Все подумали, что принцесса умерла. Ее положили в хрустальный гроб. Но потом явился принц и поцеловал ее. Принцесса воскресла, они с принцем поженились и жили счастливо.
Может, и я сумею разбудить эту девчонку. Она-то, может, и принцесса. Вот только я не принц. И потом, в «Белоснежке» заснула она одна, а тут весь замок дрыхнет.
Я осторожно приподнял девчонку за плечи и притянул к себе. Ее тело было совсем легким и теплым. Ее платье было сшито из мягкого бархата. Когда я прижал ее к себе, то почувствовал, как у нее бьется сердце.
Жаль, я не видел ее глаз. Зато видел ее лицо... ее губы.
Вообще-то странно целоваться с девчонкой, когда даже не знаешь ее имени. Может, я все-таки сумею ее разбудить?
Талия.
Откуда взялось это имя? У меня не было ни одной знакомой девчонки по имени Талия. Но имя красивое. Даже очень красивое.
— Талия, — прошептал я.
Она вздохнула во сне.
— Талия.
Я вновь прижал ее к себе, поддерживая одной рукой за спину. Наши лица соприкоснулись. Мне показалось, что я вижу всю ее жизнь в этом замке. Она жила здесь, как в тюрьме. В роскошной, но тюрьме. А ей хотелось совсем другой жизни. Не понимаю, откуда я это узнал. Может, оттуда же, откуда узнал, что ее зовут Талией.
Наши губы соприкоснулись. Поцелуй был долгим. Я наслаждался запахом ее волос, ее губами. Ее сонная рука поднялась и коснулась моей головы.
Я целовал и целовал ее. И она отвечала! Во сне!
Я почувствовал, что мне не хватает воздуха. Пока мы целовались, я практически не дышал. Я отстранил ее от себя и... вдруг увидел, что она открыла глаза.
— Какая ты красивая, Талия.
Я смотрел в ее глаза цвета зеленой травы. Таких зеленых глаз я еще ни у кого не видел.
— Спасибо тебе, мой принц, — прошептала она.
Потом ее зеленые глаза округлились.
— Кто ты? — спросила она.
А потом закричала.
Она проснулась! Черт побери, все произошло как в «Белоснежке»! Вот только я никакой не принц. Обычный парень из Америки, где принцев отродясь не было. Но она проснулась.
Проснулась и начала кричать.
— Ну что ты раскричалась? — не выдержал я.
Нет, я не заткнул ей рот рукой, как делают разные похитители и маньяки. Я просто дотронулся пальцем до ее губ.
— Я не сделаю тебе ничего плохого. Пожалуйста, не кричи.
И потом, какой смысл кричать? Все спят, и никто ее не услышит.
Она оттолкнула мою руку:
— Изволь объясниться! Кто ты такой? И почему ты... меня целовал?
— Меня зовут Джек. И я вовсе тебя не целовал. Я делал искусственное дыхание рот в рот.
Пришлось соврать. Я не хотел, чтобы у нее появились какие-нибудь подозрения на мой счет.
— Рот в... не понимаю. О чем ты говоришь? Что это вообще такое?
Черт побери, да она глупа. Красивая и глупая. Неужели красота и ум никогда не уживаются в одном человеке?
А может, они здесь ничего не знают про искусственное дыхание?
— Джек, а ты кто? Тоже портной? И что за странная на тебе одежда?
Я оглядел себя. Чего ж тут странного? Летом в Штатах очень многие так одеваются. Футболка с национальным флагом. Покупал в прошлом году в «Олд нейви», на День независимости. До сегодняшнего дня она была довольно приличного вида, но после ежевики... сами понимаете. Джинсы поновее. Под ними — плавки. Вот и вся моя одежда.
Она не поняла слово «футболка». Пришлось объяснить, что это такая рубашка с короткими рукавами.
— А какой стране принадлежит этот флаг? — спросила девчонка.
— Соединенным Штатам Америки. Yo soy Americano.
— Это где?
— По другую сторону океана. Далеко на западе.
Понимает ли она, что такое запад?
Неожиданно в ее глазах вспыхнуло понимание.
— Так ты из Виргинии?
Час от часу не легче. Мне сразу вспомнился Колониальный Уильямсбург. Вот он в Виргинии. И еще вспомнилось, как тамошние кузнецы прикидывались, что не знают никакого «Старбакса». Может, мы и здесь попали на таких... любителей старины? Только кто их усыпил?
— Виргиния — это часть страны. Штат. А я из другого штата. Он называется Флорида.
— Значит, это флаг твоей страны. У вас такой обычай — носить флаг на груди?
Я ее понимаю. Когда впервые видишь у кого-то на груди национальный флаг, зрелище довольно непривычное.
— Нет. Кому нравится — те носят. И то не всегда.
— Ты говоришь, что приехал из...
— Флориды.
— Понимаю. Ты привез платья и намеревался их мне показать. Судя по твоей одежде, ты не можешь быть из числа приглашенных принцев.
Я счел за благо промолчать. У девочки сегодня не самый легкий день.
— Какие платья?
Она отрешенно поглядела на меня, потом встала.
— Теперь вспоминаю. Перед тем как упасть в обморок, я, кажется, рассматривала платья. Много прекрасных платьев, и каждое было точно такого же цвета, как мои глаза.
Она посмотрела на меня, и я еще раз восхитился ее глазами. И представил, до чего здорово, когда такие глаза пристально глядят только на тебя.
— Куда исчезли платья? — спросила она.
— Не знаю. Клянусь тебе, когда я сюда пришел, здесь были только пустые стены.
— Но и тебя не было. Была я и другой парень. — Тут она улыбнулась. — Нет, парень был раньше. Сын портного. А после была старуха. Она принесла сюда зеленые платья. Она сидела и пряла нить. Мне она сказала, что я могу загадать желание.
Она замолчала и повернулась к окну.
— Но почему я ничего не помню? Что-то случилось. Это мешает мне вспомнить.
— Может, я тебе помогу? — спросил я, опустившись возле нее на колени. — Закрой глаза.
Она недоверчиво посмотрела на меня, не дурачу ли я ее. Потом закрыла глаза. Я знаю: с закрытыми глазами вспомнить всегда легче.
— А теперь мысленно представь: ты смотришь на красивые платья, а рядом сидит старуха. Как она выглядит?
— Когда-то она была красивой. У нее черные глаза, блестящие, как оникс.
— Так. И она тебе сказала, что ты можешь загадать желание. Что было потом?
Девчонка прижала пальцы к вискам.
— Ой, как голова заболела.
— Ты еще что-то помнишь?
Она глубоко вздохнула.
— Какой-то сон. Я целовала принца. Моего принца. Он говорил мне, какая я красивая.
— Принц — твой дружок?
— Нет! У меня нет друзей, тем более среди молодых людей. Я нигде не была, ни с кем не встречалась.
Она встряхнула головой.
— Это был всего лишь сон. А потом я открыла глаза, и ты меня целовал.
Она заметила что-то у себя на платье. Пятнышко, похожее на засохшую кровь.
И вдруг ее глаза стали еще больше и еще зеленее.
— Боже мой! — воскликнула она.
— Ты еще что-то вспомнила?
