Она перестала петь и обернулась к нему.
— Где мы находимся?
Саншайн захлопала глазами. Из трубки донесся явственный смешок.
— Адрес, черт возьми, скажите адрес! — прошипел Тейлон.
— Знаете ночной клуб «Бегущий Волк» на Канал-стрит?
Он кивнул.
— Так вот, мы как раз над ним.
— Спасибо. — И он передал эту информацию Кириану.
— Тейлон, помяни мое слово, гормоны когда-нибудь доведут тебя до беды!
А ведь он еще не услышал последней просьбы! Той, которую Тейлон никак не мог выговорить, которая жгла ему язык. Они с Кирианом знакомы тысячу лет (точнее, даже на несколько столетий больше) — и ни разу еще он не влипал в такую историю! Кириан ушам своим не поверит! Да что там — Тейлон сам едва верит собственным глазам.
— Мне нужно кое-что еще. Пожалуйста, привези мне одежду.
Из трубки не донеслось ни звука.
Чертов Готье, нашел время выключать мобильник! Ну, доберусь я до него!
— Что-что? — явно не веря своим ушам, переспросил Кириан.
— Я... остался без одежды.
Он, конечно, понимал, что старый друг будет смеяться. Но вышло еще хуже. Кириан заржал.
— Кириан, заткнись, это не смешно!
— О, дружище, вот тут ты ошибаешься! — простонал Кириан и снова залился неудержимым хохотом.
Тейлон покосился на свои ноги, обернутые розовым одеялом. Должно быть, ему изменило чувство юмора — в этом зрелище он не видел ничего забавного.
— Ладно, — проговорил, отсмеявшись, Кириан. — Жди нас, скоро будем.
— Кого это «нас»?
— Захвачу с собой Джулиана.
Тейлон снова поморщился. Мало ему одного старого приятеля — вместе с ним явится Оракул! Прекрасно. Просто праздник какой-то. Ну и повеселятся же они за его счет! И, можно держать пари, еще до заката эта история во всех подробностях появится на сайте «http://www. dark-hunter.com».
— Ладно, — проговорил он, усилием воли взяв себя в руки. — Увидимся.
— Вот что я подумала, — начала Саншайн, как только он положил трубку, — наверное, мне стоит пойти и купить вам какую-нибудь одежду. Я ведь перед вами в долгу.
Тейлон обвел взглядом просторный чердак. Жилище Саншайн выглядело так, словно здесь изорвалась бутыль розовой воды: повсюду преобладали розовые тона. Но не укрылась от него и крайняя скудость обстановки, и сборная, исцарапанная, ободранная мебель. Похоже, девица живет, как и положено жить художникам, — в беззаботной бедности. Она явно не сможет выложить две тысячи баксов за такие брюки, к каким он привык.
А джинсы Тейлон не наденет, даже если это будут последние штаны на земле.
— Не беспокойтесь, — ответил он. — Мои друзья обо всем позаботятся.
Саншайн поставила перед ним тарелку с оладьями и какой-то травой.
— Что это?
— Завтрак... точнее, уже обед. — Тейлон не спешил браться за вилку, и Саншайн пояснила: — Ешьте, вам нужно восстановить силы. Это — оладьи из отрубей с клюквой, а это льняное семя и ростки люцерны.
И что... это едят? Прекрасный обед для коровы, — но не для кельтского вождя!
Спокойно, Тейлон. Ты справишься.
— А кофе у вас есть?
— Кофе? Ещё чего не хватало! Эта отрава вас убьет. Могу предложить травяной чай.
— Вы всех гостей такой дрянью угощаете? — не выдержал Тейлон.
— Ох, какие мы грозные! Не с той ноги встали?
От такой наглости Тейлон даже растерялся. Так разговаривать с ним не осмеливался ни один смертный! Даже Ник Готье побаивался своего работодателя и знал в шутках меру.
— Ладно, — пробурчал он, так и не сообразив, что ответить. — Где у вас ванная?
И тут же понял, что это вопрос опасный. Пожалуйста, пусть ванная окажется здесь, а не снаружи, на заднем дворе!
— Вон там, — указала она на дальний и темный угол.
Тот угол тоже был отгорожен занавеской. А он-то думал, времена средневековья остались
позади!..
Сладкие воспоминания молодости... но нет, цивилизация все-таки лучше.
Едва Тейлон задернул за собой занавеску и сбросил покрывало, как в ванную с мочалкой в руках и розовым полотенцем через плечо влетела Саншайн.
При виде его мужественной наготы она уронила полотенце и застыла, пожирая его глазами.
— Ух ты! Вам кто-нибудь говорил, что у вас совершенное тело?
Тейлон почувствовал бы себя польщенным, если бы не ее тон, — тон восторженной ценительницы искусства в картинной галерее. В ее восхищении не было чувственности — лишь отстраненное любование и какой-то академический интерес. Как и у ее матери.
Нежная теплая ладошка пробежалась по его спине, по узорам татуировки.
— Не знаю, кто набивал вам тату, но это очень талантливый художник!
Рука ее скользнула к бедру — и по телу Тейлона пробежала дрожь.
— Это мой дядя, — вырвалось у него прежде, чем он сообразил, что лучше промолчать. О своем мире Тейлон ни с кем не разговаривал уже много столетий.
— Правда? Вот это да! — Женская рука скользнула к правому плечу, остановилась на изображении лука и стрелы — клейме Темных Охотников — А это откуда?
Тейлон дернул плечом, сбросив ее руку. Метку Охотника нельзя обсуждать с непосвященными.
— Неважно.
Только сейчас она заметила, что он возбужден, — и сделалась одного цвета с розовым полотенцем.
— Ох, простите! — пробормотала она. — Я... э-э... бывает, я что-то делаю, не подумав...
— Да, я заметил.
И, главное, продолжает пялиться на его эрекцию! Хоть бы из вежливости отвела взгляд!
— Какой же вы... большой!
Впервые за тысячу с лишним лет щеки Тейлона запылали, и он поспешно прикрылся полотенцем.
Только тут она оторвалась от созерцания его наготы.
— Ну ладно... я, собственно, хотела дать вам бритву.
С этими словами она повернулась к нему спиной, опустилась на колени и принялась рыться в ящиках низенького шкафчика — разумеется, розового.
Тейлон стиснул зубы. Эта женщина сведет его с ума! Неужели она не понимает, что в такой позе ее прозрачное платье туго обтягивает самую сексуальную на свете попку? Не думает о том, как выглядят со стороны ее движения бедрами? У него заныло в чреслах — так хотелось подойти к ней сзади, поднять эту полупрозрачную ткань, мощным движением войти в нее — и скользить взад и вперед, пока оба они не упадут без сил, усталые и счастливые...
Да, эта женщина определенно может удовлетворить мужчину! Восхитительно женственная, с соблазнительными выпуклостями в нужных местах — именно такие ему по душе...
