адаму и Эбену, — Неет, не все. Ты лекарь, а ты… Жены?
— Эта девочка послала сигнал, — ответила Диана, — Так сказал Сергей.
— Вы не торопитесь? — Деловито перебил сестру Дмитрий. Из всех он выбрал Адама и ждал от него ответа за всех. Супруг растянул губы, поджав их.
— У нас освободилась масса свободного времени.
— Тогда проходите. Попрошу принести стулья и позвать лекарей. Расскажете все с самого начала. Мы считали, Андарион процветает. Но они обратили город науки в город безумия, социального неравенства и рабства Пустоши. Сколько ненависти за кордоном, а что с лесами?
— Мы поймали белого волка у убежища, — добавила Диана, подкидывая в печь негодования брата, дров, — Он с чипом. Проект генетиков в силе?
— Перед вами два удачных результата этого эксперимента, — выступил вперед Эбен, — В клетках за тенистой улицей еще три волка и два волчонка. У города три удачных сознания и один из военных. Адам, муж Эмбер, подключен к белому волку. Мой, черный, в клетке. И Страж. Женщина из Пустоши. Она семьдесят с лишним лет работает на Андарион в обмен на жизнь.
— Как город ученых обратился в это? — Диана взялась за голову.
Нам принесли стулья. Затем попросили приготовить чай. Эбена осмотрели лекари, зашили рваные раны на боку, полученные в ходе борьбы с повстанцами у библиотеки. И, впервые за долгое время, в атмосфере безопасности мы начали свой рассказ. О том, что знали, о том, что говорила Нэн и о том, что застали сами. Ближе к вечеру нам предоставили небольшой шатер на две пары. Он разделялся тонкой стеной из тента. В остальном выглядел как настоящий дом. Внутри поставили кровать, столик, газовую плитку и чайник. Имелась возможность помыться в отдельных душевых и пообщаться с другими землянами, остановившимися в Андарионе. Как бы мне не хотелось, на корабль подняться Диана так и не предложила. Близнецы пообещали восстановить порядок в городе. Не сразу. Постепенно. В Пустошь на будущее утро должны были направить целую дивизию кораблей. Придется подавлять конфликт силой, а после убеждением. К сожалению, войну легко начать и сложно остановить.
После расселения Адам долгое время отсутствовал. Как военный, он принимал участие в процессе подготовки штурма Гарнизонов и Пустоши. Я не возражала. Мне потребовалось время, чтобы осознать реальность. Все изменится. У нашего мира есть шанс жить в гармонии и процветать. А у меня — быть свободной. Впервые за долгое время — выбирать свой путь и дать право выбора ребенку.
— Эмбер? — Я вздрогнула и приподнялась на кровати. В голубом свете белого тента стоял высокий мужчина. Он подошел ближе и аккуратно присел рядом, — Прости, я напугал тебя. Думал, ты не спишь.
— Все в порядке, Адам. Как там дела?
— Они работают как часы. Пара недель в гарнизонах и три месяца в Пустоши требуется по оптимистичным прогнозам на решение задач. Земляне хотят обойтись мирными и дипломатическими способами подавления конфликта.
— Не верится. Я всю свою жизнь видела другое. Представляешь, я по-прежнему жду подвоха.
— Понимаю тебя, — супруг заботливо провел рукой по моей щеке и заострил внимание на губах, — Знаешь, они хотят отключить меня и Эбена от волков. В Рыцарях больше нет нужды. Волки должны уйти в леса, а мы получить полноправную свободу, не считая врожденных особенностей связи с животным.
— Это же замечательно!
— Да, — в полутьме я заметила знакомое выражение лица. Адам тревожен.
— Я должна узнать что-то еще?
— Да. Эта операция не простая. Чип вживляли, когда мы были детьми. Я считал, что в возрасте пятнадцати нет, но нет. При рождении. Операция по устранению опасна.
— Тогда может не надо? Вдруг что-то пойдет не так.
— Эбен может отказаться. У меня такого варианта нет. Земляне принимают армии Андариона на себя. Как городскую, так и белоформенные гарнизоны. Как командующий, я должен буду покидать Андарион и участвовать в работе на станциях. С чипом нельзя преодолеть нагрузку.
— Когда проведут операцию?
— На рассвете, — сухо ответил военный, — Не хочу тянуть с этим.
— Я буду с тобой.
— Да, я понимаю.
Еще одно испытание. И перед ним целая ночь без сна. Я не могла отпустить его, как не могла допустить мысли, что что-то может пойти не так.
Ничего не ответив, я потянула его кофту через голову и отбросила в сторону. Затем сняла с себя футболку и первой прильнула поцелуем к мягким губам военного. Руки блуждали по телу, пальцы нежно исследовали каждый шрам, шероховатость и неровность на груди и спине блондина. Командующий был вымотан, изможден, но за короткое мгновение ожил. Он заключил меня в крепкие объятия, подмяв под собой на узкой кровати. Мы забыли о тонких стенах и о короткой ночи, утопая в стонах и поцелуях. А утром я едва продрала глаза. В палатке стало холодно, но на груди супруга хорошо спалось. И он, будто услышал мои мысли, подтянул одеяло повыше.
— Мммм, Эмбер? Спишь? Знаешь, только одно меня радует сегодня.
— Что же?
— Сегодня ночью мы вновь будем вместе и сможем спать сколько захочется.
— Ты забыл? — Я потянулась, промурлыкав, — Командующий Даттон остается военным. Ранние подъемы не исключены даже после страстных ночей.
— Я могу опоздать!
Он опустил подбородок, чтобы видеть мои глаза и резко завернул меня под себя. Я попыталась вырваться, и мы чуть было не разбудили Миту и Эбена. Так я считала, но парочка уже не спала. Они стояли снаружи, когда мы, наконец, встали. Я удивилась не только раннему подъему друга, но и снегу. Город вновь погрузился в зиму. Земляне восстановили систему охлаждения купола.
